Японская война 1905. Книга восьмая (СИ) - Савинов Сергей Анатольевич - Страница 23

— Сам пошел в задницу, пся крев, — выдала она.

И плюнула прямо в поляка.

Кажется, будет скандал — подумал Шереметев и не угадал.

Начальник гарнизона оскорбился, начальник гарнизона посчитал, что, несмотря на броневики и две тысячи русских солдат, именно он тут главный. Поэтому он махнул рукой, чтобы его сопровождающие задержали Веру, но те не успели сделать и шага. Прямо перед ними пробежала предупреждающая очередь из пулемета. И только этот звук помог всем окончательно прийти в себя.

Так, Степан Сергеевич только сейчас осознал, что рука, взлетевшая в воздух и отдавшая приказ открыть огонь, принадлежит именно ему… Да, это будет не скандал, а что-то гораздо серьезнее. И даже посоветоваться не с кем. Или есть? Взгляд скользнул в сторону броневика с полковой радиостанцией.

Сколько времени занимает передача сообщения из австро-венгерского приграничья до Америки?

Полковая радиостанция даже днем легко добила до Кишинева, оттуда шифрованное сообщение улетело в Санкт-Петербург по телеграфу. Дальше можно было бы так же по открытым линиям переслать его до Инкоу, но… Очереди, промежуточные точки, кратный риск того, что даже с шифром все уйдет на сторону — с учетом всего этого гораздо проще было немного подождать и отправить все ближе к полуночи по радио. При том что башне Инкоу тоже была нужна ночная атмосфера, чтобы добить до Америки.

Единственный минус — когда сообщение пришло, все наши главные передачи были уже в эфире, и пришлось действовать очень быстро, готовя ответ и внося корректировки в планы программ. Но каков Шереметев! Не стерпел обиды, не побоялся скандала и дал очередь в центре чужого города… Обычно-то Степан Сергеевич любит осторожность, что во времена 2-го Сибирского очень удачно дополняло штурмовые задачи его дивизии, а тут… Что-то мне подсказывает, что тут не обошлось без… Шерше ля фам, как говорят французы. Ищите женщину.

Впрочем, для того, чтобы нашу версию подхватили по всему миру, нужна была немного другая интерпретация. Мои заметки по тому, что нужно пустить в эфир, улетели помощникам Гумилева, и уже через пятнадцать минут бархатный голос Николая Степановича резко сменил тему:

— А теперь срочные новости из Австро-Венгрии, которая гостеприимно разрешила провести по своей территории полк Русской Императорской армии, — Гумилев чуть замедлился, на ходу достраивая фразы, но со стороны это было почти незаметно. Вот же, вырастил профессионала. — Как вы знаете, генерал Шереметев еще недавно отражал угрозу японского вторжения, угрозу всей европейской, да что там европейской, всей белой цивилизации. И этот поход — Великий Белый поход — должен был стать напоминанием о том подвиге и о той силе. Это ведь не просто новые русские броневики, не просто храбрые русские солдаты — это символ всего нашего мира! И вот то, что должно было напомнить Европе о единстве, чуть не превратилось в кошмар. Как нам донес пожелавший остаться неизвестным информатор, губернатор и начальник гарнизона крепости Станислав, получив деньги от германского Генерального штаба, решили устроить провокацию. Сначала задержали прибытие высокого начальства из Вены, чтобы им никто не помешал, а потом оскорбили и, когда это не сработало, даже попытались угрожать оружием членам русской делегации. К счастью, храбрый генерал Шереметев, не раз смотревший в глаза смерти, на эту провокацию не поддался. Остудив горячие головы очередью в землю, он занял город, как это было предписано по заранее согласованному плану, а завтра утром опять же, как и было оговорено, продолжит свой путь. Великий Белый поход должен быть доведен до конца — ради мира! И никакие козни, никакие продажные офицеры и чиновники не смогут этому помешать.

На этом сообщении эфир подошел к концу, и я задумался, не перегнул ли палку. С другой стороны, если бы не мы, то уже завтра утром австрийские газеты не оставили бы камня на камне ни от Шереметева, ни от России. А сейчас им уже придется не нападать, а защищаться. Единственное, не хотелось приплетать Германию, но… Только так у нашей передачи были шансы попасть еще в английские и французские газеты. А дальше должна была вступить в дело идея Великого Белого похода.

