От ненависти до ненависти, или Истеричка и Чудовище (СИ) - "Elle me deteste" - Страница 103

Диас мягко улыбнулся и пересел в изголовье Имре, чтобы не слишком тот мог его лапать. В бане это исключительное право Диаса. Он тут занимался очень серьезным делом, оживлением внутренних чакр и прочего. А если его возбуждать и ласкать, то придется заниматься другими, чуть более низменными вещами.

— Если армия пойдет сейчас, то умрет еще столько же людей, сколько по пути сюда. Нужно дождаться лета. Когда не будет вьюг и сильных заморозок. Довольно странно, что Эста не пишет мне или Леррою. Наверное, обиделся и больше с нами не разговаривает, — он усмехнулся и слегка нахмурился, размышляя о возможных причинах такого поведения. Может, он опять не считает Лерроя королем и выдумывает козни? Диас волновался, не взбрыкнут ли солдаты и не начнут ли резать мирных жителей? Он рассчитывал, что нет, ведь Имре обещал, и он держит армию в узде. Но развить эти мысли помешало очередное предложение Имре поехать с ним на Юг.

— Я хочу побывать там… с тобой. Я скучаю, пусть и привык к Северу и здесь мой второй дом. Но… как я могу оставить своих детей? Тем более, пока король Юга ненавидит их. И так скоро после захвата и переворота. Может быть, когда Леррой вырастет и не будет нуждаться в моем присутствии, — уклончиво ответил Диас. Он давно не принадлежал себе. С тех пор, как вышел замуж. Его государством и родиной стал Север, и он был сперва супругом Рейгана и должен был быть подле него, а теперь — анатэ-регентом.

— Ну куда ты от меня деваешься, — немного капризно замычал Имре и протестующе замахал руками, в попытке дотянуться до Диаса. Но сразу же стал серьезным. — Когда я говорю про безопасность, я имею в виду и твою, и твоих детей. Я не позову тебя на Юг, если не буду уверен на все проценты на свете, что ни тебе, ни пацанам ничего не угрожает. Ни здесь, на Севере, ни там, на Юге. Я не знаю, что в голове Эсты, и не планирую подвергать тебя и твою семью опасности. Пока тебя не будет, можно будет прислать сюда Стево с Джеем. Или можно будет взять Лерроя с собой. Можно будет что угодно придумать, если только ты действительно этого хочешь.

Диас чуть не поперхнулся. Джея и Стево оставить здесь без присмотра одних? Чтобы они тут все разрушили до основания и убили друг друга? Взять Лерроя с собой на Юг? Короля Севера? На Юг… с ума сойти! Имре явно захмелел от пара и удовольствия.

А Диас все еще рассчитывал на третий, самый лучший вариант.

========== 58. Будущие и далекие никогда ==========

Леррой не мог уснуть. Он прокручивал в голове сегодняшний день, разговоры, взгляды, события. Даже книжка не помогала отвлечься. Нянька сунул под матрас чугунную грелку с углями из камина, чтобы согреть кровать сильнее. От нее распространялся запах розмарина, напоминая об анатэ, и Леррой всегда лучше засыпал от этого. Но что-то все же мешало. И он никак не мог понять, что. Он захлопнул книгу и зажмурился, прислушиваясь, и тут его озарило! Это ветерок из бывшей комнаты принца Бартока! Теперь там жил Имре. И ветерок гремел. Наверное, принц развлекается с кем-то после пирушки.

Леррой прикусил губу. Портрет его анатэ, который служил закладкой в книге, перешептывания Имре и Диаса на церемонии, а еще анатэ болел за него во время стрельбы…

Леррой вылез из своей кровати в одной ночной сорочке и юркнул в потайной ход. Медленно по памяти продвигаясь к нужной комнате, чтобы проверить. Он замедлился и подслушал, что происходило в комнате Джея. Тот разговаривал о чем-то неважном со своим мужем, и Леррой зашагал дальше. Комната Киви — малыш спал, а нянька бубнил нараспев. Наверное, молитвы. Леррой и сам слышал их частенько. Дальше комната Килли, и странная возня и сопение оттуда. Это понятно — Килли болеет и, наверное, мечется в бреду. Спальня анатэ — но тут тихо.

Леррой перешел через узенький проход к комнате Бартока, где жил теперь Имре, и замер. Да, звуки определенно исходили оттуда, и ему не составило труда узнать голос анатэ в стонах и всхлипах.

Недолго думая, Леррой толкнул потайную дверь со всей силы и забрался в комнату, осматриваясь в тускло освещенном камином помещении. Сомнений не осталось.

