Искаженное время (СИ) - "Deacon" - Страница 65

- Прекрасно! – воскликнула Лилит, с вызовом посмотрев на мужчину. – Играйте, месье Харт, но если вы проиграете, я боюсь представить, что с вами сделаю.

- А если ты выиграешь, Рейв, лучше не попадайся мне на глаза! – хохотнул Ингемар.

Харт чуть нахмурился: капризы одной и самодовольство другого начинали ему надоедать.

- Я предлагаю другой вариант: сыграем втроем, - сказал полицейский и, невинно улыбнувшись.

- Ну, наконец-то! – обрадовался Ингемар. – Но играем на желания. Если выигрываю я, то от графини я получаю поцелуй, а от тебя, Рейв, твои смешные доисторические часы. Думаю, они сильно повеселят мою команду.

Лилит насмешливо посмотрела на капитана.

- Если победа будет за мной, то вы, месье Ларсен навсегда забываете о том, что я должна вам поцелуй, а вы, месье жандарм, больше никогда в жизни не будете со мной спорить. Если я скажу, не лезьте в страшную яму с чудовищами, вы послушаетесь меня!

Харт усмехнулся и, чуть помолчав, наконец озвучил свое желание.

- Хорошо. Я принимаю ваши условия. Теперь озвучу свои: если выиграю я, вы немедленно расходитесь по комнатам и сидите там до утра. Без книг, без кино, без каких-либо еще развлечений.

Графиня с удивлением посмотрела на Рейвена.

- Сейчас только десять часов! – нахмурилась она. – Я еще не готова удалиться на покой.

- Значит, играйте лучше, - отрезал полицейский. – Ингемар?

- Снимай часы, парень! – улыбнулся Ларсен. – Они отправятся покорять со мной космос.

Игра началась. Карты мелькали в руках игроков, официанты то и дело подливали им напитки, а а лица картежников казались такими напряженными, что начали привлекать внимание других посетителей казино.

Графиня была уверена, что в этот раз она не останется проигравшей. Рейвен первым окажется не у дел. Наверняка, полицейский так долго колебался лишь потому, что толком не умеет играть. Ингемар также ставил на поражение Харта. Тот уступал капитану практически во всем, а уж в покере и подавно должен. Но получилось несколько иначе.

Ларсен помрачнел, а Лилит до боли прикусила губу, увидев собранный Рейвеном Флеш-рояль. Вереница из пяти старших карт пиковой масти точно ухмылялась, глядя на проигравших с поверхности стола.

- Я хочу отыграться! – воскликнула француженка, не в силах сдержать своего негодования. Она не хотела, чтобы ее отсылали в комнату, как провинившуюся девчонку, когда веселье в самом разгаре. Даже проигранный Ингемару поцелуй казался ей менее оскорбительным.

- Спокойной ночи, графиня, - ответил Харт, поднимаясь из-за стола.

- И что мы будем делать в каюте в десять вечера? Без всего! – нахмурился Ингемар. Ему тоже не слишком понравилось, что Харт диктует ему свои условия.

- Я не знаю, что ты будешь делать. А я попробую отдохнуть от вашего бессмысленного противостояния .

- Смотри, доотдыхаешься! Нас перебросит, а ты останешься тут один.

- Спокойной ночи, Ингемар, - ответил полицейский и покинул зал.

- Вы собираетесь его слушаться? – спросил Ларсен, видя, что графиня поднимается с места и направляется к выходу.

- Я проиграла, - тихо ответила она, с откровенной досадой оглядывая других игроков. – Теперь придется ложиться спать.

- Нам не обязательно посвящать его в наши дела.

- Вы, кстати, тоже проиграли, месье Ларсен, - напомнила ему графиня. - Надеюсь, вы не забыли, где находится ваша каюта?

«Ну и ладно!», - подумал Ингемар. Он вернулся в свою каюту и улегся на постель, мрачно уставившись в потолок. Но затем капитан живенько потянулся к своему браслету и выбрал раздел «Массаж и спа-процедуры».

- Массаж – это ведь не развлечение. Это медицина..., - ухмыльнулся он, заказывая к себе в каюту девушку.

Лилит в свою очередь устроилась на своей постели, пытаясь заставить себя уснуть. Никогда в жизни ей не казалось, что время тянется так долго. Он ворочалась на постели, злилась на Рейвена, и снова ворочалась.

«Он же не узнает, если я почитаю книгу...», - думала графиня, но когда она коснулась планшета, то тут же отдернула руку. «Но если не играть честно, то зачем вообще тогда играть на желания?»

