Волчье (СИ) - "Happy demon" - Страница 102

Хуже всего было то, что людей, в отличии от оборотней, погибло в разы больше.

Тела мертвых перетаскивали прямо на площадь за городскими воротами, где очень скоро попросту стало не хватать места, я видела, как мечутся вокруг меня испуганные жители и хмурые воины, и отчаянно пыталась выискать во всеобщем хаосе знакомые лица. В какой-то момент тяжелой поступью прошел мимо пыхтящий Гимли, все еще крепко держащий свою секиру, неподалеку зеленым вихрем пронесся светловолосый Леголас, за которым темной тенью следовала Маргрит, а в какой-то момент я увидела и Арагорна с Эомером. На руках королевского племянника покоилась бледная до синевы Эовин, непонятно откуда взявшаяся посреди страшной битвы, а серое от горя и усталости лицо ее брата подсказало мне, что дела у девушки совсем плохи. Несколькими минутами ранее среди почивших воинов я заметила золотой отблеск королевской брони, и только этого мгновения мне хватило, чтобы понять, что в один день Эомер потерял дядю, а Рохан — своего короля, и искреннее сочувствие огнем выжигало грудь.

Я раньше никогда не видела столько смертей, никогда не ощущала столь насыщенного металлического запаха крови, от которого сводило внутренности, и каждый взгляд, брошенный на незнакомые бескровные лица, застывшие вечной холодной маской, заставлял сжиматься в комок. Мне казалось, будто каждое из них отпечатается перед внутренним взором навсегда, виски сводило болью, и даже крепкие объятия, которые подарили мне Элладан с Элрохиром, пронесшись мимо и явно куда-то спеша, не принесли должного облегчения. Я полной грудью вдыхала знакомый запах, словно пытаясь убедить себя, что все кончилось, что все хорошо, но чертова головная боль не спешила отпускать, и желая отвлечься хоть на что-то, я затерялась среди остальных обитателей Минас-Тирита, помогая там, где моя помощь требовалась больше всего. Окружающие меня люди не обращали внимания на то, кто рядом с ними, им было абсолютно наплевать, кто перетаскивает мертвых и латает раненых, и незамеченная никем, я монотонно перевязывала раны и стирала с бледных лиц кровь, чувствуя, как руки ноют от усталости.

Усмиренная после боя волчица жадно втягивала в себя горячий воздух, выискивая знакомые запахи, я знала, что где-то рядом находятся друзья, знала, что где-то недовольно рявкает на замешкавшихся гончих Ингварр, что где-то в Палатах Врачевания рядом с Арагорном находятся Гэндальф и Мэри с Пиппином, и знала, что где-то неподалеку загнанным зверем по узким улочкам мечется взмыленный Боромир, на которого после смерти сошедшего с ума наместника Дэнетора свалились заботы сразу обо всем.

Мне не нужно было видеть мужчину, чтобы знать, что с ним все в порядке, после сумбурной, неожиданной встречи на улицах города в разгар боя я запретила себе отвлекаться, прекрасно зная, что нужно сохранять хладнокровие, и мы даже толком не смогли поговорить, имея дела намного важнее. Случайно встретились взглядами, пересекшись у распахнутых городских ворот, убедились, что каждый из нас в порядке, и вновь разбежались, как и когда-то, уверенные, что время у нас еще будет. Точнее, в этом была уверена я, а вот что скрывалось за серой сталью похожих на грозовое небо глаз, мне было абсолютно неизвестно.

Всколыхнувшее тело смятение я попыталась спрятать как можно дальше, прекрасно зная, что сейчас мне нужно заняться совершенно другим.

Тело выло от усталости, мышцы ныли даже те, которых в организме, кажется, и вовсе не было, а голова совершенно ничего не соображала, и когда ближе к утру меня на одной из улочек перехватил хмурый Ингварр, я не сразу смогла понять, что он от меня хотел. Несколько мгновений понаблюдав за тем, как я устало потираю глаза, брат тоном, не терпящим возражений, заявил, что мне нужно отдохнуть, а после, не испытывая никакого пиетета, просто подхватил на руки и куда-то понес. Спросить его, что он собирается делать, я попросту не успела — уснула в тот самый момент, когда голова обессилено опустилась на широкую грудь.