Он зарычал грубо, как только мог в своем возрасте, глядя на анатэ и его распущенные волосы.

— Ты не должен быть здесь! — резко, все еще с рыком сказал Леррой. — Немедленно иди в свою комнату! Уходи отсюда!

Анатэ выдохнул от неожиданности и гневно обернулся. Но не на него, нет. На дребезжащий ветерок. Он натянул на себя мех, чтобы скрыть от глаз сына то, что ему не следовало видеть, и встал с постели, мельком окинув взглядом Имре и плотнее укутываясь.

— Ты рычишь на меня? Не смей, Леррой. Я — твой анатэ, — обиженно проговорил он.

— Это ты не смей! Ты — вдовец северного короля и не можешь ложиться с другими альфами! Тем более, южанами! — Леррой зло сверкнул взглядом в сторону Имре. Его трясло от гнева и ревности. — Убирайся из этой комнаты и не смей приходить больше. Я не разрешаю тебе общаться и даже подходить к принцу Эммериху! Тебе ясно?

Анатэ распахнул глаза и в этот момент выглядел таким растерянным, как никогда прежде. Он несколько раз беспомощно вздохнул, так ничего и не сказав, и стремительно вышел из комнаты.

Леррой проводил его взглядом и тогда заметил, что за это время Имре успел встать и накинуть на себя рубаху и штаны.

Когда за анатэ закрылась тяжелая дверь, Имре неторопливо подошел к Леррою, схватил его за ухо и сильно встряхнул, после чего сел перед ним на корточки, чтобы смотреть в глаза.

— Я просто напоминаю, Ваше Величество, то, что ты стал королем, не дает тебе права становиться самодуром, — произнес он негромко и вкрадчиво, однако тем тоном, который не предвещал ничего хорошего. Леррой испытал тот же испуг, что и впервые увидев Стево. — Твой анатэ делает то, что считает нужным. Если ты хочешь с ним это обсудить — обсуждай. Но. Никогда. Не смей. На него. Рычать, — с грозным придыханием продолжил Имре, крепче сжимая пальцы на ухе и щедро, не жалея силы, ударяя его по заднице. Никогда! Никогда еще Лерроя не били. Он правда попытался вспомнить и убедился — такого не было! Анатэ ругал и даже наказывал его. Но не поднимал руку. А это больно. И еще обидно. И странно, что чужой альфа, да еще южанин, вдруг его бьет. Он что, не в своем уме? А чужой альфа южанин не унимался. — Рычат, если ты вдруг не знал, на альф и на врагов. Твой анатэ — не альфа. Ты хоть понимаешь, насколько ты его сейчас обидел? — тяжелая и безжалостная рука еще дважды опустилась на Лерроя, и только после этого Имре отпустил его и выпрямился.

— Я король! Ты не можешь меня бить! — сквозь сцепленные зубы беспомощно напомнил Леррой, а потом несколько раз скульнул от новых шлепков, прикусывая губу, и понимая, что Имре, мягко говоря, на это наплевать.

Имре выглядел опасно, как человек, с которым не стоит спорить. Но он не прав! Анатэ принадлежит Леррою, и он не может делать, что ему вздумается! Это неправильно и… и… и еще что-то, что он не мог сформулировать даже мысленно. Он, разумеется, услышал, что Имре говорил об анатэ. Да и сам знал, что не должен был рычать на него. Но…

— Я с тобой еще не закончил, — довольно грозно сказал Имре. — Но сперва иди и извиняйся перед Диасом. Живо! — последнее слово он прорычал, добавляя ему веса, да и в общем-то признавая в Леррое либо альфу, либо врага — по его же собственной классификации — и оставляя за ним право выбора.

— Зато я с тобой закончил. Ты не мой отец, и нечего меня воспитывать, — недовольно рыкнул Леррой, потирая ушибленный зад и вовсе не желая продолжать такое общение. — Не подходи к моему анатэ. Ты ему не пара. Ты — всего лишь принц, а он — король, — заявил он, пятясь к двери и чувствуя от Имре опасность, едва ли не такую же, как от его брата. Нижняя челюсть дрогнула.

— Ты любишь своего анатэ? Я своего не любил. Но я никогда даже не огрызнулся в его сторону, ни разу зубов не показал. Потому что это ниже альфы, принца, короля, понимаешь? На любого омегу недостойно рычать, а тем более на того, у кого хватило терпения и сил тебя выносить, родить, вырастить и любить при этом, — сказал Имре уже спокойно. — И да, я знал Рейгана — и весьма неплохо. Поверь мне, с ним одной ладонью ты бы не отделался.