Маленькие женщины, или Детство четырех сестер - Олкотт Луиза Мэй - Страница 20

Джо позволила Лори выиграть партию за то, что он сумел оценить ее дорогую Бетси; но сама стыдливая девочка после этого ни за что не хотела ни играть, ни петь, так что вечер прошел бы без музыки, если б Лори не вызвался заменить Бетси. Он пел с большим увлечением — и казался в этот вечер в особенно хорошем расположении духа, хотя в доме Марчей он вообще бывал весел. Когда он ушел, то Эмми, которая все время была задумчива, как будто ее занимала какая-то мысль, спросила у миссис Марч:

— Мама, как ты находишь, Лори совершенство или нет?

— Он получил отличное воспитание, и при этом он очень даровитый мальчик; из него выйдет замечательный человек, если его не избалуют, — отвечала миссис Марч.

— А он не занят собою? — продолжала допрашивать Эмми.

— Нисколько, потому-то он так мил, и потому-то все его так и любят, что он совсем не думает о себе. Талант и хорошие качества всегда заметны, и чем меньше их выставляют, тем больше они ценятся.

— Хвастаться своими талантами — это все равно, что надевать на себя зараз все свои шляпки, платья и ленты, чтоб показать, как у нас много нарядов, — пояснила Джо, и нравоучение заключилось смехом.

— Мегги! Джо! Куда вы? — спросила Эмми, войдя после обеда в комнату сестер и увидев, что они куда-то собираются. Таинственный вид, с каким они это делали, подстрекнул ее любопытство.

— Не твое дело; маленькие девочки не должны соваться туда, где их не спрашивают, — резко ответила Джо.

Для меньших братьев и сестер нет худшей обиды, как фраза «не твое дело». Эмми закусила губу, но решилась во что бы то ни стало выпытать секрет, хотя бы ей пришлось для этого докучать сестрам целый час. Она обратилась к Мегги, которая почти никогда ни в чем ей не отказывала.

— Скажи мне, душечка, куда вы собираетесь? — допрашивала она. — И отчего вы не берете меня с собою? Что я буду делать дома? Бетси нянчится с своими куклами.

— Мы никак не можем взять тебя, милочка! Подумай, как же мы тебя возьмем, когда ты не приглашена, — начала было Мегги, но Джо с нетерпением прервала ее:

— Полно рассуждать с нею, Мегги. Мы не можем взять тебя, Эмми, — вот и все! Пожалуйста, не приставай к нам, ты только испортила бы нам вечер.

— Вы едете куда-то с Лори, я это знаю; я видела, как вы шептались с ним вчера вечером, а когда я вошла, так вы сейчас же перестали! Так значит, и он с вами едет?

— Ну да; довольна ли ты? Отстань теперь и не надоедай нам больше.

Эмми замолчала, но принялась следить за каждым движением сестер и подметила, как Мегги сунула в карман веер.

— Ну теперь я знаю, куда вы едете! Сегодня дают «Семь замков», и вы отправляетесь в театр, — вскричала она и потом решительно прибавила: — Я тоже еду с вами; мама обещала отпустить меня в театр, а кстати, у меня и карманные деньги теперь есть. И вам не совестно, что вы хотели уехать без меня?

— Послушай, Эмми, будь благоразумна, — начала Мегги, — мама будет недовольна, если ты поедешь сегодня, потому что у тебя еще болят глаза и для тебя вреден слишком сильный свет. На будущей неделе ты поедешь с Бетси и с Анной и навеселишься вдоволь.

— Мне тогда и вполовину не будет так весело, как теперь с вами и с Дори. Душечки, возьмите меня, я так долго хворала, так долго сидела взаперти, что умираю от скуки. Если ты возьмешь меня, Мегги, то я обещаю во всем тебя слушаться, — упрашивала Эмми, устремив на сестру умоляющий взгляд.

— Не взять ли нам ее, в самом деле? — предложила Мегги. — Если мы хорошенько закутаем ее, то, я думаю, мама не рассердится.

— В таком случае я останусь дома, что будет очень неприятно Лори. Зачем мы будем таскать ее везде с собою? Ведь Лори пригласил одних нас. Я полагала, что она и сама не захочет соваться туда, куда ее не зовут, — с сердцем сказала Джо. Она терпеть не могла «возиться с ребятишками», когда ей представлялся случай повеселиться.

