Без памяти (СИ) - Мейер Лана - Страница 50

«Вы наполненные дерьмом кровавые монстры, потерявшие все человеческое в гонке за власть.»

— Ты права, девочка, — признаю вслух… и отзываю приказ. А затем даю распоряжение о дипломатическом урегулировании враждующих сторон и в довесок отправляю гуманитарный конвой на наиболее пострадавшую территорию.

Несколько минут тупо пялюсь в потухший экран, не в силах осознать, что только что сделал. Точнее, что она сделала со мной. С губ срывается нервный хохот, и почему-то вместо глухой ярости испытываю непередаваемое облегчение.

К тому моменту, когда Тея без стука входит в кабинет, мое настроение успевает смениться десятки раз. Мой мозг усиленно подает сигналы тревоги, предостерегающие красные лампочки взрываются от высоковольтного напряжения. Меня рвет на части от принятого решения, но глядя, как она нерешительно прикрывает за собой дверь и дерганной нервной походкой направляется к столу, я готов дать ей еще один шанс. Клянусь, это последняя поблажка.

— Твое поручение выполнено. Мораны дали свое согласие. — тяжело опустившись в кожаное кресло, Тея вытягивает уставшие ноги и наводит на меня прицел аквамариновых глаз. — Они будут здесь в следующую пятницу в три часа дня.

— Как тебе удалось? — откинувшись на анатомическую спинку, кладу ладони на подлокотники, и наклонив голову, испытывающе сканирую ее лицо, выискивая признаки фальши. Если бы она могла пронести прослушивающее устройство на арендованную виллу бывших родственников, мне бы не пришлось ломать голову в догадках и устраивать Тее допросы. Но, увы, служба безопасности Моранов работает так же профессионально, как и моя. Обнаружение на Алатее жучка поставило бы жирную точку в благополучном исходе переговоров.

— Моя заслуга не велика. Благодари Дилана. Это он повлиял на решение родителей, — сдержанно отвечает Тея, рассеянно изучая книжные полки за моей спиной. Моя мрачная физиономия ее больше не интересует.

— Давно Дилан прибыл в Швейцарию?

По моим подсчётам он должен был прилететь не раньше, чем через пару недель. Ровно столько осталось до сборища всех правящих кланов по случаю выбора Апексара. Решение о выборе даты голосования было принято без моего непосредственного участия по причине небольшой сердечной поломки, случившейся в самый неподходящий момент из всех возможных. Теперь даже союзники усомнятся стоит ли отдавать голос за кандидата со слабым здоровьем.

— Сегодня. Я так поняла, что Мораны намеренно вызвали сына, чтобы познакомить со мной, — сообщает Тея, облизывая пересохшие губы, продолжая изучать обстановку кабинета. Золотистый свет, льющийся из панорамного окна, подчеркивает болезненную бледность ее лица и намечающиеся круги под глазами. Я знаю, что она плохо спит по ночам, крутясь под моим боком, как юла и пялясь распахнутыми глазами в темноту. Очевидно, что ее что-то гложет, грызет изнутри, не позволяя расслабиться ни на минуту.

— Как отреагировал Дилан?

— Если честно, то странно, — после задумчивой паузы, признается Тея, скользнув встревоженным взглядом по моему лицу. — Он не выглядел потрясенным и вел себя так, словно мы сто лет знакомы.

— Это естественно. Родители его предупредили, и для Дилана твое сходство с сестрой не было шоком.

— Да, я понимаю. Но он буквально без остановки рассказывал мне об Эмили… в настоящем времени. Создалось ощущение, что она вот-вот войдет в комнату и присоединится к разговору, — поежившись, Алатея проводит пальцами по волосам, поворачиваясь ко мне в профиль, устремляя напряженной взор в окно. — Это жутко, Леон.

— Мне жаль, детка, — искренне говорю я. — Скоро все закончится, и тебе больше не придется контактировать с этой семьей.

— Но они нуждаются во мне, — с горечью отзывается Тея. — Дико звучит, но я чувствую необъяснимую связь с этими людьми.

— А со мной? — вопрос вырывается спонтанно, и я примерно догадываюсь, каким будет ответ, но все равно застываю в ожидании.

