Опекун. Вне закона (СИ) - Траумер Ронни - Страница 36

– В отделении следует соблюдать тишину, не брать с собой мобильных и электронных устройств, не прикасаться к приборам и медицинскому оборудованию, общаться с Вашим родственником тихо, не нарушать охранный режим отделения, не подходить и не разговаривать с другими пациентами, – продолжает инструктаж, пока идём по коридору к нужному отделению.

– Я поняла, спасибо, – мило улыбаюсь.

– Пять минут, – последнее, что говорит перед тем, как я захожу к Марату.

Аккуратно переступаю порог, закрываю за собой дверь и так и застываю. В палате он был окружён медицинскими аппаратами, но здесь их ещё больше. Выглядит пугающе, хоть и понимаю, что это ради его здоровья.

Тихо, как мне и велели, приближаюсь к кровати, не сдерживая слёзы. В голове крутится только один вопрос: что если бы он умер? Тогда бы моя гордость была в порядке? Не надо было бы на неё наступать, растаптывать достоинство и плевать на самоуважение. Я ведь люблю его, а отомстить ему за всё можно и позже, другими способами. По-женски: еду пересолить или наоборот, сахара в борщ добавить.

– Не люблю твои слёзы, – вырывает из мыслей хриплый голос, почти шёпот.

– Я не плачу, – вру, ведь он лежит с закрытыми глазами и видеть меня не может.

– Врать не умеешь, а я чувствую, – заставляет улыбнуться. – В груди болит, когда ты плачешь, так что не ври, – сердце тает, ей богу,

– Ты слишком много говоришь для того, кто только что с операционного стола, – искренне удивляюсь, откуда у него силы.

– Не первая и не последняя….

– А давай, будет последняя, я больше не переживу, – перебиваю его, уверенная, что ещё одно такое происшествие я точно не выдержу.

– Переживаешь? – делает усилие, открывает глаза и смотрит на меня.

– Переживаю, к сожалению, – обреченно вздыхаю, на что он усмехается.

– На пороге… смерти… многое начинаешь… ценить, – проговаривает паузами, закрыв глаза.

– Никаких смертей, – протягиваю руку и касаюсь его.

– Каролина, – сжимает мои пальцы.

– Время, девушка, – раздаётся за спиной голос медсестры.

– Да, выхожу, – киваю, повернувшись к ней.

– Я тебя люблю, – в полудрёме говорит Марат и опускает мою руку.

– И я тебя люблю, Марат Самойлов, – шепчу с улыбкой до ушей и, посмотрев на него последний раз, разворачиваюсь на выход.

Сдав медсестре халат, покидаю отделение реанимации будто на крыльях. На улице уже светает, ночь закончилась, а я глаз не сомкнула, но усталости не чувствую. Все переживания, страх, боль – всё исчезло. Три заветных слова затмили всё остальное. Я буквально парю и не верю своему счастью.

– Я отвезу вас домой, – врывается в мои мысли голос Карима.

– Не стоит, вызову такси, – мотаю головой, продолжая улыбаться, словно нерв какой-то на лице защемило.

Как бы мне не хотелось остаться рядом с Маратом, нужно ехать домой, потому что там мама, побыть с ней не менее важно. Самое главное, что Марату ничего не угрожает, и я могу быть спокойна.

– Чтобы я потом получил? Нет, я вас отвезу, – настаивает на своём Карим, и я больше не сопротивляюсь.

Город уже кипит, и по пробкам к дому мы подъезжаем ближе к девяти утра. Мама точно уже проснулась и обыскалась меня. Я ведь даже телефон с собой не взяла. Такси вызвала и так и оставила мобильный на тумбе в прихожей, схватив только пуховик и кошелёк.

– Если вам что-то нужно будет, звоните в любое время, – поворачивается назад и протягивает бумажку с номером телефона. – И обдумайте то, что я вам сказал в клинике, – добавляет, и я киваю, после чего прощаюсь и выхожу из машины.

Иду к подъезду, но не успеваю и ручки двери коснуться, как та распахивается, и выходит молодой мужчина в джинсовой куртке с меховым воротником.

– Каролина Аксёнова? – спрашивает мужчина, смутно знакомый.

– Я-я, – отвечаю, нахмурившись.

– Следователь Белов, могу я задать вам пару вопросов? – вежливо проговаривает, но по его лицу вижу, что эта вежливость сквозь зубы.

