Бывшая жена (СИ) - Алексеева Дана - Страница 32

Меня вышвырнули из стен питейного заведения, когда я разбил морду этому придурку и содрал в кровь костяшки на руках.

В тот момент было дико больно. Но не физически. Что-то острое рвало и кололо меня изнутри.

Как она могла? Ушла, зная, что беременна… Или не зная? Но самое жесткое, что Аня скрывала это ото всех, да и по сей день скрывает от меня!

И ради чего? Не простила надуманную измену и настолько возненавидела, что посчитала лучшим вариантом найти ребёнку другого отца … С ума сойти!

Глупая дурочка, что же ты натворила… Уверен, что Аня поняла свою ошибку и сейчас просто боится сказать мне правду. Дотянула до того момента, когда сам узнал всё от других… А это не самый лучший вариант. Ведь теперь задаюсь вопросом, а если бы я не встретил случайно бывшего мужа, то никогда бы и не узнал правды?

Аня не рассказала бы. Это понятно по нашей последней встрече. Она раз и навсегда хочет вычеркнуть меня из своей жизни, гонит, не желая видеть… И, как я понял, нашла уже нового папочку – директора.

Нет, дорогая, так не пойдёт. Несмотря на обиды и личную неприязнь с её стороны, я хочу видеть своего ребенка, к которому изначально тянулся, и намерен участвовать в жизни Кати как настоящий отец. Настоящий и единственный.

– Что ты сказал… – бледнеет Аня, когда заявляю ей о своём желании.

– Я всё знаю. И хочу видеть Катю.

Смотрю на её смущённое лицо, и у меня в голове один вопрос: «Зачем?» Ведь всё могло сложиться иначе, скажи Аня правду. И не стояли бы мы сейчас друг напротив друга, чужие, с горой ошибок и глупых решений за спиной.

Аня прикрывает рот ладонью, сглатывая скопившийся нервный комок, и поднимает на меня глаза, полные растерянности.

Она выходит из квартиры и закрывает дверь.

– С чего ты взял, что Катя – твоя дочь?

Странный вопрос. Или просто провокация… Лишняя и недалёкая.

– Ты в этом сомневаешься? Или собралась всю жизнь прятать ребёнка от меня?

– От Коли узнал, – досадно сжав губы, догадывается она. – Что он тебе сказал?

– То, на что ты не решилась бы никогда. Я пришёл сюда ради Кати. И не смей врать, что она не моя.

Аня наваливается спиной на дверь и складывает руки на груди, прожигая меня воинственно-настроенным взглядом:

– Я не пущу тебя к ней.

– Что? – такого я совсем от неё не ожидал. Она объявляет войну? – Одумайся, Аня, так или иначе, я добьюсь своего. Ребёнка ты от меня не спрячешь.

– Вот этого я и боюсь, – фыркает настороженно. – Твои мотивы? Для чего ты так рьяно рвёшься к ней? И как хочешь добиваться своего?

– Я потерял пять лет её детства, как мне не рваться? Ты скрыла от меня ребёнка, Аня! Моего ребёнка!

– Не кричи, – шикает она, оглядываясь на соседние двери. – Именно это ты будешь доказывать Кате и в грудь кулаком бить, уверяя, что ты её отец?

– Думаешь, я настолько глуп, что вскрою всю грязную правду маленькому ребёнку? – морщусь я.

– Я не знаю твои помыслы, – недоверчиво смеряет меня взглядом. – Пока в твоих глазах не угаснет дикий огонь, к дочке я тебя не подпущу!

– А что в них должно быть? – я и правда весь горю. Эта женщина приняла всё, и у неё было на это время, а я вот узнал правду только вчера и до сих пор пламенею.

– Адекватность и спокойствие.

– Прекрасно, – огрызаюсь. По вискам бьёт пульс, мозг переворачивает её слова не в лучшем ключе. – В твоих глазах я недостойный родитель, и ты нашла отца получше для Кати? Этого супер-директора…

Аня открывает рот, чтобы возразить, но я не предоставляю ей такого шанса, сокращая расстояния между нами до миллиметров, чтобы в её память лучше въелись мои слова:

– Запомни, никаким хахалям я своё место не уступлю. Можешь искать себе нового мужа сколько угодно, но отец у Кати уже есть. И это я. Порву вот этими руками любого за неё, ясно?