— Между нами ничего не было и нет, — отрешенно выдыхает она, поглаживая нежное местечко за мочкой уха. — С самого начала ты видел во мне другую женщину, с которой никогда не поступил бы так, как со мной.

— Все немного не так, Тея. По началу — да, меня поразило то, как ты на нее похожа, но ведь на это и был расчет, — начистоту выдаю я. — Не забывай, что тебя подослали ко мне с целью отравить. И мы по-прежнему не знаем — кто. Как, по-твоему, я должен был поступить со своей несостоявшейся убийцей?

— У меня нет ответа, Леон, — Тея опускает голову, уставившись на свои колени. Светлые локоны скрывают от меня ее бледное лицо, не позволяя рассмотреть истинные эмоции. — Я не помню своих мотивов, но точно знаю, чего хочу сейчас. Вернуться вместе с мамой домой и жить дальше, навсегда вычеркнув тебя из памяти.

— Не отпущу, — жестко отрезаю я. — Никогда, Тея.

— Тогда я убью себя, — вскинув голову, она ожесточено смотрит мне в глаза. — Ты не сможешь следить за мной двадцать четыре часа в сутки.

Наши взгляды сталкиваются в молчаливом противостоянии. Время замирает, сжимаясь в исходной точке. На грудную клетку давит знакомая тяжесть, стремительно сокращая запасы кислорода в легких. В ее глазах — непреклонный арктический холод без единого островка теплоты. В моих… я не знаю. Наверное, пустота… и сожаление, что все сложилось именно так.

— Что я могу сделать, чтобы ты осталась со мной добровольно? — первым нарушаю затянувшееся молчание, призывая в помощь весь свой дипломатический опыт.

— Ты просишь о невозможном, Леон, — шумно сглотнув, она бросает беглый взгляд на стакан с минеральной водой на моем столе. — Я возьму? В горле пересохло.

— Для тебя все что угодно, любимая, — прячу за усмешкой разверзнувшийся в груди десятибалльный шторм. Меня ломает, крошит на куски. Мысли огненными стрелами мечутся в голове. Недавно сказанные Алатеей слова прожигают дыру в моем черном сердце.

«На мои истинные чувства и желания ты больше не имеешь влияния. Мне отвратительна роль резиновой куклы для удовлетворения твоей похоти».

Но именно это я и собираюсь с ней сделать. Лишить воли, превратить в послушную куклу, преданно заглядывающую мне в глаза. Не способную ни предать меня, ни убить себя, ни заикнуться о свободе. Концентрация разведённого в воде меадона приведет к необратимым последствиям, полностью изменит ее мышление и сотрет защитные установки психики. Любую информацию, что я внушу ей в первые часы после попадания препарата в кровеносную систему, она примет за истину в первой инстанции и руководство к действию.

— Ну надо же, мой муж расщедрился на глоток воды, — иронично хмыкает Тея, не подозревая, что проживает последние минуты осознанной жизни. Протягивая руку, Тея обхватывает стакан.

— У меня есть для тебя информация, касающаяся твоей матери, — голос предательски сипит, в висках стоит гул от бешенного тока крови. — Точнее, обоих родителей. На днях мне пришел отчет. Тебе стоит с ним ознакомиться, — торопливо добавляю я, немного приврав относительно срока получения.

— Правда? Это не очередная твоя уловка? — в ее глазах ясными лучиками вспыхивает надежда. Оставив стакан в покое, она подается вперед и взволнованно хватается за край стола.

— Правда, детка, — выдохнув, деревянными пальцами открываю файл, активируя между нами голограммный экран с содержимым отчета.

Я перехожу на сторону Леона, и бросив на него изучающий взгляд, встаю рядом. Несмотря на то, что в такие моменты он всегда надевает на себя маску игрока в покер, мне необходимо убедиться в том, что то, что я сейчас увижу — не очередной спектакль, призванный запутать меня.

Информация о моей семье — мое самое слабое место. Но судя по взгляду Леона, в данный момент, юлить и привирать он не намерен. За это время я уже успела немного изучить своего мужа, и тонко чувствовать его, разделяя его действия на ложные манипуляции и фактические действия.