Приговоренный к забвению (СИ) - Гернар Ник - Страница 39

Так он готовит следующий удар огнем, пока Тано старается зарубить пустоту?..

«Досчитай до тридцати, и — бум!» — подтвердил голос.

— Лейф!!! Облако тьмы! Сейчас он убьет всех огнем! — крикнул Рик, и принялся считать про себя.

Вигге наконец услышал, отпрыгнул от противника, чтобы сотворить заклинание, а демона Рик взял на себя. Едва поспевая уклоняться, он даже ни разу не смог дотянуться до черно-красной туши, зато хотя бы сумел отвлечь врага. Но долго он так не протянет.

Десять… Одиннадцать…

Плотная дымка облака тьмы постепенно окутывала их с противником, отделяя от остальных. Рик чувствовал, как руки становятся тяжелей, движения замедляются от усталости, а когти низшего проносятся все ближе и ближе… Вдруг между демоном и Риком выросла невидимая стена. Некачественный меч звякнул о преграду, и клинок сломался.

У Рика все похолодело внутри.

Конец?.. Вот так, здесь и сейчас?..

«Назад на десять шагов! С вероятностью восемь из десяти Мага готова к атаке!»

Рик отскочил, не раздумывая — а вокруг демона выросла ледяная темница.

Фууух.

Двадцать два, двадцать три…

— Тано, водные щиты! — прокричал он, и вокруг людей начали возникать голубоватые полусферы…

«Привет, Вальд! Давно тебя не слышал…» — мысленно проговорил он, готовясь к огненной волне. И через несколько мгновений она накрыла всех, и щиты зашипели, съеживаясь и истончаясь.

«Я нашла его! Я долго его искала, и нашла! — кричала Рут, пока Рика поливало огнем. — Я так долго его искала! Я услышала его еще когда ты клеймо пытался поставить!»

«Вы бы вокруг посмотрели», — закипая, попытался усовестить Рик болтунов.

«Да, мертвенько тут у вас, — жизнерадостным голосом заметил Вальд. — Как в старые добрые…»

«А ну умолкли!» — разозлился Рик. Поток огня утих, и он бросился искать под ногами замену своему сломанному мечу. Позади уже разгоралась битва.

«А что, он сам заглушать нас не может?» — удивился Вальд.

— Нет, потому что, если ты не заметил, во мне почти нет магии! — уже вслух огрызнулся Рик, хватая найденное оружие.

«Твой соратник ранен,» — сообщил Вальд, и Рик услышал рычание Лейфа.

— Харрата…

И он ринулся туда, где за окровавленную руку держался Вигге, где влажно поблескивало свежим ожогом лицо Маги — ее щит, видимо, в конце концов все-таки лопнул, где Бруно и Селина плечом к плечу пытались рубануть врага по ногам…

От центральных ворот донесся гулкий цокот: кто-то въехал в город мимо того самого храма, где на шпилях висело жутковатое украшение Клыкастого. Раздался звучный женский голос:

— Удерживайте его магией! Всем отойти, только дальние атаки!

— Все назад! — проорал ничуть не удивившийся Вигге. — Второй отряд «Белых плащей» пришел!

Вокруг демона обвилось кольцо света, обжигая ему кожу — кто-то из вновь прибывших наложил заклятье. Демон взвыл, задрав голову, пытаясь разорвать путы.

Все отступили назад. Мага наложила поверх колец света ледяную темницу, Бруно вырастил каменную стену…

Рик обернулся: на помощь Альбамонтису примчался еще один десяток воинов, семеро крепких мужчин и три рослые женщины. Спешившись, одна из них прошла мимо Рика к тому месту, где Бруно взрыхлил почву для приземления.

Она единственная была без доспеха. Тонкие охотничьи брюки облегали стройные сильные ноги, кожаный жилет, одетый прямо на голое тело, открывал покрытые причудливой вязью рисунков руки. Светлые, почти белые волосы, собранные над лбом и на висках в косы, свободно струились по плечам. Должно быть, девушка была северянкой, или кто-то из ее предков родился на Льдистых островах. Потому что лишь там, на родине, Рик видел такие волевые, гордые лица у женщин — и такие чистые, холодные голубые глаза.

Стащив короткие перчатки, она ковырнула ножом большой палец и растерла кровь по ладоням.

— Это Берта, их командир. Жуткая баба, — шепнул Рику Клыкастый. — Сейчас будет реально страшно.

Погрузив ладони в рыхлую землю, девушка закрыла глаза и что-то забормотала себе под нос, ритмично покачивая головой, и от ее рук в разные стороны разбежались две золотистые дорожки, соединяясь на другой стороне площади в большой круг. В середине круга все еще стоял демон, которого теперь удерживали сразу два отряда. Он ревел, разбивая решетки, кольца, щиты и темницы, но на него накладывали новые.

