И уйти в закат (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 31

Теневики? А им это зачем?

Я поискала своего отца, и вот вам результат — Джон Кэррингтон в поиске значился. Но ни одного упоминания о том, что у него есть дочь. Я настолько не важна, что и одной строчки на меня тратить жалко?

Возможно.

От отчаяния я сфотографировалась на селфи-камеру, загрузила картинку в поисковик и попросила найти похожие. На меня обрушилось несколько миллионов результатов, разумеется, и среди женщин были даже похожие на меня.

Но меня там не было.

Или нужно было листать дальше тридцати страниц результатов, но на это у меня уже не было моральных сил.

Выходит, я — девочка, которой не было? Человек без прошлого и, судя по всему, без будущего? Может быть, я ничего не помню просто потому, что мне нечего вспоминать?

***

Управляющий отелем «Континенталь-Даллас» мистер Бальтазар Финч, эсквайр, спустился в бар минут через сорок после того, как Реджи завис у стойки.

Он занял персональный столик в темном углу зала, из которого было удобно наблюдать за происходящим вокруг, при этом оставаясь в тени, и ему тут же принесли выпивку и сигару. Реджи не спешил к нему подсаживаться, потому что знал правила. Он цедил свой виски и терпеливо ждал, и минут через десять официант осторожно тронул его за плечо.

— Мистер Финч просит вас составить ему компанию, мистер Гарднер.

— Конечно, — сказал Реджи и потянулся за недопитым виски.

— Это вам не понадобится, сэр, — сказал официант.

Мистер Финч пил коньяк. Реджи не разбирался в коньяках, но этот, судя по бутылке, был очень старый и очень дорогой.

— Угоститесь, Реджинальд?

— Не стоит переводить на меня приличные напитки, — сказал Реджи. — Я все равно не смогу оценить всю тонкость букета или что там в этих случаях принято оценивать.

— Не нужно ничего оценивать, — сказал мистер Финч и подвинул к Реджи уже наполненный бокал. — Я даже не буду вам советовать подержать посуду в пальцах, чтобы она нагрелась от тепла вашего тела, и напиток выделил свой аромат. Просто попробуйте.

Реджи сделал глоток.

— И говорить ничего тоже не нужно, — сказал мистер Финч. — Я не жду от вас комментариев. Этот запах напоминает мне о Франции, стране революций и вин. Вы бывали во Франции, Реджинальд?

— Один раз.

— И что вы думаете об этой прекрасной стране?

— Там мило, — сказал Реджи. — Боюсь только, что специфика моей поездки помешала мне по-настоящему насладиться местным гостеприимством.

— Работа, — с пониманием сказал мистер Финч. — Чем же я могу помочь вам сегодня, Реджинальд?

— Мне кажется, вы уже знаете, чем. Мне необходимо поговорить с мисс Кэррингтон, и чем быстрее, тем лучше.

— К моему превеликому сожалению, это исключено, — сказал мистер Финч. — Я не знаю, каким образом вы связаны с мисс Кэррингтон, но знаю, что это связь есть. Я также знаю, что у нее амнезия, и допускаю, что в результате вашей встречи эта амнезия может… исцелиться. Я высоко ценю мисс Кэррингтон, но я не знаю, как она поведет себя, когда вспомнит, кто она на самом деле, и предпочел бы, чтобы это произошло вне стен моего отеля.

— Не вижу проблемы, — сказал Реджи. — Выведите ее из отеля, и я поговорю с ней снаружи. Или позвольте мне самому ее вывести.

— Проблема, которой вы не видите, все-таки существует, — возразил мистер Финч. — Я обещал мисс Кэррингтон, что этой ночью ее никто не побеспокоит, и не могу сделать исключение ни для вас, ни для меня самого. Видите ли, я дал слово, а чего будет стоить мое слово, если я его не сдержу?

— Вы ставите меня перед очень сложным выбором, Бальтазар.

Мистер Финч развел руками.

— Надеюсь, что вы не станете принимать необдуманных решений, о которых вследствие вам придется пожалеть, — сказал он. — Но вот что я вам скажу, Реджинальд. Наши любящие оставаться в тени друзья придут за ней в десять тридцать. Я закрою глаза и не буду иметь ничего против, если вы появитесь на несколько… скажем, на десять минут раньше. Но это все, что я могу для вас сделать.

