О тех, кто не слушает добрых советов (СИ) - "Чемерица" - Страница 58

– Что может заставить человека сделать такое?

Банри проводила его взглядом и так же поспешила убраться с кладбища – теперь, после известий об убитом ребенке находиться здесь было выше ее сил. Чтобы развеяться, женщина отыскала местную аптеку и, найдя в ее хозяйке приятную собеседницу, несколько часов провела, слушая сплетни, рецепты зелий и истории из бурной жизни аптекарши. Время пролетело незаметно. Банри спохватилась только когда Зария – так звали местного алхимика – собралась закрывать лавку.

– Ты уже слышала про то, что у нас случилось? – спросила она, провожая гостью к двери. – Один урод растерзал малышку Лавинию.

– Да… Кошмар какой-то.

– И не говори. Ладно бы просто убил, а тут на куски разорвал. Он, наверное, безумец какой-нибудь.

– Кто знает… Ладно, я пойду.

Оказавшись на улице, Банри покосилась на здание по соседству с аптекой. Это были казармы и, по совместительству, там же содержали преступников. По крайней мере, так сказала Зария…

Через несколько секунд она обнаружила, что стоит у самой двери в казармы и собирается войти. Она шагнула назад и наткнулась на стражника, подошедшего с улицы.

– Ты кто? – грозно спросил он. – Чего тут делаешь?

– Я… я недавно приехала в ваш город, – нашлась Банри. – Слышала, тут у вас какой-то дикарь содержится. Хотела посмотреть.

– Посмотреть, говоришь… – задумчиво протянул стражник. – Ну иди, коль не боишься, только… выдели пару монет на охрану.

Банри поджала губы, но все-таки сунула ему в ладонь что-то около пяти септимов. Повеселевший слуга народа проводил ее через казармы в темницу и представил дежурившему там охраннику, после чего подвел к решетке в очень темную камеру со словами:

– Близко не подходи.

И удрал.

Банри проводила его взглядом и, не сходя с места, попыталась разглядеть интерьер каземата, что было невозможно – темнота внутри была непроглядной. Тем неожиданнее оказалось для нее появление узника у самой решетки, только с другой ее стороны. Банри отпрянула, одновременно оценивая увиденное. Детоубийца оказался невысоким и щуплым человеком с очень грустными глазами, одетым в одни рваные штаны.

– Хочешь поглазеть на чудовище? – тоскливо вопросил он.

Банри облизала губы и выдавила:

– Мне сказали, что ты напал на маленькую девочку.

Узник прижался к прутьям решетки, пытаясь заглянуть ей в глаза, что в такой темноте было невозможно. Банри попятилась, чтобы оказаться в недосягаемости от убийцы, памятуя о том, что он сотворил с несчастной малышкой.

– Поверь мне, я не хотел этого делать, – отчаянно зашептал Синдинг. – Я просто… не сдержался. Я пытался объяснить, но никто из них мне не поверил. Все из-за этого проклятого кольца!

– Что?.. Какое кольцо? – выдавила Банри, пытаясь проглотить комок, невесть почему образовавшийся в горле.

– Кольцо Хирсина…

При этих словах ком в глотке, казалось, увеличился раза в два, отчего она едва не задохнулась, а пальцы ног судорожно подогнулись. Банри отступила от решетки еще дальше, борясь с желанием немедленно удрать. Дальнейший рассказ Синдинга доходил до сознания с трудом.

– …Мне сказали, – бормотал он, – что с его помощью я смогу контролировать превращения. Может, так и было раньше. Но я не знаю. Хирсин не простил, что я взял его, и проклял меня. Я надел его… и изменения начали просто… происходить. Я никогда не мог сказать, когда. Всегда в худшую минуту. Как… с этой девочкой.

– О каких превращениях ты говоришь? – просипела Банри, заранее зная ответ.

Синдинг тяжко вздохнул во мраке и отпустил железные прутья.

– Не думаю, что стоит хранить тайну и дальше, я ведь все равно умру здесь. – Темный силуэт шевельнулся в темноте. – Наверняка ты знаешь о людях, которые под влиянием луны превращаются в зверей. Я – один из них, вервольф. Это моя тайна и мой позор. Поэтому я хотел получить кольцо… оно должно было дать мне возможность управлять превращениями. Теперь я выгляжу как человек, но я чувствую в себе зверя, даже сильнее, чем прежде.

– Значит, ты поэтому… убил Лавинию…

Силуэт во мраке дернулся при звуке имени.