– Ясно, – выдыхает Аня мне в лицо и утыкается пальцем в грудь. – Но и ты запомни. Папа для неё только один – это Коля. Его она любит и до сих пор ждёт. И ты не посмеешь заявляться и навязывать ей то, чего ребёнок не поймёт. Хочешь видеть дочь – пожалуйста, но только в моём присутствии, без откровений и давления на детскую психику.

Киваю, осознавая, что спешить не нужно. И вреда я своему ребенку точно не причиню. Катя не виновата в том, что натворили её родители. И расхлёбывать это исключительно нам.

Выдыхаю и отстраняюсь от Ани. Она обнимает себя руками, создавая защитную оболочку. Чувствует, что разговор ещё не закончен.

– Ты понимаешь, в каком дерьме мы оказались по итогу? – смотрю на бывшую жену измученными глазами.

– Будешь обвинять меня… – шумно вбирает носом воздух. – Давай.

– А смысл? Что это изменит? Сейчас я не хочу, чтобы ты мешала мне наладить контакт с дочкой.

– Я же сказала, что не против… Приходи завтра. С Гариком. Так будет меньше вопросов на твоё неожиданное появление. И немного остынешь заодно…

– Это вряд ли. Сколько тебе понадобилось времени, чтобы поверить в свой обман и смириться с ним?

– Можешь упрекать меня сколько хочешь, Артём… Я пожалела о своём поступке. Но тогда я не могла вынашивать и растить ребёнка рядом с человеком, который изменяет мне. И сохранять отношения только из-за ребёнка.

Бред, бред, бред.

– Я не изменял тебе и не отпустил бы, зная, что творится в твоей больной голове.

– Мешает «бы»… Всё выяснилось слишком поздно, когда главные ошибки уже совершены. И о них не хочется вспоминать.

Не хочется, но воспоминания врываются без спроса. Столько возможных счастливых моментов потерянно.

– Судьба жестоко обошлась с нами, Аня, – приподнимаю пальцами её поникшую голову и смотрю в глаза, покрытые блестящей пеленой. – Но всё же она дала нам общего ребенка, связывая нас вновь.

– Да, и дочь – единственное, что нас связывает и будет связывать, – твёрдо заявляет любимая и в секунду отрезает все надежды на совместное счастье. – На большее я не согласна.

От Ани веет равнодушием, и я понимаю, что она больше не моя. Чужая.

Не любит меня… Моя Аня больше не любит меня.

На сердце саднит от этой мысли. Она причиняют боль.

– Понятно, – отступаю на шаг назад и сжимаю челюсть. – Я приду завтра. Утром.

– Хорошо.

Киваю, не в силах вымолвить что-то ещё, и иду прочь.

Разрезаю коридор широким шагом и пытаюсь успокоиться, чтобы не задохнуться от шкала разъедающих эмоций.

Я потерял любимую женщину и обрёл дочь. Плакать мне или радоваться? Злостно топчу негатив внутри себя, но всё равно разрываюсь. Остудить бы шальную голову в ледяной проруби и лишиться всех чувств.

Внутри всё клокочет, меня выворачивает до онемения пальцев. Ведь, в отличие от Ани, я-то её по-прежнему люблю.

Тайна, томившаяся несколько лет, окончательно вскрыта. Тяжёлый груз слетел с души, и теперь мне намного легче дышать и смотреть в глаза другим. В особенности – Артёму.

Конечно, я виновата перед ним, как и перед Колей. Но, в отличие от последнего, мой первый муж не стал отрекаться от дочери, которую пять лет воспитывал другой мужчина. Никаких ДНК-тестов и доказательств ему не нужно. Коля донёс информацию, а мои глаза её подтвердили. Всё.

Этого оказалось достаточно, чтобы прийти ко мне с намерением, в случае чего, бороться за Катю и за свои права – права отца. Но какая может быть война? Нет-нет, ещё одних боевых действий я не переживу, да и ребёнок тоже.

Я не против его встреч с Катей. Пусть видится и помогает, если хочет. Условия мы обговорили, и Артём согласен на них. Меня они тоже устраивают. В общем, мирный договор заключён, и надеюсь, никто из сторон не нарушит его.

Артём с Гариком пришли утром, как и было запланировано, и у Катюши, конечно, счастью нет предела. Она со вчерашнего вечера их ждала и морально готовилась. Показать друзьям свою новую детскую комнату и новые игрушки – святое дело.

– У вас всё хорошо? – заглядываю в детскую. – Такое чувство, что здесь кого-то режут…