— Спасибо, — сказал Реджи.

Он подумал, что «Континенталь» — это могущественная древняя организация с целым сводом устаревших и нелепых правил, слепое следование которым в конечном итоге ни к чему хорошему не приведет. Может быть, «Континенталь» вполне успешно рулил отданной под его контроль частью внешнего мира, но на его собственной кухне царил настоящий хаос. Большинство внутренних конфликтов организации сначала высасывались из пальца, а потом разрешались при помощи кровавой, не имеющей аналогов резни. За убийство собаки или угнанную машину здесь могли уничтожить целый клан, а отказ платить по старому векселю мог закончиться бессмысленной массовой бойней на нескольких континентах.

От этих невеселых мыслей Реджи отвлекли несколько негромких хлопков, донесшихся откуда-то из лобби.

— У меня смешанные чувства, — сказал мистер Финч. — С одной стороны, эти звуки, звуки стрельбы, мне удивительно знакомы. С другой — я никогда не ждал услышать их в стенах своего отеля.

— Мне посмотреть, что там? — невинно поинтересовался Реджи.

— Будьте так любезны, мистер Гарднер, — управляющий залпом допил коньяк и вытянул правую руку в сторону. Мгновением спустя буквально материализовавшийся из воздуха официант вложил в нее большой старомодный обрез с прикладом из орехового дерева, украшенного серебряной инкрустацией. — Пожалуй, я пойду с вами.

Специальный агент Джонсон бегло прочитал сообщение, появившееся на экране его телефона, и вернул аппарат на стол, положив его экраном вниз.

— В отеле «Континенталь» стрельба, — сообщил он.

Это утверждение звучало почти так же абсурдно, как и «прорыв демонов в Ватикане», но специальный агент Леннокс “Я Же Вам Говорил” Джонсон ни капельки не удивился. Он ждал чего-то подобного с самого начала. Не обязательно так, не обязательно здесь, но ситуация просто должна была пойти вразнос.

Если ты работаешь в ТАКС и имеешь дело с Робертой Кэррингтон, не стоит рассчитывать на спокойные смены.

— И что мы будем делать, сэр?

— Ничего, — сказал агент Джонсон, допил холодный кофе и поднял руку, привлекая внимание официантки с кофейником. — Если вы помните, нам официально запретили появляться в отеле до десяти тридцати завтрашнего… — он посмотрел на часы. — Уже сегодняшнего утра.

— Но там наш человек, сэр.

— Отель прямо-таки напичкан очень опасными людьми, Грегори, — сказал агент Джонсон. — И наверняка у них есть какие-то дополнительные группы быстрого реагирования. Если они не отобьются без нашей помощи, значит, вообще не отобьются.

— Но это нападение наверняка связано с нашим делом.

— Наверняка, — согласился агент Джонсон. — Скорее всего, это Питерс явился мстить за простреленную ногу. А мы уже знаем, что случается, когда мы имеем с ним дело.

— И что же, мы будем просто сидеть и ждать? — возмутился Стивен Прайс.

— Есть ситуации, в которых ты не можешь сделать ничего лучше, — сказал агент Джонсон. — И это как раз одна из них. Впрочем, если я правильно оцениваю мощь противостоящих сторон, ждать нам придется недолго.

— А если они как-то навредят мисс Кэррингтон?

— Вот еще одна ситуация, в которой мы ничего не можем сделать, — сказал агент Джонсон.

— Расклад простой, — объяснил Грег. — Если это не Питерс, то «Континенталь» отобьется сам. Если это Питерс, то… никто понятия не имеет, во что это может вылиться.

— Вот именно, — сказал агент Джонсон. — Директор Смит уже подключил экстренные протоколы, существующие на случай, если мисс Кэррингтон… Ну, вы понимаете. Мы готовы настолько, насколько к этому вообще можно быть готовым. И все, что нам остается сейчас, это сидеть и ждать, когда закончится стрельба.

— И что же мы будем делать, когда она закончится?

— Допьем кофе и отправимся считать убытки.

***

Портье, находившийся за стойкой регистрации, был мертв. Выстрелом из дробовика ему снесло половину головы. Но Реджи заинтересовало не это. Рядом с ним лежал на полу труп одного из автоматчиков «Континенталя».