Цвет греха. Чёрный (СИ) - Салиева Александра - Страница 31

Хотя, скорее, это всё результат моего допроса. Ему же явно не понравилось то, что он узнал.

Да и кому бы понравилось?

Дерье Шахин вот тоже — нет.

Остальным…

Мне самой не нравится.

Что уж говорить об остальных.

А ещё…

— Для Асии Озджан, — слышится со стороны двери.

Голос — совершенно незнакомый. На пороге совсем не задерживается. А после того, как захлопывается входная дверь, и бывший муж моей матери возвращается на кухню… лучше бы моё сердце остановилось.

В руках мужчины — цветы. Целый букет. Огроменный. Розы — белые и красные, составлены до того искусно, что не приходится сомневаться в том, как бесстыдно дорого это стоит. Если только в том, от кого они.

Да и то совсем ненадолго.

— Это — тоже в качестве извинений?

В цветах есть карточка. На ней подписано:

«Спасибо за то, что согласилась.

К.»

Читаю, но не прикасаюсь: ни к записке, воткнутой в букет, ни к самой красно-белой композиции в обрамлении зелени. Хруст ломающихся в чужих руках стеблей — слишком красноречивое обстоятельство, чтобы настолько приближаться. Как и разлетающиеся по полу лепестки роз._________Если история вам нравится, ставьте ❤️, это поднимает не только рейтинг произведения, но и настроение у автора :) 

Глава 15

Адем

Эта девчонка сведёт меня с ума!

Все мои выводы о ней терпят крах. Вместе с выдержкой, которая трещит по швам снова и снова, стоит лишь представить себе всё то, о чём она умалчивает. А то, что так и есть — никаких сомнений, всем нутром чую. Иначе бы не реагировала так, как здесь и сейчас. Даже в глаза смотреть лишний раз не осмеливается. Пробуждая тем самым всё то худшее, что только живёт во мне. Сколько бы ни убеждал себя притормозить, них*ра не выходит. Нет, я не собирался её пугать таким своим поведением. Или как-то давить. Честно, сдерживал себя, как мог. Всё-таки такой невинной девочке не стоит видеть и знать эту мою сторону. По крайней мере, до тех пор, пока возможно её от всего этого оградить. Ещё в тот момент, как взглянул в переполненные слезами глаза, пока она крепко прижималась ко мне, обнимая обеими руками — тогда понял, что не хочу видеть, как она плачет. Не позволю. Никому её обидеть. Тем более, себе.

И уж тем более — кому попало…

Ведь она моя. Пусть подопечная. Но моя. И ни одна сволочь в этом мире не должна забыть о том, что к ней нельзя безнаказанно прикоснуться. Ни один не притронется. А если посмеет, ответит передо мной. И пусть я сам — та ещё сволочь. Если после того, как вытаскиваю её из мусорного контейнера, всячески стараюсь её отвлечь, то после того, как она засыпает, и притворяться хорошим больше никакой нужды нет, просто собираюсь и ухожу. Терпение закончилось. Я ведь ни разу не всепрощающий, как та же Асия.

Иначе откуда у неё такая бездна смирения?

Не заикнулась ни разу о том, кто именно так с ней поступил. Я сам тоже не стал расспрашивать. Ни к чему.

Определить засранцев не составило огромной сложности. И пусть их лица на камерах не видны, спрятаны масками. С вычислениями у меня никогда не было проблем. И тут хватило первой половины ночи, чтобы просмотреть по записям передвижения всех, кто был на территории школы во время происшествия, а затем найти нужные имена. Вторую половину ночи я посвятил тому, чтобы навестить их дома. Вернулся перед рассветом. Она всё ещё спала, подложив обе ладошки себе под щёку, и забавно поморщилась, когда я снял ею же самой нацепленный браслет, после чего устроился на противоположном краю, чтобы не тревожить. Едва ли проходит пара часов, прежде чем просыпаюсь.

И ведь не собирался в последующем тоже устраивать допрос, тем более во время завтрака…

Но так уж выходит.

Слишком яркой оказывается у неё реакция, чтобы дальше промолчать.

Присланный цветочный дар с запиской — как последний гвоздь в крышку того самого гроба, в котором хоронят остатки моего здравомыслия.