Рик почти не смотрел на него. Он ничем не мог помочь магам, и потому неотрывно следил за девушкой. Давным-давно он уже видел такую магию. Аспект жизни — редкий дар, который обычно направляют в русло целительства, но Та-Ши выбрал другой путь, как и Берта. Не давать жизнь, а отнимать ее.

Ее голос становился громче, набирал хриплую, звериную мощь. Под кожей золотистым свечением засияла магия, оживляя рисунки у нее на руках. Берта уже почти выкрикивала слова своего заклинания, и на ее белой шее, на чистом, как свежевыпавший снег, лице набрякли, раздулись вены…

А в круге началось движение. С земли медленно поднимались трупы. Изуродованные ожогами, окровавленные, без голов, с вырванными из плеч руками, с выпущенными наружу внутренностями. Они поднимались и медленно брели или ползли к тому месту, где сейчас бесновался демон, волоча за собой не до конца отделенные конечности и кишки. И тогда наконец Берта запрокинула голову и издала оглушительный хриплый вопль, который, казалось, вообще не принадлежал человеку. Вены на ее лице стали кроваво-красными, а из трупов вырвались яркие золотые лучи, которые разбили все удерживающие чары и впились в демона, вытягивая из него жизненные силы. Ее голос слился с ревом умирающего демона. Тот стоял, словно пронзенный со всех сторон солнечными копьями, и не мог пошевелиться…

И в тот миг она была воистину прекрасна! Такая воительница могла бы встать в один ряд с Ингваром, Та-Ши, Литой и всеми остальными в той далекой битве: сильная, беспощадная и жаждущая победы любой ценой. Рик осмотрелся по сторонам: на лицах других он видел страх, отвращение, недоумение… Еще недавно многие точно так же смотрели и на него. Дикая исконная магия пугает своей мощью тех, кто слабее, кто не способен, разрывая себе грудь бьющей изнутри силой, выкрасить вены в красный, или даже в черный, лишь бы враг был повержен. Они видели лишь искаженное лицо — а он знал, сколько требуется отваги и воли, чтобы выдержать такое напряжение и такую чудовищную боль.

А потом Берта умолкла, обессиленно уронив голову на грудь и тяжело дыша. Золотые лучи угасли. Мертвый демон с грохотом упал на мостовую. Следом за ним начали падать мертвые тела.

На площади стало тихо.

— Мы победили, — негромко проговорил Клыкастый, но его слова услышали все. И в ответ вдруг грянуло шальное нестройное многоголосье:

— Сдо-о-ох! Он сдох! Мы победили!!!

Берта с трудом поднялась с земли и улыбнулась хорошей, открытой улыбкой.

Пока в одной половине города собирали мертвецов для погребения, в другой тем временем чествовали героев-победителей. Жизнь брала свое. Глава городского совета, к счастью, оказался человеком смекалистым и практичным: торжественных речей не растягивал, а сразу предложил в благодарность кров, ужин и пиво без счета в одной из уцелевших таверн — и исцеляющие зелья для раненых.

И вот теперь в уютной харчевне стоял шум и гам, три улыбающиеся девушки в белоснежных чепцах и передниках носились по залу то с пустыми, то с полными кружками, а из кухни струился аромат пряного тушеного мяса и горячего хлеба. После того, как командир второго отряда поднялась к себе в комнату, ужин плавно превратился в честную попойку. Столы уже давно сдвинули в один, Вигге, переговорив с хозяином таверны, раздобыл откуда-то нескольких девиц, которые теперь переходящим трофеем пересаживались с одних колен на другие.

— Эй, красавица, и нам бы еще две! — кричал Клыкастый, помахивая над головой пустой кружкой. — И сыру побольше!

Справа Рик слышал голос Тано, обсуждающий байки о страшной темнице для пленных воинов в Шадре, которая сама по себе превращает живого человека в труп. Слева, в нескольких шагах от стола, под дружный хохот зрителей один из магов второго отряда на спор пытался поджечь огненным шаром кусок льда, созданный раскрасневшейся от пива Магой. За столом на фоне общего веселья выделялась Селина, забившаяся в дальний угол с кружкой пива в руках. Клыкастый хоть и зубоскалил, как обычно, но при этом пил с каким-то особенным остервенением. Время от времени он посматривал на Рика — но это не было удивительным, поскольку на него с недовольством посматривали все. Сидел он мрачный и скучный, не участвовал ни в какой трескотне о пустяках, и молча целенаправленно напивался, но хмель все никак не затуманивал голову.