Лилия для герцога (СИ) - Казакова Светлана - Страница 4

Кое-как поднявшись с узкой кровати, я вернула одеяло на место и подошла к окну. Уже светало, лёгкий ветер резвился на просторе, и я вдруг позавидовала его свободе. Как бы мне хотелось самостоятельно распоряжаться своей жизнью! Но это право я потеряла. Настоятельница не раз подчёркивала, что обитель не занимается благотворительностью, и наверняка уже подсчитала, сколько именно я задолжала за годы, которые провела здесь.

Разумеется, приобретать невест в обители всё равно оказывалось выгоднее, чем в благородных семьях. О происхождении многих воспитанниц, как, например, о моём собственном, настоятельница рассказать не могла, однако здесь девушки получали вполне достойное образование и воспитание. За нами строго следили, не позволяя покидать место, где мы жили, к тому же ни один мужчина никогда не приближался ни к кому из нас, что гарантировало непорочность и тех, кто станет новыми воспитательницами обители, и чьих-то будущих жён.

Впрочем, не интересовалась, как других, а меня никогда и не тянуло на знакомства с представителями противоположного пола. Достаточно историй, которыми нас здесь запугивали. Про то, что из-за нехватки женщин некоторые недостойные мужчины становились настоящими дикарями и похищали девушек прямо на улице. Поэтому знатные дамы никогда не покидали стены своих домов без сопровождения отцов, мужей и слуг, а девицы и женщины попроще старались посещать рынки или ходить за водой только вместе, никогда в одиночку. У обители тоже имелась вооружённая охрана, однако воспитанницы со своими стражами никогда не пересекались.

Может быть, и к лучшему то, что за мной приедет поверенный? Хотя бы небольшая передышка на пути к новому витку судьбы, перед тем, как я увижу лицо будущего супруга. А свадьба… что ж, наверное, таким, как я, пышные празднества не положены.

Больше я так и не заснула. Всё сидела у окна и размышляла, старательно отгоняя воспоминания об отпечатке ладони на деревянной двери. Мне почти удалось убедить себя в том, что случившееся всего лишь померещилось моему растревоженному, как осиное гнездо, разуму. Почти, но не совсем. Я решила, что должна вернуться туда и ещё раз взглянуть на след, который мог быть оставлен раскалённым железом, если бы кому-то вздумалось сделать клеймо в виде тонкой девичьей ладони.

Решив не откладывать задуманное, я поспешила туда, стараясь сильно не шуметь. В столовой уже готовили завтрак, но она находилась в другом конце, так что я благополучно миновала прямые, как стрела, коридоры. Добравшись до нужной двери, на мгновение зажмурилась, точно страшась снова увидеть то, что предстало передо мной вчера.

Отпечаток оказался на месте. Я приблизилась и приложила к нему ладонь, чуть растопырив пальцы. Совпадение получилось полным. Теперь сомнений быть не могло. Моя рука оставила след, который уже не стереть.

Но как такое случилось?..

Услышав за спиной шаги, я отдёрнула ладонь и обернулась. Ко мне приблизилась сестра Николина. Выглядела она чем-то огорчённой.

— Вы… тоже заметили? — спросила я, поймав её устремлённый на отпечаток на двери взгляд.

— Никому об этом не говори, девочка, — ответила целительница. — И постарайся в следующий раз сдерживать свой гнев. Не обрушивать его на ни в чём не повинные предметы.

Устыдившись, я опустила глаза. Сестра Николина права. Я действительно чувствовала, как меня переполняли ярость и боль, в ту минута, когда ударила по двери. Но разве могла я предположить, к чему приведёт мой порыв? Будь я не обычной девушкой, а…

Будь я…

Додумывать эту мысль было страшно, и я сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Боль отрезвила меня, и я подняла глаза. Даже попыталась улыбнуться, хотя больше всего сейчас хотелось закричать в ужасе и неверии.

— Спасибо за совет, сестра Николина. Вы верно говорите. Я никому не скажу.

