Добро из зла (СИ) - "Терран" - Страница 51

Блейк отдернула руку и расстроено покачала головой:

— Вот вечно ты так…

— У меня есть принцип, — важно поднял указательный палец вверх Хонг. — Никаких соплей без правильного продолжения.

— Ага, мечтай, — фыркнула Блейк, роясь в кошельке в поисках платы за проезд.

От тона, которым сказал следующие слова, у нее уши прижались к волосам — чувство было такое, будто кто-то держал ее под прицелом.

— О, я мечтаю, принцесса… ты даже не представляешь, как я мечта… Ай!

— Я предупреждала, — холодно заявила Блейк, разминая отбитый кулак. — Я такая принцесса, которая и в челюсть может дать.

— Если ты думаешь, что это "дать в челюсть", — фыркнул Хонг, которого аура, разумеется, защитила от любого вреда. — То тебе стоит взять пару уроков у медведа. Вот у него — в челюсть так в челюсть было, никакая аура не спасет.

— У меня для этого есть меч, — парировала Блейк, передавая водителю деньги и открывая дверь. — Он даже лучше — можно отрезать всякое.

— Вот видишь, — не остался в долгу лис, вылезая следом. — Ты гораздо круче, когда не мотаешь сопли на кулак.

Они продолжали в том же духе всю дорогу по Центральному парку Менаджери. Именно отсюда когда-то начинался город, в центре самого большого оазиса на побережье. Когда лет через пять после начала колонизации город стал слишком большим, застройка сместилась к западу, в сторону дельты реки Страй, и к югу, ближе к заливу, где заложили морской порт. А здесь оставили все, как было — почти нетронутый уголок дикой природы, кусочек райских садов на этой суровой и неприветливой земле.

Это была одна из немногих вещей, которыми по праву могла гордиться маленькая страна фавнов — почти три с половиной квадратных километра зеленых финиковых пальм, папоротников и сотен цветов, все названия которых знали, наверное, только местные садовники, аккуратных тенистых дорожек и десятки фонтанов. Блейк с удовольствием заметила, что красота этого места заставила притихнуть даже ее спутника, как бы он ни пытался спрятать детский восторг в глазах под скептичной миной столичного жителя, уже видевшего все чудеса мира, не вставая с дивана.

Большая часть парка была открыта для жителей города, кроме северной части — там, отделенный от общей территории высоким забором, находился особняк Белладонн.

Сглотнув, Блейк замерла перед воротами, впившись взглядом в смутно видневшийся за ажурными створками дом, в котором она прожила всего год, но успевший стать родным. Два месяца пути, два месяца сомнений и страхов, попыток понять, что делать и что говорить — все это привело ее к этому моменту. И сейчас так хотелось развернуться, поджать уши и сбежать — хоть к Мору в Мистраль, лишь бы не смотреть в глаза родителям.

Может быть, будь она одна, так бы и вышло… Ведь можно было сначала выяснить, что там такого страшного произошло в Вейл или добыть немного денег, привести себя в порядок, чтобы не являться к отцу в потертой светло-серой курточке, старой черной майке и застиранных темных штанах, как бедная родственница.

— Эй, неко, — толкнул ее плечом Хонг. — Помни — ты гораздо круче, когда высморкаешься, туго затянешь подгузник и сделаешь грозный вид. Прям боевой карапуз!

Блейк пнула его под коленку, отправив материться на землю, и, гордо вздернув носик, шагнула вперед, позволив проявиться улыбке только когда Хонг уже не мог ее увидеть.

К счастью, она не одна.

На зажатый звонок из караулки выглянул широкоплечий стражник в боевой броне с эмблемой черной лилии на груди. Хмуро оглядев незваных гостей с головы до ног, отдельно задержавшись взглядом на открыто носимом оружии, он перекинул через плечо автомат и хмуро сказал:

— Это закрытая зона, ребята.

— Я знаю, — мирно улыбнулась Блейк, поднимая в международном жесте миролюбия раскрытые пустые ладони. — Просто передайте своему начальству, что здесь Блейк Белладонна.

Охранник нахмурился еще сильнее. Впившись цепкими карими глазами в ее лицо, он несколько секунд пристально ее рассматривал, будто пытался что-то отыскать.