И если прежде я ещё помню о том, что девчонка мне не принадлежит в полном смысле того слова, вполне вольна жить своей жизнью, то…

Ни х*ра так не будет!

Не тогда, когда демоны внутри меня совсем не умолкают, вспарывают мозг и выбираются наружу. Ведь она — и есть мои демоны. Осознаю последнее чётко и ясно, пока она нервно кусает губы, опасливо разглядывая свой презент в моих руках. Ближе не подходит. Забирать тоже не спешит. Я же только теперь замечаю, что в порыве вспыхнувших эмоций слегка попортил цветочную композицию, пока кулаки сжимались сами собой. Как и вспоминаю о том, на чём мы остановились:

— Это — тоже в качестве извинений? — интересуюсь.

Кто б знал, чего мне стоит держать ровный, почти бесцветный тон. Тогда, когда внутри зарождается настоящая буря. И дикое желание пойти, найти этого «К.», а затем запихнуть эту флористику ему в зад.

— С чего ты взял? Может это и не… он… — сперва достаточно бодро произносит она, затем скатывается до жалкого полушёпота.

Вероятно потому, что не сразу до неё доходит, чем это ей грозит. Но точно доходит. Неспроста отступает назад, а во взоре цвета топлённого шоколада загорается отчаяние. Цепляется за край стола до побеления кончиков пальцев.

Что ж…

— А кто тогда?

И сколько их ещё?

Пока её искал вчера, насчитал двоих. Сперва тот, который пошёл за ней в раздевалку. После — тот, что поймал её за плечи в коридоре.

И это всего один, мать его, грёбанный день!

В школе. Там, где вроде как существует дисциплина и рамки некоторых норм поведения.

А пока работала официанткой на набережной?

Бл*дь!

Я точно умом так тронусь…

Или запру её здесь. Чтоб уж наверняка больше никто не прикасался, не обижал, не являлся причиной её слёз.

Дебильная идея, разумеется…

Но как же велик подобный соблазн!

Тем более, что делиться со мной чем-либо девчонка вовсе не собирается. Поджимает губы. Смыкает пальцы в кулачки, впиваясь в ладони ногтями. На меня вновь не смотрит. И это жутко бесит. Опять.

— Тебе всё равно придётся ответить, Асия. Не молчи.

Она шумно вздыхает. Резко разворачивается и принимается убирать со стола.  Выбирает тактику игнора.

Можно подумать, её это спасёт!

Ни хрена…

Красно-белый веник откладываю в сторону. В считанные секунды оказываюсь около неё. Разворачиваюсь к себе, подхватив под локоть. И дальше тоже особо не церемонюсь, озвучивая довольно цинично:

— Ты хоть представляешь себе, что бы он с тобой сделал, если бы ты не дотянулась тогда до той гантели?

Девичий взор распахивается шире. Стекленеет. И да, я прав. Ещё как представляет. Не в самых радужных красках. Иначе бы так не вздрагивала каждый раз, от любого внезапного прикосновения. Вот как сейчас.

— Я не настолько тупая, чтобы этого не понимать, — подтверждает с тихим вздохом все мои домыслы Асия.

И… всё.

Как отрубает.

Вся моя злость испаряется в одночасье.

В тот миг, когда она подбирает оставленный мной букет, а после тот… отправляется в мусорку.

Окончательно отпускает.

Вместе с таким же тихим и робким:

— В прошлый раз мы с тобой не закончили урок по самообороне. Продолжим?

Тоже вздыхаю. Ещё минуту назад все мои мысли были о том, чтобы больше никто и никогда к ней не прикоснулся. Тогда, когда и сам не особо в состоянии себя контролировать в последнее время. Чем дольше находился рядом с ней, тем всё навязчивее становились собственные демоны, не желающие особо утихать. И при всём при этом, теперь соглашусь быть настолько близко к ней? Едва же стерпел в прошлый раз, хотя то и стало своеобразно неуместным открытием. Но теперь-то я знаю, чем это грозит. Нам обоим. В конце концов, мозги у меня может быть и работают, но физиологию не отменишь.

А раз так…

— Хорошо. Идём.

Тяну её за собой в сад…

Асия