Приговоренный к забвению (СИ) - Гернар Ник - Страница 40

«Рик, ну что ты делаешь?..» — сокрушалась Рут.

«Вероятно, это все отходняк после боя, — предположил Вальт. — Чувство неудовлетворенности собой, разочарование…»

«Братец, не пей больше, — тем временем просила Рут. — Ты помнишь, чем все закончилось в прошлый раз?»

«В этот раз можно не опасаться — даже если Рик очень сильно разгневается, он совершенно безвреден, потому как…»

«Да сколько же можно, ну в конце-то концов! — возмутился Рик. — Я пью, чтобы хоть на пару часов перестать думать о том, насколько все погано, а вы без конца мне душу ковыряете! Потому что, если вы не поняли, положение настолько скверное, что на трезвую голову хочется только одного…»

«Рик!..» — испуганно вскрикнула Рут.

«… Да напиться мне хочется! Святые силы, дайте мне еще хоть немножечко магии, чтобы заткнуть этих языкатых покойников!»

«Как грубо,» — обиделась сестра.

Рик усмехнулся.

«Грубо? Рут, тут вообще-то ходят демоны! И нам просто дико повезло, что напоролись мы на низшего, потому что высший из нас бы в два счета жаркое сделал! Мы бы даже Берты не дождались! А они уже здесь, и мы очень скоро встретимся — я теперь не сомневаюсь! И что делать, я пока ума не приложу…»

Громыхнув кружкой по столу, он поднял руку вверх, чтобы его заметили, и тоже крикнул:

— Еще пива!

«Знаешь, мы, наверное… просто слишком давно мертвы, чтобы бояться смерти, — печально проговорила Рут. — Я вдруг сейчас это поняла… И я не боюсь за этих людей, они мне безразличны. Может, из-за этого я больше ничего не могу?..»

«А тебе и не нужно за них бояться, достаточно просто их пожалеть,» — мрачно ответил Рик.

«Пожалеть? Кого здесь жалеть, Рик? Тех, кто выпестовал инквизицию? Кто заточил в кристаллы наших друзей и превратил их в рабов?.. Они заслужили своих демонов! Разве ты сам не думал так же совсем недавно?»

Рик тяжело вздохнул.

«Сейчас я стыжусь тех своих мыслей…»

Он перевел взгляд на грустившую в углу Селину.

«Вот эта девочка — вот чем она виновата? А ведь она сегодня много раз была на волосок от гибели. А младенец, над которым рыдала старуха? Все те люди, пепел которых сейчас носит ветер — чем они заслужили такую смерть? Они никого не пытали и никого не предали, они просто уже родились в этом мире! Неужели ты и правда желаешь им пройти той же дорогой, что и мы?..»

Рут молчала.

«Нет, сестра, я не стану мстить тем, кто и так — жертва. А вот хищников мы утопим в их собственной крови! И поверь, я заставлю их завидовать даже погибшим от демонов, потому что мои руки будут еще страшнее!»

Рик стукнул по столу кулаком, одним махом опустошил новую кружку, и направился к Селине.

— А ты чего тут нахохлилась, будто мокрый воробей? — спросил он, присаживаясь на свободное место рядом с ней.

Девушка жалобно взглянула на Рика, ее пухлые губы по-детски дрогнули.

— Я… Я — бесполезная, я…

Она умолкла, чтобы сохранить лицо и не расплакаться. Рик потрепал ее по плечу.

— Не говори чушь. Только что ты побывала в своем первом настоящем бою, и не с волком, не с ополоумевшим крестьянином, а с демоном! И ты была храброй.

Селина всхлипнула.

— Но ведь и ты был в таком бою в первый раз. И Бруно… А он из-за меня…

Рик положил ладонь ей на голову.

— Не из-за тебя, а ради тебя. Это разные вещи, девочка.

Селина вздрогнула и удивленно посмотрела на Рика. На мгновение ей показалось, что так мог бы говорить с ней дядя с высоты своего опыта и возраста.

Рик одернул руку, уселся поудобней.

— Понимаешь, малыш, по большому счету даже не важно, как ты сегодня выглядела и сколько ошибок совершила. Ты уже не в силах исправить ни одну из них. Важно, чтобы ты нашла в себе силы стать лучше и завтра сделать их немного меньше. А послезавтра — еще меньше. Так осуществляется развитие воинских способностей, хотя, мне кажется, этот принцип работает везде, а не только в военном деле. Знаешь, почему после боя никто из них, — Рик указал рукой на шумевших вокруг соратников, — ни в чем тебя не упрекнул? Да потому что упрекать в неопытности — глупо, и каждый из них был когда-то таким же, как ты. А значит, однажды и ты станешь такой, как они, а может, даже лучше и сильнее. Подумай об этом, ладно?