— Ты хоть знаешь, что с тобой сделают, если ты не та, за кого себя выдаешь, девочка? — наконец сказал он. — Была тут в прошлом году одна такая фифа, "потерянная много лет назад дочь"… Кончилось все плохо. Для нее.

— Я понятия не имею, что сделает со мной отец, — тихо ответила Блейк, не пряча глаза. — Но уверена в двух вещах. Первая: я встречусь с ним либо сегодня, сделав все тихо, либо подняв шум на весь Менаджери. Вторая: при любом исходе нашей встречи он предпочтет первый вариант.

— Упрямая, — оценил охранник.

Цыкнув языком, он буркнул: "Ждите здесь" и вернулся обратно в караулку.

— Ну вот и все… — прошептала Блейк.

Судя по реакции охранника, ее имя здесь знали, соответствующие инструкции были оставлены — сейчас он вызовет начальство… и уже сегодня она встретится с отцом, ведь не существует такой проверки, которую не смогла бы пройти настоящая Блейк Белладонна.

Блейк сглотнула и крепче сжала хватку на рукояти клинка, чтобы скрыть нервную дрожь.

"Прах, я ни в одном бою так не трусила, как сейчас!"

— Помни — режим "боевой карапуз", принцесса! — заговорщицким шепотом напомнил Хонг.

— Спасибо, Хонг, я запомню, — изобразила она храбрую улыбку.

Пару секунд лис молчал… а после тяжело вздохнул.

— Блин, а я думал, меня за каждое спасибо будут брать за руку.

Фыркнув, Блейк закатила глаза… и взяла его за руку, крепко сжав на мгновение и тут же отпустив.

— Я действительно благодарна, — прошептала она, глядя в сторону. — Я бы с ума сошла в одиночестве.

— Как и я, неко… — последовал столь же тихий ответ. — Для этого ведь и нужны партнеры, правда?

От такого фортеля она даже забыла о смущении и удивленно уставилась на лиса, широко раскрыв глаза:

— Партнеры? — переспросила она. — Это ведь не просто слова, Хонг. Партнеры — это обязательство всегда прикрывать спину. Это обещание сражаться на одной стороне, поддерживать всегда и во всем.

— Я знаю всего двух людей, которые имеют какие-то шансы изменить этот мир хоть на миллиграмм: это ты и медвед. Браун… просто потому, что он тот, кто он есть. Если меня спросить, кто прочнее — он или мир… я не поставлю на Ремнант и льена. И есть ты…

Его улыбка была так непохожа на обычный веселый оскал — хрупкая и неловкая, она создавала впечатление уязвимости, совсем как тогда, на сороковой день после смерти его команды.

— В гробу я видал это равенство, если оно оплачено жизнями моих друзей. Я делаю это не для фавнов, я делаю это для тех, кем дорожил… ради их памяти, раз уж я был таким идиотом, что закрывал на это глаза, пока они еще были живы, — он протянул ей руку, все с той же неудобной улыбкой человека, который не привык быть откровенным. — Ты сказала, я услышал. Ты, я… вместе мы спасем этот мир. Это обещание, Блейк. Я больше не верю Брауну. Я верю тебе.

Какое-то время Блейк просто молча смотрела на протянутую руку. Когда она впервые встретила Хонга, он был занозой в заднице, не признавал авторитетов, в принципе не способен работать в команде, а из-за острого языка страдал в первую очередь он сам, когда окружающие не могли оценить его "тонкий" юмор. Она недолюбливала его, как и все остальные.

Потом — он попал в команду к Мору и почти сразу, через пару недель, уехал вместе с ним в Атлас и в следующий раз Блейк повстречала его в уже больнице, после Падения Бикона. Измотанный и злой, сам еще не до конца оправившийся от собственных ран, он заявился в день выписки и поставил ее перед фактом — он будет охранять ее по пути в Менаджери, ткнув под нос Свиток с записанным на диктофон приказом.

Первые пару недель они почти не разговаривали, отгородившись друг от друга каждый своим горем. Но время лечит любые раны, совместное путешествие сближает людей, а смертельная битва с Гримм, неизбежная на Темных Землях, всегда протягивает между участниками тонкую стальную цепочку доверия.