Брюнетка вздохнула и, перевернув подушку прохладной стороной, снова попыталась заснуть. Промучившись еще полчаса, Лилит наконец не выдержала. Девушка поднялась с постели и, набросив на себя черный кружевной халат, налила себе в бокал немного красного вина.

«Вино – это не развлечение, а жизненная необходимость», - решила она, не зная, чем еще оправдать себя.

Затем Лилит вышла на балкон, любуясь теплой летней ночью, и с наслаждением вдохнула соленый морской воздух. Мысли невольно вернулись к тому тропическому озеру, в которое она окунулась сегодня, вино приятно грело в груди, а ветер ласково играл с длинными черными волосами девушки. Невольно Лилит вспомнила свое детство, где она бегала с братом по кромке воды, а прибой целовал их босые ноги. Их рыбацкая деревенька была бедной, однако маленькая девочка с «цветочным» именем чувствовала себя самой богатой, ведь целое море было у ее ног.

Стоя с пустым бокалом на этом балкончике, Лилит вспоминала, как когда-то рядом с ней находился ее брат. Он единственный, ради кого девочке хотелось жить, когда пьяный отец приходил домой и колотил их. Свою мать Лилит практически не помнила. Поговаривали, что девочка унаследовала ее глаза и густые темные волосы, и графине хотелось в это верить.

Графиня задумчиво смотрела на темную, беспокойную воду внизу, невольно сравнивая с ней свою жизнь, и в тот же миг почувствовала себя до боли одинокой. Даже самый роскошный дворец не мог согреть замерзшее сердце.

«Зачем я постоянно цепляюсь за свою жизнь?», - думала она. «Даже если я вернусь из этого страшного путешествия, кто встретит меня дома? Щенок, бегающий по двору? Слуга, открывающий двери? Меня не ждет ничего, кроме пустых комнат и бездушных портретов на стенах».

Внезапно Лилит почувствовала, как кто-то касается ее руки и наполняет пустой бокал вином. Это едва ощутимое прикосновение заставило девушку затаить дыхание, и она медленно обернулась. На ее плечом стоял Эристель, безмолвный, точно призрак. Его длинные белые волосы казались особенно светлыми в темноте, а кожа фарфоровой, точно у дорогой куклы. В руке мужчина держал бутылку вина, отчего графиня несколько смутилась: Эристель точно почувствовал ее одиночество и оказался рядом именно тогда, когда она готова была расплакаться. Безмолвный, холодный и удивительно красивый.

- Эристель..., - прошептала она. Затем девушка коснулась рукой рубина на своей груди, замечая, что тот вновь принял бордовый цвет, однако подушечки пальцев все-равно ощутили глубокую трещину на поверхности.

– Вы не могли покинуть камень без моей воли..., - произнесла она чуть более уверенно. До этого самого момента девушка полагала, что удерживает некроманта взаперти, но его внезапное появление застало ее врасплох.

- Если вы желаете, я могу уйти, но именно в эту самую минуту, я бы предпочел остаться, - ответил он, буквально пронизывая девушку своим взглядом. Эристель больше не играл роль улыбчивого тихого лекаря, и графиня всем телом чувствовала холод исходящей от него силы. Несмотря на теплую летнюю ночь, по ее коже пробежала дрожь.

- Вам холодно? - произнес Эристель, не столько спрашивая, сколько констатируя факт.

- Нет, просто вы появились так неожиданно, что я...

Глядя на него, Лилит почувствовала себя растерянной девчонкой, и Эристель улыбнулся уголком губ, точно прочитав ее мысли. Он приблизился к ней, и графиня отступила на шаг, не зная, чего ожидать от этого странного человека. Ей хотелось спросить у него про брата, как он будет воскрешать его, но не могла вымолвить ни слова.

Эристель коснулся ее лица, очерчивая подбородок девушки и заставляя посмотреть себе в глаза. От этого прикосновения по коже Лилит вновь побежали мурашки. Ее сердце билось так сильно, будто готово было выпрыгнуть из груди.

- Вы не одиноки, Лилит, - тихо произнес Эристель. - Ни сейчас, ни в прошлом, ни тем более – в будущем. В вас есть сила, данная далеко не каждой женщине. Вы умеете бороться. И, быть может, сейчас вы задаетесь вопросом, зачем вам жить, когда всё истинно ценное утрачено, не стоит пытаться самой искать ответ. Много десятков лет я задавался подобным вопросом, и каждый раз, спустя какое-то время, жизнь отвечала мне сама. Не привязывайтесь ни к кому, и ни к чему, и тогда ничто не сможет вас сломить. Не цепляйтесь за прошлое, потому что оно обесценивается с каждым новым днем.