Правила Барби (СИ) - Аллен Селина - Страница 94

Компания висела над твоей головой с самого твоего рождения. Теперь никто не властен над тобой, малышка, власть есть лишь у тебя.

Д. Фостер

– О боже. Он хотел получить ее, хотел занять место своего отца и так просто готов расстаться с ней. Почему? – всхлипнула я, вытирая мокрые от слез щеки.

– Потому что он идиот? – усмехнулся Поултер, и мне пришлось удерживать себя, чтобы не броситься на него и не наступить своим каблуком на его шею.

– Это ты идиот, если не понимаешь! Потому что он любит меня. Ему нужна я, а не компания, – зарычала я, складывая подарок Фостера в коробку. Он делал нечто большее, чем просто дарил мне дорогую вещь на свадьбу, Джефри отказывался от собственной мечты из-за меня. Я не должна позволять ему делать это! Что я за девушка такая? – Я и так тебе верю, как ты мог сделать это?

– Ты мне? – спросил Поултер.

Я окинула его уничижительным взглядом.

– Ты еще здесь? – Я уже почти решилась на убийство раздражающего Поултера, но вдруг почувствовала запах гари. Ставни на окнах в конюшне были закрыты, но между дверцами сквозь маленькие промежутки я увидела оранжевый свет. Из-под крыши повалил дым.

– Моя конюшня горит! – закричала я, подрываясь с места. Страх сковал мое тело, но я не собиралась сдаваться ему. Я беспомощно оглянулась на особняк Фостеров.

Помощь подоспеет слишком поздно, сено и деревянные стены – конюшня выгорит за минуты!

О господи!

– Кажется, нужно вызвать пожарных, – икнув, пробормотал Поултер.

– Помоги мне! – закричала я, вглядываясь в его профиль. – Нужно выпустить всех лошадей. Их не успеют спасти. – Я сорвалась с места и побежала к конюшне. Мои ноги пронзила адская боль, ведь бегать на таких каблуках, было сродни самоубийству, но я не могла думать о себе. Мои лошади в опасности.

Конюшня была закрыта, поэтому, не раздумывая, я разбежалась и влетела в дверь, которую уже выбивала после своего возвращения. Должно быть, я приложила все свои силы, ведь она мгновенно поддалась.

Волна тепла едва не сбила меня с ног.

Я оказалась в аду.

Вокруг моего горла будто обернули колючую проволоку. Дым заполнил все пространство, я не могла вдохнуть, хватала маленькими глотками отравленный воздух, борясь с приступом кашля после каждого. Огонь уже охватил амуничник и пожирал стены крайних денников. Треск дерева и рев огня сводили с ума. Паника захватила меня, но страх не успеть и обречь моих лошадей на муки быть сожженными заживо был в разы сильнее.

Я распахнула центральные двери для лошадей, ринулась к деннику Рейджа – ближайшему к огню и вцепилась дрожащими пальцами в замок. Металлический затвор нагревался, Рейдж беспокойно топал в деннике, и стоило мне отодвинуть дверь, он вылетел и побежал к выходу. Я металась от одного денника к другому, освобождая лошадей.

Я должна успеть выпустить их всех.

Мое дыхание участилось, голова кружилась, а в легкие словно заливали раскаленную сталь, но я даже не думала останавливаться. Из моего горла вырывались беззвучные рыдания. Жар оседал на коже, я чувствовала, что еще каких-то пару минут и от разогретого воздуха она начнет плавиться.

Почти все лошади были спасены, оставался последний денник – ближайший к выходу. Это был денник моей Герцогини. Лошадь беспокойно металась из угла в угол, я медленно умирала глядя на мою девочку.

В этой конюшне была самая лучшая система пожаротушения. Почему она не сработала?

– Сейчас, детка, – причитала я, хватаясь руками за затвор, но сразу же отдергивая их. Метал накалился. Я сглотнула, чувствуя, как плавится кожа на моей ладони. Боль становилась невыносимой, но адреналин и страх ощущались куда сильнее каких-то волдырей. С моих глаз срывались слезы, но они не успевали добежать и до носа, от высокой температуры испарялись практически мгновенно.

Превозмогая боль, я снова ухватилась за затвор, но тот не поддавался.

Он застрял!