— Вот и умница, — похвалила она меня и снова, как вчера, погладила по голове. — Ты ведь смелая девочка и справишься со всеми ударами судьбы. И с будущими, и с прошлыми…

— С прошлыми? — переспросила я непонимающе. Но собеседница уже развернулась и неспешным шагом направилась к кабинету настоятельницы. Так для меня и осталось загадкой, что же имелось в виду под этими словами.

Виенна, баронесса де Кастеллано, больше всего ненавидела, когда что-то шло не по её планам. До сего времени ей вполне успешно удавалось воплощать их в жизнь, даже будучи слабой женщиной. Рано оставшись без родителей, однако с унаследованным от них немалым состоянием, она сделала очевидный вывод о том, что миром правит тот, у кого есть богатство, но, если мужчина может позволить себе действовать уверенно и порой даже грубо, то у женщины имеется собственное оружие. Внешняя привлекательность, мягкие манеры и улыбки, за которыми прячутся острые зубки, умение расплакаться в нужный момент, а также все достижения моды, призванной подчёркивать достоинства и прятать недостатки. У Виенны было довольно времени, чтобы всему этому научиться — и в девичестве, и после того, как стала вдовой, когда её пьяный муж-барон свалился с лошади на охоте.

Но сегодня утром ей принесли письмо от Иларии, фаворитки короля Арнальдо, которая считала Виенну подругой, и оно содержало в себе весть, которая заставила баронессу не на шутку рассердиться.

— Он женится, — вслух прочла Виенна и, заметавшись по гостиной, гневно отшвырнула с дороги попавшуюся под ноги комнатную собачку. Та, заскулив, убежала, а хозяйка скомкала письмо в руках. Она могла бы решить, что новость всего лишь шутка, не знай как следует Иларию, которой совершенно не свойственно чувство юмора.

Но как герцог де Россо может жениться на ком-то, кроме неё, Виенны? Разве мало она вложила в их отношения? С того самого первого вечера, когда их представили друг другу на королевском балу, баронесса делала всё возможное для того, чтобы завоевать его и почти не сомневалась в успехе задуманного.

Она снова развернула письмо и перечитала его, хмуря брови.

— Что за бред? Девушка из обители? Безродная особа, воспитанная монашками? Уж не сошёл ли он с ума в уединении своего замка? — Виенна разговаривала сама с собой, ибо лучшего собеседника и вообразить не могла.

Снова смяв бумагу, она отбросила письмо и поспешила в будуар, где потребовала у камеристки немедленно привести её в порядок. Баронесса намеревалась повидаться с Иларией и вызнать все подробности лично, даже если понадобится отвлечь королевскую фаворитку от важных дел. Виенна и сама не могла бы сказать, что разозлило её больше — сам факт того, что Себастьян решил жениться, или то, что он не удосужился сообщить ей об этом лично.

Спустя некоторое время в зеркале появилось отражение молодой женщины, которая выглядела воплощением оскорблённой, но сохраняющей достоинство аристократки. Лёгкая, но не болезненная бледность, аккуратно убранные наверх и сколотые шпильками с жемчужинками светлые волосы. Несколько прядок выбивалось из причёски, что выглядело трогательно и нежно. Сейчас никто бы не дал баронессе её лет. Платье она выбрала довольно простое, но с большим декольте, что соответствовало моде и выгодно подчёркивало пышную грудь с соблазнительной ложбинкой.

«Может быть, не надо было делать ставку на герцога? — подумала вдруг Виенна. — Стоило выбрать короля? Но с ним мне светило лишь то положение, которое сейчас занимает Илария, а мне хотелось стать законной женой».

К тому же, вспомнила она, покусывая губы, чтобы стали покраснее, король совсем не так хорош собой, как Себастьян де Россо. Илария как-то пожаловалась, что в мгновения любовных утех иногда зажмуривается и представляет на месте его величества кого-то другого. Неплохой козырь против фаворитки… жаль, нет гарантии, что поверят, если его использовать, свечку-то баронесса не держала. А вот если подсунуть Иларии какого-нибудь молоденького придворного, например, того юношу, которого удалось лично пристроить в королевскую свиту… Интересно, устоит ли та против такого соблазна и как скоро станет опальной фавориткой?