– Я только что пришел в Фолкрит, – забормотал Синдинг. – Им нужны были рабочие на лесопилке, и я подумал, что тут будет безопасно. Что с этим я справлюсь…

Он замолчал на несколько секунд, а потом с усилием продолжил:

– Когда я увидел эту девочку, я просто… я чувствовал, что не удержусь. Я ощущал вкус… Нужно было охотиться. Но это жалкое слабое тело не создано для охоты. Медленное. Без когтей. Слабые, тупые зубы, чтобы жевать траву. Я сдерживал ярость, пока мог. Но она кипела во мне. Она была такая хрупкая. Беспомощная жертва. А потом… Мне… Мне очень жаль, что так вышло. Что я это сделал. Было бы лучше для всех, если бы я просто ушел.

Банри устало прислонилась плечом к стене.

– Наверное… – пробормотала она, обращаясь скорее к себе. – И что делать-то теперь?..

– Я хотел умилостивить Хирсина, – проговорил Синдинг. – В этих землях есть один зверь. Большой, могучий. Говорят, что Хирсин явится тому, кто сразит его. Я выследил его до этих лесов, но потом… я убил ребенка. Я хочу молить его о прощении. Отдать ему кольцо. Но пока я здесь, зверь бродит в лесах.

Он придвинулся к решетке и просунул руку между прутьями, протягивая что-то на ладони. Банри отшатнулась, но любопытство взяло верх. Она осторожно, двумя пальцами, взяла вещицу и попыталась рассмотреть ее, поднеся поближе к огоньку чадящей свечки. Это было колечко самого обычного вида – простой ободок, похоже, даже не из серебра, а из какого-то металла серебристого цвета, украшенный крохотной фигуркой, в которой едва угадывалась волчья голова.

Изучив украшеньице, Банри окончательно успокоилась. Ну не может эта жалкая поделка быть даэдрическим артефактом. А Синдинг просто несчастный больной человек, очень внушаемый ко всему прочему. Какой-то негодяй подсунул ему дешевое украшение и наплел с три короба про Хирсина, вот бедняга и поверил в то, что он оборотень. Женщина вздохнула. После всего случившегося смерть будет для узника лучшим уделом. Но пусть он хотя бы отправится на тот свет со спокойной душой.

– Я его отнесу… – сказала Банри. – Кольцо, я имею в виду.

Синдинг от изумления едва не поперхнулся воздухом.

– Силы небесные! Ты сделаешь это для меня?

– Да, похоже, это единственное, чем я могу тебе помочь.

Естественно, нести побрякушку она никуда не собиралась. Кольцо найдет пристанище в ближайших кустах.

– Слава богам!.. Больше видеть не могу эту проклятую штуковину. – Синдинг выдохнул и настойчиво произнес: – Найди зверя. Он бродит по этим лесам, и его запах идет с востока. Убей его и… Владыка Охоты улыбнется тебе.

Он отступил от решетки и стал почти неразличим в темноте. Банри напряглась, что-то здесь было не так. Голос заключенного стал другим, глуше и звучал теперь словно издалека:

– Желаю тебе удачи, но нужно бежать, пока с меня не содрали шкуру. Если наши пути пересекутся, я не забуду твоей доброты. Прощай.

Синдинг затих. Из камеры доносились какие-то еле слышные звуки, которые Банри не смогла опознать, затем и они смолкли. Стало очень тихо, можно было даже услышать потрескивание свечного фитиля и сонное сопение солдата, охраняющего дверь в темницу. Что-то в этом показалось странным, но Банри не смогла разобраться, что именно.

– А… Синдинг?.. – осторожно позвала она в темноту.

Узник не ответил. Из камеры донеслись другие звуки, нечто вроде царапанья, будто кто-то легонько скреб чем-то твердым по камню. Потом вновь наступила тишина. Банри сглотнула и медленно попятилась. Затем развернулась и быстрым шагом поднялась по скрипучей лестнице. Уже на улице она глубоко вдохнула прохладный вечерний воздух и посмотрела на небо. Секунды не было видно, зато Мессер сегодня сиял во всей красе, хоть и имел тревожащий розовый цвет.

Банри передернула плечами и уставилась на кольцо, белеющее в свете звезд. Она хотела зашвырнуть его в ближайшие заросли, даже замахнулась, но в последний момент передумала. Нужно выбросить эту пакость подальше от города, где-нибудь в лесу. Она помедлила, нацепила кольцо на палец, чтоб не потерять, и направилась в сторону трактира.