50 способов околдовать вампира (СИ) - Айгелено Джули - Страница 49

— Не понимаю, о чем вы толкуете, — сказала она.

— Если вы этого не хотите, я не смогу к вам прикоснуться.

Недавнее воспоминание, связанное с ограничителем магии, жаром опалило щеки. Да и поцелуй, произошедший, будто сотни лет назад, заставил Филлис покраснеть. Она улыбнулась, вспомнив, как именно Виктор глядел на неё. Ярость и страсть. Несдерживаемые. Он злился на себя. Злился, что позволял ей слишком много. А Филлис безумно нравилось, когда он отводил взгляд, судорожно вздыхал, словно хотел, чтобы она скорее ушла. Близко и далеко.

Очередное воспоминание чуть не подкосило молодую ведьму. Удержавшись в вертикальном положении, она зажмурилась, позволив волне накрыть её в очередной раз.

— Бабушка, я не собираюсь замуж! Мне рано! — говорила Филлис. — Мой жених мерзкий.

— А кто мне недавно говорил, что мечтает выйти замуж? — поинтересовалась Арамиста, потряхивая для верности её расшитыми простынями. — Ты потратила на эту работу месяц, хотя за промежуток времени нашла бы давно себе жениха. Запомни, Филлис, ты выйдешь за Виктора.

— Почему именно за него? — заканючила девушка. — Найди мне человека. Не вампира и не очередную нечисть!

— Прекрати, — осадила её бабуля. — Виктор — прекрасный молодой человек. Он с теплотой отзывается о ваших с ним встречах.

— Меня от встреч с ним выворачивает, — произнесла Филлис, скривившись.

— Ну, видимо, поэтому ты возвращаешься с улыбкой на лице, — подметила Арамиста.

— Это гримаса ужаса, — сказала она. — Будешь заставлять меня, сбегу.

Бабушка покачала головой. И спорить больше не стала. Занявшись отваром, Арамиста ничего не произнесла за целый день. Филлис убивало молчание, но и она сама помалкивала. Не хотелось доводить дело до ссоры. Не хотелось опять спорить, зная, что до правды не добраться.

Филлис трясло. Раскачиваясь из стороны в сторону, она выпускала красные искры. Воспоминания возвращались непоследовательно и обрывками. Висящее напротив кровати зеркало отражало побледневшую девушку с яркими щеками и безумным взглядом. Отвернувшись от зеркала, она зажмурилась, опять переносясь в прошлое.

Громада замка чудится морским чудовищем, прилегшим на берегу. Ежась от холода, она подходит к двери, стучит кольцом по дереву. С небес срывается снег, делая погоду настолько мерзкой, что ей хочется войти, не дожидаясь пока откроют. Она делает шаг вперед, и дверь распахивается, являя на пороге Виктора в одной рубашке черного цвета, без камзола. В руках юноши открытая бутылка красного вина. Волосы лежат на его плечах в беспорядке.

— Зачем пришла? — спрашивает он отнюдь не пьяным голосом.

— Я…, — мнется Филлис. Она не привыкла видеть его беззащитным и слабым. — Хотела спросить, выздоровел ли ты, — наконец, решается она.

— Вампиры не болеют, — напоминает ей Виктор. — Заходи, раз пришла.

Он пропускает её внутрь, обдав винными парами. Филлис сдерживает порыв прикрыть нос от неприятного запаха. Виктор плюхается в мягкое кресло, ей приходится довольствоваться скрипящим стулом. На длинном прямоугольном столе батарея пустых бутылок. Она начинает их считать, однако сбивается со счета на семнадцатой.

— Зачем вы пьете? — спрашивает она.

— Твоя бабуля профессионально выносит мозг мне предстоящей свадьбой, — поделился Виктор.

— Дата не назначена, — возражает она, втайне надеясь, что так и есть.

— Через две недели, — говорит юноша, делая глоток из бутылки.

— Слишком скоро, — шепчет Филлис. — Я не готова. Выйти замуж — серьезный поступок. Я вас почти не знаю.

— Думаешь, я хочу жениться на кроткой овечке? — саркастически интересуется Виктор.

Её пощечина остается красным пятном на его коже. Юноша хватается за место удара, сдерживая рвущийся наружу огонь. Он хочет ударить её. Хочет, но ничего не делает. Он несколько раз поднимает руку и бессильно опускает обратно.