Между прочим, гарантированно рабочая идея. В моей истории именно американцы застолбили ее за собой, но кто сказал, что ее можно провернуть только с кругосветным путешествием и флотом? Хорошая идея хороша даже в ограниченном виде… Прикинув, что больше уже все равно ничего не сделать, я вернулся в свое купе и принялся укладываться ко сну. Сегодня мы вышли к Сан-Антонио и начали разворачивать все броневики. С учетом собранных врагом сил и сложного ландшафта малой кровью тут не обойтись. И хотя бы пара часов сна мне были просто необходимы.

Только добравшись до кровати, я сразу же провалился в дрему, и сегодня мне снилось, как идея Похода, подхваченная Санкт-Петербургом и союзниками, начинает расти. После Белграда нас пригласил Париж, потом Рим, Лондон… Даже Берлин, хоть и не горел желанием, тоже вступил в игру. Иногда сила толкает нас на страшные авантюры, но иногда она же может стать стержнем, вокруг которого все могут объединиться. Ради чего?..

Семен Михайлович Буденный лично вел броневые колонны на Сан-Антонио. Враг попытался загнать их в узкую горловину между старой Фредериксбургской дорогой и шоссе на Эль-Пасо. Если бы они попали в эту ловушку, то вполне мог бы повториться сценарий сражения у Рино, только в другую сторону… Одни спрятались за мины и стреляют из-за холмов, другие толпятся в долине под ними словно жирные мишени. Вот только их противник, генерал Альфред Гайлс, не учел, что подобная стратегия не будет работать без крепких флангов.

Да, его люди заминировали все броды в округе, но их прикрывали всего лишь несколько рот и пара орудий. Под Эль-Пасо офицеры Буденного не стали выбивать подобные укрепления — проще было обойти их через Мексику, но сейчас… Броневики подтянули пушки, аэростаты помогли нащупать цели, а после выбивания артиллерии взятие бродов превратилось лишь в вопрос времени. Американская пехота пыталась стрелять по саперам, но, когда в ответ на пару винтовок бьет пара пушек, долго не протянешь. Кто-то терялся и бежал, попадая под огонь снайперов и артиллерии, кто-то сидел до последнего и умирал, когда дорогу зачищали, и броневики заезжали прямо в окопы.

Уйти смогли лишь несколько отрядов, что стреляли точнее других. Офицеры на тех направлениях просто решили их обойти, а американцы воспользовались моментом и догадались ускользнуть на север вдоль русла реки. Спасли свои жизни, но в итоге сразу две колонны «Громобоев» зашли на Сан-Антонио с тыла. Городские батареи, которые спрятали с обратной стороны холмов и которые при штурме в лоб должны были доставить немало проблем, с этой стороны оказались совершенно беззащитны. Их накрыли еще до первого выстрела, выбивая прислугу и не давая даже шанса развернуться.

То же самое случилось и с переправами через реку. Защитники города с учетом подкреплений собрали почти пять тысяч человек, чтобы точно не дать взять себя в лоб, но что такое сила без пушек за спиной. Почти как с японцами в Дальнем, американцев прижали к берегу реки и заставили сдаться. Мощный укрепрайон Сан-Антонио рассыпался за день из-за всего лишь одной-единственной ошибки.

— Остался только форт, — к передовому штабу Буденного, развернутому возле миссии Аламо, подошел Огинский.

— Как раз изучаю карту их укреплений, — Семен показал главному разведчику набросок, переданный с аэростатов. — Кстати, ты не знаешь, что за странное название?

— Квадрангл? — Огинский улыбнулся. — По-русски это значит квадратный двор. Просто американцы любят слова с углами. Не удивлюсь, если однажды они построят что-нибудь вроде пентангла или пентагона. Это было бы в их стиле.

— И обязательно военное, — хмыкнул Буденный. — Значит, квадратная крепость с башней наблюдения 27 метров, перед ними офицерские корпуса. 15 зданий. На юге — солдатские казармы, еще 19 зданий. Интересно, кстати: офицеров раз в двадцать меньше, чем солдат, но вот домов для них построили почти столько же.