И уйти в закат (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 32

Реджи склонился над ним и убедился, что многослойная кевларовая броня была пробита, а в нескольких местах просто разорвана в клочья. Та самая броня, которая должна держать пулю в упор.

Бальтазар окинул взглядом опустевшее лобби.

— В моем отеле, — сказал он. — Кем бы они ни были, они заплатят.

— Шли бы вы в какое-нибудь безопасное место, мистер Финч, — посоветовал ему Реджи. — У этих ребят очень серьезные пушки.

— Я никуда не уйду из своего отеля.

— Это ваша жизнь, — Реджи пожал плечами.

Все его существо требовало, чтобы он бежал на четвертый этаж, где находился номер Роберты, но холодный рассудок подсказывал, что сначала следует взвесить все шансы и понять, с кем ему придется иметь дело на этот раз. Реджи не ведал страха, но был прекрасно осведомлен, насколько трудно бывает убить некоторых людей.

Или не людей.

Судя по тому, что атакующим удалось пройти холл «Континенталя», не понеся при этом потерь, нынешний враг как раз проходил по разряду трудноубиваемого.

Может быть, это не за Робертой, попытался успокоить себя Реджи, но осознал, что он и сам себе не верит. Таких совпадений не бывает. А он явился на эту встречу легко вооруженным, у него с собой было всего-то два пистолета и нож. И никакой брони, но уже было понятно, что броня тут не особо влияет.

В лобби было пусто. В смысле, тут уже не было живых людей. Только трупы портье и нескольких автоматчиков. В столь поздний час постояльцев здесь должно было быть немного, и похоже, что им посчастливилось уцелеть.

Бальтазар и Реджи переглянулись.

— Четвертый этаж, — сказал Реджи.

— Конечно, — сказал Бальтазар, и они направились к лестнице.

***

К тому моменту, когда в отеле началась стрельба, я все-таки заснула, а поскольку мне снилась какая-то дичь, какое-то время мозг воспринимал канонаду за дверью, как часть сновидения. И, как бы странно это ни прозвучало, проснулась я в тот миг, когда наступила тишина.

После пробуждения мне потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, где я нахожусь и при каких обстоятельствах сюда попала. Благо, я заснула с включенным светом, и поэтому почти сразу опознала интерьер гостиничного номера.

Место, свободное от насилия, ага.

За дверью послышались тяжелые, грузные шаги, а потом эту самую дверь кто-то попытался выбить ногой. Стоит отдать должное строителям, которые возводили здание для «Континенталя» — с первого раза у него ничего не получилось, а когда он предпринял вторую попытку, не только выбив замок, но и выломав часть косяка, я уже была готова.

В смысле, дотянулась до пистолета.

Даже если бы мне на самом деле было шестнадцать лет, с моей стороны было бы великой глупостью думать, что какой-то неизвестный мне субъект пытается ворваться в мой номер с мирными намерениями, и мне будет достаточно с ним поговорить, чтобы он осознал свою ошибку и отправился восвояси. Но мне было уже не шестнадцать, и у меня сработал какой-то странный, доселе мне незнакомый рефлекс.

Как только в проеме двери обрисовался контур фигуры человека с оружием в руках, я дважды в него выстрелила, и он вывалился обратно в коридор, упав на спину.

Я спрыгнула на пол и спряталась за кроватью. Конечно, кровать — слабая защита от пуль, и если ребята начнут палить по мне всерьез, наверное, было бы разумнее прятаться в ванне, благо, она тут стояла чугунная. Но из нее очень плохой обзор, и весь сектор стрельбы перекрыт сантехническим фаянсом.

Павшее тело оттащили в сторону, и в номер попытался протиснуться следующий нападающий. Он был куда осторожнее первого, в смысле, не шел в полный рост, а крался на полусогнутых, но ввиду его довольно внушительных габаритов разницы я никакой не заметила. Следуя хорошей традиции, я влепила в него две пули, он выстрелил в ответ, и дробь из его ружья проделала несколько дырок в занавеске за моей спиной. Правда, если бы он хотел попасть в меня, ему следовало бы целиться метра на полтора ниже.