– Если только быстро, мне домой надо, – делаю шаг назад, чтобы не перегораживать выход из подъезда.

– Конечно, – кивает следователь и также отходит к скамейке. – Вам знаком человек по имени Степан Булатов?

– Нет, – качаю головой.

– То есть вы не в курсе его конфликта с Самойловым? – он смотрит на меня, будто сканирует.

– Нет, не в курсе, – вздыхаю, уже понимая, что бы я ни ответила, он мне всё равно не поверит.

– Какие у вас отношения с господином Самойловым? – следующий вопрос заставляет напрячься.

– Нормальные, – сухо отвечаю, потому что я и сама не знаю, в каких мы отношениях. Вчера я его ненавидела, утром в любви призналась.

– Вы прожили в его доме три месяца, работали секретаршей…

– Личной помощницей, – поправляю его я. – Это разные вещи.

– Помощницей, да, – кривит рот мужчина. – Ничего не замечали? Может, к нему приходил кто-то? Возможно, слышали что-то подозрительное?

– Он владелец крупной компании, к нему постоянно кто-то приходит, – вздыхаю устало.

– А вы любовники, да? – вдруг спрашивает, и я даже дар речи теряю.

– Это вас не касается…

– Меня всё касается, если это поможет делу, – нагло перебивает и опять смотрит сканирующим взглядом.

– Товарищ милиционер, отстаньте от девушки, – раздаётся сбоку женский голос.

– Комарова, вернись в машину, – цедит сквозь зубы следователь.

– Вы простите его, он не особо тактичен, но полицейский он хороший, – даже не думая выполнять приказ, милая блондинка подходит к нам.

– Комарова, твою же… – замолкает, а я вижу эти искры между ними и снова улыбаюсь.

– Мы всего лишь пытаемся выяснить, что случилось, и почему господина Самойлова, чуть не отправили на тот свет. Это наша работа, – разводит руками, улыбаясь по-доброму.

– А вы?.. – прищуриваюсь.

– Я Варя, – протягивает руку. – Помощница этого деспота, – хихикает, пока тот самый деспот кипит от злости.

– Понятно, – улыбаюсь девушке в ответ. – Простите, я всю ночь не спала, всё как в тумане, – искренне проговариваю. – Булатова я не знаю, даже не слышала никогда о нём, враги у Марата… Давыдовича, может, и есть, он всё же бизнесмен, – усмехаюсь. – Но за эти месяцы я не слышала и не видела ничего подозрительного.

– Поняла, спасибо вам за сотрудничество, хорошего дня, – произносит девушка и, схватив за локоть следователя, тянет его к припаркованной неподалёку машине.

– Я тебя прибью, Комарова, – шипит на неё мужчина.

– Не прибьёшь, – уверенно заявляет блондинка.

Смотрю им в след и улыбаюсь, любовь в воздухе витает, и так хочется, чтобы все были счастливы. И кажется, вроде всё налаживается, сердце радостно бьётся в груди, мысленно я уже в пышном свадебном платье и детишек уже нарожала. Понимаю, что эти мысли от переизбытка эмоций, но мечтать ведь никто не запрещает. Да и мечтать мне недолго, впереди ждёт ещё много испытаний, и сердце ещё не раз разобьётся.

Марат

– Вы бы остались у нас ещё пару деньков, всё же две операции, – ворчит над ухом мой лечащий врач.

– Я хорошо себя чувствую, не вижу смысла лежать без дела, – в который раз отвечаю, пока Карим помогает мне надеть толстовку на молнии.

– Рана не зажила, давление не нормализовалось…

– Лев Андреевич, – перебиваю его словесный поток. – Спасибо вам за работу, но я еду домой, – проговариваю тоном, не терпящим возражений.

– Ладно, – поднимает руки в сдающемся жесте. – Но если что…

– Я вас найду, не переживайте, – хмыкаю, и он кивает понимающе.

– Ну что, больной? – раздаётся голос Сени за спиной. – Пулю домой забрал? – хлопает по плечу друг, заставляя сжать зубы.

– Зачем? – поворачиваюсь к нему.

– Как? В коллекцию, – с усмешкой смотрит на меня. – Ожерелье собрать можно.

– Иди ты, – махнув рукой, сажусь на кровать, чтобы сменить наконец тапки на кроссовки.

– Подожди, – останавливает меня Сеня, когда я наклоняюсь. – Видно, что болит, но всё равно напрягается, – бурчит недовольно.