Сон оказался крепким, но беспокойным, всю ночь мне снились какие-то кошмары, по ушам били крики и скрежет стали, среди сумрачных образов вспыхивали уродливые, окровавленные морды орков и перекошенные от ужаса лица людей, а в какой-то момент прямо перед глазами вспыхнула перекошенная физиономия Сверра с растрепавшимися черными волосами. Знакомые сильные руки до синяков сжались на бедрах, не позволяя отстраниться, из груди вырвался истошный крик, и я…

Проснулась, резко сев на постели.

Теплая шкура сползла с плеч, прохладный ветер, ворвавшийся в шатер, пробежался по телу, надув облаком тонкую белую рубаху. Где-то на улице громко пели птицы, слышался стук молотов и множество громких голосов, у самого моего шатра кто-то разговаривал на приглушенных голосах, отчаянно жестикулируя, а волчица внутри, лениво приоткрыв один глаз, потянулась всем телом, сонно зевнув и демонстрируя полную пасть острых клыков. Она была умиротворенной и отдохнувшей, на легкую боль в мышцах даже не обращала внимания, и куда-то бежать и что-то делать явно не собиралась.

Липкие оковы кошмара все еще не отпускали, призрачные прикосновения казались необыкновенно реальными, и чтобы избавиться от этого ощущения, я с силой потерла руками лицо, отбросив упавшие вниз спутанные волосы, приложила ладонь к правому боку, чувствуя под тонкой тканью узкий длинный рубец. Он не болел, но неприятно тянул, и я, с тяжелым вздохом отбросив теплую шкуру, подумала, что отделалась еще очень легко.

Босые ноги коснулись холодного пола, я зябко поежилась, поднявшись с постели, и прошлась по шатру, разминая затекшее тело. Судя по шуму, раздающемуся с улицы, и яркому солнцу, пробивающемуся сквозь плотный полог, день уже близился к обеду, мне стоило привести себя в порядок и заняться важными делами, например, найти кого-то из друзей и узнать, что мы будем делать дальше, однако за последние несколько дней я так устала от постоянной спешки и напряжения, что мне необыкновенно хотелось оказаться где-то подальше от всего этого. Хотелось рухнуть в увитой плющом беседке, втягивая в себя запах душистых трав и слушая плеск далекого водопада. Хотелось, чтобы вокруг оглушительно пели птицы, а Арвен, перебирая мне непослушные волосы, читала какую-то книгу, полную интересных приключений, и недовольный Владыка бурчал бы себе под нос, что леди не должны сидеть так бесцеремонно, забравшись с ногами на лавку, а рядом бы громко смеялись Элладан с Элрохиром, искрясь весельем в столь похожих глазах.

И не было бы ни печалей, ни забот, ни кошмаров, только голоса родных мне людей и пьянящее ощущение свободы.

— Ваше Величество! — громкий звонкий голос разрушил возникшую в сознании картину, и я, вздрогнув, резко оглянулась к выходу из шатра.

На пороге, заслоняя собой яркий солнечный свет, стоял высокий широкоплечий юнец, совсем еще мальчишка, которого я раньше никогда не видела. Густые каштановые волосы непослушными прядями падали на лукавые карие глаза, от чего парнишка постоянно отбрасывал их назад, пока еще нескладная угловатая фигура была затянута в плотную черную кожу, а серой нашивкой на груди незнакомец, кажется, очень гордился, судя по тому, как старательно эту самую грудь выпячивал. На юношеском лице, не утратившем еще какую-то милую, детскую округлость, сияла широкая улыбка, а на высоких скулах с готовностью вспыхнул алый румянец.

— Прошу прощения! — воскликнул, кажется, изрядно смущенный юноша, резко отведя взгляд в сторону, а я, заметив, что все еще стою перед ним в полупрозрачной короткой рубахе, поспешно схватила лежащий на стуле халат, набросив его себе на плечи. — Я услышал крик…

— Кто ты такой? — в голосе сквозило искреннее любопытство, запах парнишки казался мне знакомым, а поднявшаяся на лапы волчица, склонив голову набок, с любопытством присматривалась к молодому щенку.

— Меня зовут… — все так же смущенно начал незнакомец, тихо кашлянув, однако не успел и слова сказать, как в шатер ворвался темный вихрь, ставший источником невероятного хаоса.

— Кьярваль, стервец, — фыркнула Маргрит, пышущая необыкновенным азартом и энергией, которых я раньше за первой бегущей по следу не замечала. Карие глаза горели огнем, обычно гладкие, аккуратно собранные в высокий хвост волосы растрепались и лежали на плечах, и мне удалось почувствовать небывалое возбуждение ее волчицы, которая нетерпеливо пряла ушами и перебирала лапами.