Чувак упал на четвереньки и пополз из номера. Видимо, я в него все-таки попала.

Чьи-то руки подхватили его еще в дверном проеме и вытащили в коридор. Я выстрелила сквозь стену, целясь в воображаемый силуэт этого третьего парня, но стены тут были толстые, и пуле таки не удалось ее пробить.

Некоторое время ничего не происходило, но судя по доносящимся из коридора звукам, нападающие никуда не делись.

Но и не спешили ничего предпринимать.

Тогда я подумала, что время работает на меня, что надо еще немного подождать, и сюда явятся разъяренные отельеры с руками по локоть в крови, и что они устроят нападавшим веселую жизнь, а мне за доставленные беспокойства, может быть, банный халат и тапки разрешат оставить. Я выстрелила еще раз, просто для острастки, и чтобы они помнили, что соваться сюда не стоит.

И сразу же пожалела об этом, потому что сообразила, что запасного магазина у меня нет, а из имеющегося я уже расстреляла почти половину патронов, и боеприпасы стоило бы экономить. Правда, чуваки в коридоре не могли знать, что у меня нет запасного магазина, а значит, не будут чувствовать себя в безопасности даже тогда, когда у меня на самом деле все кончится.

Интересно, на что они вообще рассчитывали, когда пытались ворваться сюда вот так запросто? Что я заплачу и подниму лапки кверху? И тут в мои апартаменты влетела граната со слезоточивым газом. Оставляя за собой дымный белый шлейф, она упала на ковер и пару раз крутанулась на месте перед тем, как окончательно замереть и выпустить в мир весь объем газа. Комната быстро заполнялась этой дрянью.

Я бы даже сказала, стремительно.

Я задержала дыхание и выстрелила в окно, чтобы впустить в комнату хоть немного свежего воздуха. Чертово стекло оказалось пуленепробиваемым, и пуля с противным визгом срикошетила вглубь комнаты. Хорошо хоть, в голову мне не прилетела, с моим-то везением.

Глаза уже начинали слезиться, перед взглядом все расплывалось, и я поняла, что песенка моя почти спета.

Через пару мгновений я стану настолько хреновым стрелком, что не смогу попасть даже в стену амбара, находясь внутри этого самого амбара. Приложив бесполезную правую руку к животу, и выставив руку с оружием куда-то в сторону двери, я метнулась в ванную комнату, но зацепилась ногой за край ковра и рухнула на пол.

От удара (и по большей части от неожиданности, наверное) я выдохнула весь запасенный в легких воздух. А потом, чисто машинально, вдохнула.

Результат был ошеломляющий и почти мгновенный. Я закашлялась, а слезы хлынули потоком не только из глаз, но и из других отверстий моего тела, для этого, казалось бы, совсем не предназначенных. Видимость упала практически до нуля, я могла различать только какие-то цветовые пятна.

Но пистолет я не выронила. Когда одно из цветовых пятен продемонстрировало способность к передвижению, я начала стрелять в его сторону. Правда, совершенно безрезультатно.

Встать я не успела, так и валялась на полу в луже собственных слез и соплей, и всем телом ощущала вибрацию пола, дрожащего от приближающегося ко мне противника. После каждого выстрела я чуть доворачивала кисть, стараясь угадать верное направление, и когда мне показалось, что враг уже почти рядом, и в упор-то я точно не промахнусь, сухой щелчок бойка сообщил мне, что в реальном мире патроны все-таки имеют обыкновение заканчиваться.

Тогда я попыталась пнуть его в лодыжку — если он человек, у него должна быть лодыжка, ведь у каждого человека есть лодыжка, но промахнулась.

А в следующую секунду мне на голову упала груда кирпичей.

***

Реджи открыл дверь, ведущую с лестницы в коридор четвертого этажа, и осторожно заглянул за угол.

На ковровом покрытии лежали несколько тел. Большая их часть принадлежала охранникам отеля, это было видно по характерной броне, но один труп при жизни предпочитал джинсовые комбинезоны и клетчатые рубашки, что выдавало в нем одного из людей Питерса.