— Возьмите себя в руки и давайте вместе найдем выход из сложившегося положения, — говорит Филлис.

— Свадьба состоится в любом случае, — произносит Виктор.

— Нет. Если я сбегу, ничего не будет.

— Почему ты сбегаешь?

— Ответ очевиден. Я не хочу свадьбы.

— Ты лукавишь.

Может, вампиры и умеют читать мысли, однако явно не Виктор. Филлис растягивает губы в полуулыбке, замечая, как отражается удивление на его лице — глаза округляются, брови, обычно сомкнутые на переносице, расходятся в разные стороны, как в море корабли, губы изображают букву «о».

— Ты улыбнулась мне впервые, — подмечает изменения Виктор.

— Настроение хорошее, несмотря на то, что мой жених упорно хочет превратиться в свинью, — выдает длинную тираду Филлис. — А теперь мне пора домой.

— Я предпочитаю пить в компании, — зачем-то произносит он.

И она остается. Не потому, что действительно собиралась уходить, а из-за того, что ждала, когда же он предложит ей остаться дольше положенного.

Филлис берет бутылку из его рук, делает большой глоток и морщится от вкуса вина. Возвращает пойло Виктору. Бутылка быстро пустеет, а они оба быстро пьянеют. Он рассказывает ей о том, что несколько веков назад создал чудовище. Кого конкретно он не потрудился уточнить. Его рассказ обрастает фантастическими подробностями, и Филлис хочет познакомиться с чудовищем.

В пьяном угаре она не сразу замечает, что они с Виктором сидят непозволительно близко друг к другу. Он наклоняется к ней, чтобы стереть с губ след от вина. Филлис закрывает глаза в ожидании поцелуя, подавшись вперед. И ловит пустоту.

— На сегодня хватит, — хрипло произносит юноша, отвернувшись. — Боги! Сейчас полночь. Мне стоит тебя проводить до дома.

— Мне проще здесь заночевать, чем объяснять бабушке, почему я задержалась, — выдает она заплетающимся языком.

Виктор жестом указывает ей на второй этаж. Она идет следом, любуясь на могучую спину вампира. На середине лестнице она почти притрагивается к его рубашке, но он поднимается выше. Проводив её до комнаты, он оставляет её в одиночестве. Его шаги замирают где-то вдали.

— Филлис, ты влипла, — шепотом говорит она из прошлого.

— Филлис, ты влипла, — говорит она в настоящем. — Дважды в одну реку. На те же грабли. Дважды.

С одной стороны, она понимает Виктора. Новая попытка, чтобы нормально узнать друг друга и потом пожениться. С другой стороны, злится, потому что он отнял её воспоминания, стер важную сторону её жизни. Арамиста знала об этом и промолчала.

«Боги! Что твориться в моей жизни?! Еле нашла работу. Да и ту у бывшего жениха. Раньше я от него бегала на другой конец королевства. Теперь — спокойно говорю о рабочих моментах, спорю с ним. А он ведет себя, будто ничего страшного не случилось. Подумаешь, стер воспоминания. Отнял важную часть жизни. Ничего, можно попробовать снова. До тех пор, пока не получиться. Скотина!» — думала Филлис. Голова раскалывалась. В горле пересохло. Руки подрагивали: «Не получится, сотрет воспоминания опять. Бесит, что я сама к нему пришла. Сама. Первая постучалась в тот злосчастный замок четыре месяца назад. Боги! Бабуля мне сказала, что ученый Виктор ищет себе помощницу. Притворщики. Лжецы».

— Мам, ты плачешь? — вырвав её из мыслей, спросила Талия.

— Нет, солнышко, — ответила Филлис. — Мама продумывает план мести.

Девочка округлила глаза точь-в-точь, как Виктор из воспоминания. Она отбросила сравнения и приобняла дочь. После ухода Феликса дочурка не находила себе места, слоняясь по дому и канюча требовала обучить магии.

Персепона Стикс в своей книге «50 способов стать лучше» писала: «Старайся больше общаться с теми, кто тебе приятен. Не навязывайся. Лучше сделай так, чтобы тебя позвали». Впервые Филлис намеревалась не следовать совету, а поступить прямо противоположно. Она собиралась явиться к вампиру без приглашения, без стука.

Наказав дочери никуда не выходить из дома и незнакомцам не открывать, Филлис набросила поверх теплого платья красный плащ и вышла на темную улочку.