Но резкий и нетерпеливый тон ее так раздражил Эмми, что она дала себе слово насолить ей и начала с решительным видом надевать ботинки.

— А я все-таки поеду, — объявила она вызывающим тоном. — Мегги ничего не имеет против этого, а так как я сама заплачу за свой билет, то и Лори ничего не может сказать.

— Но ты не можешь сесть с нами, потому что наши места взяты заранее, а одну тебя также нельзя посадить. Стало быть, Лори должен будет уступить тебе свое место и ты испортишь нам удовольствие. Ты не приглашена и должна оставаться дома, — решила Джо, горячась все более и более.

Эмми сидела на полу об одной ботинке и плакала; Мегги старалась ее утешить; но в эту минуту с лестницы раздался голос Лори, звавшего своих спутниц, и старшие девочки поспешно убежали, не обращая внимания на вопли Эмми, которая хотя и корчила из себя «большую», но подчас, забыв свое достоинство, ревела как малое дитя.

Когда сестры ее сходили с лестницы, Эмми, перевесившись через перилы, закричала им вслед угрожающим тоном:

— Ты поплатишься мне за это, Джо! Поплатишься! Я не прощу тебе этого…

— Вздор! — откликнулась Джо, и захлопнула за собою наружную дверь.

Молодежь наша провела время в театре очень весело; декорации «Семи замков Алмазного озера» были так великолепны, что наши девочки не могли налюбоваться ими. Но как ни забавно ломались чертенята, как ни удивительны были блестящие духи, однако удовольствие Джо было отравлено. Золотистые локоны волшебной королевы напоминали ей Эмми; во время антрактов она не переставала думать о том, чем может она отомстить ей за причиненное ей огорчение. Ссоры между этими двумя сестрами были нередки, потому что обе они были крайне вспыльчивы и легко выходили из себя. Эмми приставала к Джо, а та раздражала ее своею резкостью, и дело доходило до ожесточенных схваток, которых девочки сами потом стыдились. Джо, хотя и была старше, но владела собою еще меньше своей сестры; ей было трудно совладать с своим пылким характером, который беспрестанно ставил ее в неприятное положение. Но гнев ее никогда не продолжался долго; она сознавалась в своей вине, искренно раскаивалась и давала себе слово быть сдержанной. Сестры ее не раз говорили, что они даже любят, когда Джо вспылит, потому что потом она делалась «просто ангелом». Бедная Джо изо всех сил старалась быть кроткою, но ее пылкая натура всегда брала верх и, вспылив, она позабывала все свои благие намерения.

По возвращении домой Мегги и Джо нашли Эмми в гостиной, за книгой. При входе их она приняла вид оскорбленной добродетели, не подняла глаз от книги и не сделала им ни одного вопроса. Впрочем, быть может, любопытство и пересилило бы в ней досаду, если бы в комнате не было Бетси, которая вызвала своими расспросами подробное описание всего виденного сестрами в театре.

Наконец Джо встала и пошла убрать свою шляпку. Мимоходом она осмотрел свою конторку, потому что после одной из ее стычек с Эмми та отплатила ей тем, что вытащила верхний ящик этой конторки и опрокинула его на пол со всем, что в нем лежало; но на этот раз Джо, заглянув во все свои ящики, шкатулки и корзинки, нашла все в порядке и подумала, что Эмми отказалась от своего плана мести. Но Джо ошибалась.

На следующий день она сделала открытие, которое подняло в доме Марчей настоящую бурю. После обеда, когда Мегги, Бетси и Эмми беседовали втроем, в комнату, как бомба, влетела Джо и, задыхаясь от волнения, вскричала:

— Кто взял мою тетрадь?

Мегги и Бетси с удивлением отвечали, что они не видали никакой тетради. Эмми промолчала и начала мешать уголья в камине, но Джо, заметив, что она покраснела, подскочила к ней.

— Эмми, это ты взяла мою тетрадь?

— Нет, я не брала ее.

— Ну, так ты знаешь, где она?

— Я ничего не знаю!

— Ты лжешь, — закричала Джо, дрожа от бешенства, и в исступлении схватила Эмми за плечи.

— Нет, не лгу; почем мне знать, где твоя тетрадь и какое мне до нее дело?

— Ты знаешь! Ты знаешь! Я заставлю тебя сказать мне, где она! — И, говоря это, Джо с силою тряхнула сестру.