Он приободряюще коснулся напоследок ее плеча, и, поднявшись, хотел было выйти на улицу, но путь преградил один из воинов второго отряда.

— А чего это у вас неопереныш такой хмурый? — с развязной пьяной веселостью проговорил он. — Ты что, не рад, что мы тварь зарубили?..

Вигге даже отвлекся от своей пышногрудой забавы, которую тем временем зажимал в углу.

— Эй, это мой малый! Отстань от него!

— А правда, чего он не радуется?.. От страху, чтоль, никак не очухается? — подхватил другой маг.

— Судя по роже, он никак не может определиться, кого испугался больше — демона или нашей Берты! — прыснул третий, и в харчевне раздался дружный хохот.

Первой мыслью Рика было врезать весельчакам хорошенько, но их было слишком много… И вообще… Зачем?.. Он ведь прекрасно понимал, что этим своим безудержным весельем все просто стараются забыться, каждый как может.

— Да пошел ты, — буркнул Рик, отпихнул пьяного в сторону и вышел на улицу.

После душного тепла таверны ночь своим свежим, влажным дыханием пробрала насквозь за минуту. Запах гари почти совсем не чувствовался — ветер тянул с другой стороны. Рик поежился, почувствовал, как голова вдруг враз оказалась окутанной легким туманом, и усмехнулся. Значит, все-таки не зря было пиво выпито.

— О, а ты чего здесь? — спросил вынырнувший из темноты Бруно, поправляя штаны.

— Подышать вышел, — ответил Рик.

— А я — отлить. Ты был у них в нужнике? После твоих хором туда даже смотреть страшно! — расхохотался Бруно.

Рик улыбнулся.

— Да ну тебя!.. Слышь, там это… Одна девица сидит, сопли в пиво мочит. Все переживает, что тебя подставила. Ты бы подошел к ней, что ли

Тот вздохнул, помрачнел.

— А что я ей скажу?.. Извини, что дурой назвал? Так дурой и была. Не горюй из-за моего плеча? Так она скажет: очень ты мне нужен…

Рик тихо выругался. Как дети, честное слово.

— Ты же в каждой каше рядом с ней оказываешься. Так не будь идиотом — иногда надо оказываться рядом не только в каше, но и после нее.

Бруно задумчиво посмотрел на Рика, и скрылся в таверне.

Рик улыбнулся, еще какое-то время постоял на крыльце, отдаваясь ватному, расслабляющему ощущению, разлившемуся по его телу. Вернувшись в таверну, сцапал у проходившей мимо девушки полную кружку и уселся в дальнем углу. Присмотревшись, увидел лежащую на низкой лавке вдоль стены лютню. Отставив пиво, взял инструмент в руки.

— Что, умеешь? — спросил у Рика Клыкастый, подсев к нему.

— Нет, — покачал головой тот. — К сожалению…

Он провел большим пальцем по струнам, и они нестройно брынькнули.

— А ну-ка дай, — Клыкастый забрал у Рика лютню и, наклонив к ней ухо, принялся подстраивать струны.

— Играешь? — удивился Рик.

— Не, только когда пьяный! — блеснул тот зубами, широко улыбнувшись. — Трезвый я слишком жалостливый!

Он звякнул струнами, проверяя результат, хмыкнул.

— Вот как-то так…

Из-под его пальцев, слегка фальшивя, забренчала простенькая мелодия.

— Лучше бы Вигге вместо девок лютниста притащил, — пробубнил Рик.

Клыкастый кивнул.

— Точно, баб всего на пятерых, а музыка — она сразу для всех… Душа — она же песни просит.

— Точно, — подтвердил Рик. — Споешь что-нибудь?

Руки воина остановились, музыка замерла.

— Слышь, щуренок… Что в тебе не так?..

— В смысле? — не понял Рик.

Клыкастый повернулся к нему, прищурился.

— Знал бы — не спрашивал… И хоть Вигге сейчас блюет у входа, а Тано помалкивает да мясо жрет, как не в себя — поверь, у них тот же вопрос вертится.

Рик усмехнулся.

— Давай лучше споем… Ты помнишь, как звали наших парней?..

— Не, — махнул головой Клыкастый, и медленно перебрал струны одна за другой. — Когда-то в нашем отряде командиром был старик Роло, бесстрашный мужик всего с одной рукой — представляешь?.. Он знал много старых песен… И была среди них одна поминальная. Я столько раз ее слышал, а смысл понял только сейчас…