Это конец, я не смогу открыть денник Герцогини.

– Какого черта ты полезла в огонь?! – раздался нечеловеческий рев прямо за моей спиной. Фостер схватил меня за плечи и резко развернул к себе.

– Я не могу открыть денник Герцогини, – замычала я, содрогаясь от плача. Его взгляд опустился на мои обожженные ладони, и на секунды он потерял всю свою концентрацию. – Моя лошадь, она сгорит заживо! Помоги мне, пожалуйста, Джефри! Сделай что-нибудь… – Послышался громкий скрежет, огонь подбирался ближе, и Фостер в ужасе скользнул взглядом по конюшне.

Лошадь металась из стороны в сторону издавая громкое ржание отчаяния.

– Сейчас все рухнет, уходи, – сказал он, крепко хватая меня чуть выше запасться и едва не швыряя в сторону выхода, но я не собиралась уходить. Фостер схватился за затвор, даже не поморщившись от боли и попытался отодвинуть его, но замок не поддавался.

– Что вы тут копаетесь? Уходим! – Я обернулась, замечая Мейсона. Он попытался схватить меня за руку, но я отшатнулась от него.

– Я не пойду без Джефри! – огрызнулась я. И только повернулась, чтобы взглянуть, как продвигаются дела с замком, почувствовала сильный толчок в плечо. Я повалилась на Мейсона, а тот мгновенно обернул руки вокруг меня.

– Уводи ее, быстро! Я найду, чем сбить замок.

– Нет! – взвизгнула я. Но никто не слушал меня. Мейсон поволок меня к выходу, я пыталась вырваться, но все было тщетно, он больше меня и сильнее почти что вдвое. – Отпусти, я не оставлю его здесь одного! – вопила я, чувствуя, как с моих глаз срываются новые слезы, но на этот раз они не высыхали.

Мейсон вывел меня из конюшни.

– Он справится.

– Отпусти! – Я вырывалась изо всех сил, царапая руки младшего Фостера.

О боже, это я должна спасать свою лошадь, а не он. Что я наделала? Он пострадает из-за меня!

Мейсон оттащил меня к самой леваде. Я отсчитывала секунды в голове.

Одина. Две. Пять.

Ничего.

Герцогиня вырвалась из конюшни и понеслась в сторону поля.

Я почувствовала облегчение. Все позади, прямо сейчас он выйдет. Боже, прошу!

Шесть. Семь. Десять.

Огонь вырвался из ставней и поглотил податливое сухое дерево.

Одиннадцать. Двенадцать. Пятнадцать.

Убийственный треск оглушил меня, стены конюшни словно ожили, задвигались, и мне пришлось зажмуриться на мгновение.

Я вижу галлюцинации, должно быть, надышалась дыма и мне чудится то, чего не может быть.

Но это были не галлюцинации.

Огонь вырвался на крышу, и она вдруг рухнула, конюшня сложилась, словно карточный домик. Я в панике оглянулась на Мейсона, сомневаясь, что все это происходит наяву. Он осел на землю, округлившимися от шока глазами наблюдая за грудой дерева, полыхающей, как огромный костер.

– Нет, – пробормотала я, чувствуя, как мое тело начинает трясти от ужаса.

Этого не могло произойти. Это все нереально.

Джефри…

Барбара

Огонь, холод, пробуждение, и снова: огонь, холод, пробуждение. В этот раз пробуждения не было. Был лишь холод и пульсирующие от боли обожженные ладони. Я обернулась и окинула взглядом испуганных лошадей, часть из них сбежала, нам придется их искать, как только Джефри вернется. Он ведь вернется? Никому не под силу справиться с Рейджем. Только Джефри может найти к нему подход.

– Нет! – раздался истошный вопль, который заглушил даже рев огня. Я думала, он оглушит меня, разорвет мою грудную клетку, таким сильным он был. Мои щеки горели, а острая боль пронзила пальцы.

Этот крик принадлежал мне.

Картинка перед глазами растекалась, слезы стекали по моему лицу. Откуда их столько?

Я сидела на траве, вцепившись пальцами в землю, и беспомощно смотрела на горящую конюшню.

Это был конец.

Джефри не будет искать лошадей, потому что он не успел выйти. Он все еще там. Из-за меня.