Искаженное время (СИ) - "Deacon" - Страница 167

«Ну, давай же... Давай!» - думал он, пристально глядя на то, как медленно разрушается цепь. Впервые ожидание показалось некроманту столь невыносимым. А ведь он привык ждать. Всегда ждал нужного момента, когда атаковать врага. Всегда ждал мгновения, когда нужно было смешивать компоненты для зелья. Ждал, когда очередное его творение откроет глаза и посмотрит на своего создателя. Впервые за его бессмертную жизнь у него не было времени.

«Быстрее!» - Эристель бросил взгляд на другую цепь, которая плавилась значительно медленнее.

Некромант вздрогнул от неожиданности, когда увидел мужчину, расположившегося в кресле, на котором еще недавно сидел Косэй. В руке он держал горящий череп, словно ему было любопытно, что за жидкость налита в его глазницы.

- Если ты мне скажешь, как тебе помочь ускорить процесс, я помогу. Но своей жизненной силы не дам, - голос Эрика Фостера прозвучал спокойно. Некромант замер, пристально глядя на своего неожиданного союзника.

- Если ты действительно хочешь мне помочь, что крайне сомнительно, не поднимай шум, - тихо ответил некромант.

- Может, и сомнительно, а, может, и не очень. В Питере мы с тобой не слишком подружились, но я закрою на это глаза. Я не буду поднимать шум, а ты, пока твои оковы не растаяли, ответь мне на пару вопросов. Думаю, лучше мы спокойно поговорим, чем будем друг на друга кричать.

Некромант усмехнулся.

«Превосходно. Сначала Лилит, теперь тот, кто так самонадеянно называет себя Призраком».

- Спрашивай.

Эрик довольно ухмыльнулся. Поставив череп на соседний стул, он откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на собеседника.

- Проклятье в этом городе... - начал он. - Ты что-то знаешь о том, как можно его снять? Тут слушок ходит, будто бы оно мешает нам переместиться, и только мертвец знает, как избавить нас от этой неприятности. Среди нас только ты настолько продвинут в данной сфере.

Бровь Эристеля раздраженно дернулась:

- Если бы я мог, то давно бы сделал это. Неужели ты полагаешь, что мне нравится это жалкое место? Мой расчет был на Францию.

- Хороший расчет, - немедленно согласился Фостер. - Обязательно посети Лувр, пока нет очередей из китайцев. Но пока ты здесь, то, увы, обречен вместе с остальными сокамерниками планировать побег.

Эристель бросил взгляд на правую цепь и с долей облегчения заметил, что его рука практически свободна. То, что говорил Фостер, имело смысл. Как только он выберется, то сам попробует выяснить что-то об этом проклятье.

Внезапно оба мужчины замолчали. Послышался звук приближающихся шагов. Походка была легкой, шла женщина. Не Лилит, потому что на ногах была обувь.

Глаза некроманта и Эрика встретились, после чего Фостер молча поднялся с места и применил свои способности делаться незначительным. Не прошло и минуты, как он вернулся в комнату, держа на руках Кайтану. Она была без сознания, и Эрик аккуратно положил ее на пол. Скорее всего девушке было неспокойно с таким соседом, как некромант, поэтому она решила проверить, насколько прочны его оковы.

- Я бы мог забрать ее силы, чтобы быстрее растворить вторую цепь, - хладнокровно произнес Эристель, взглянув на девушку.

- Хватит с тебя на сегодня. Она симпатичная, - ответил наемник. – Но, будь какая-нибудь уродина, отдал бы тебе без разговоров.

Затем диалог снова возвратился к проклятью. Эрик рассказал колдуну все, что знал, но никакой значимой информации Эристель не услышал. Когда вторая цепь наконец растаяла, Фостер рискнул задать вопрос, интересующий лично его.

- Это нормально, что, переболев твоей болезнью, мне мерещатся разные мерзости?

- Например? – некромант на миг даже заинтересовался. Таких побочных эффектов у своих подопытных он не замечал.

- Ночью снится всякое дерьмо, а днем перед глазами ползают скорпионы. К тому же во сне я начал причинять себе боль.

Эристель молчал. Услышанное показалось ему крайне странным. То, что дело не в болезни, это было очевидно. В чем тогда?

Заживив раны на своих руках, он приблизился к Эрику и внимательно посмотрел ему в глаза.

- Так и есть... Я не вижу в тебе болезни.

- Это мне уже сказал эльфийский медик, - ответил наемник, однако в душе испытал облегчение, что сам Доктор Зло выписал его из больницы.

- Каким образом ты исцелился? - а вот этот вопрос снова заставил Фостера забеспокоиться

- Меня ужалил скорпион, - неуверенно произнес он. - Только не звони в дурку. Я и так знаю, что звучит, как бред...

- Скорее, как проклятье...

- Какое еще к черту проклятье? - не понял Эрик. - Тут ведь уже есть одно проклятье! Или это уже какое-то другое???

Эристель не ответил. Его фигура уже растворилась в воздухе, и Эрику оставалось только мысленно выругаться. Слова о проклятье настолько ошарашили наемника, что он не знал, что и думать. Ему было страшно, и даже обидно.

«Самый долбанутый оракул, самая убогая комната, самая протухшая еда, так еще и проклятья. Всем одно. Мне – два. Получите, распишитесь!» - зло подумал он.

С такими мрачными мыслями он покинул дом Косэя и вернулся в свою убогую комнатушку. Путь до своего жилища был относительно спокойным, но, когда Фостер наконец уснул, он увидел огромных шакалов, которые рыщут по всему дому и принюхиваются. Эрик не мог знать, что его вторую ладонь уже покрывают свежие пластины чешуи, а на соломенном тюфяке темнеют капли крови. Во сне он снова находился в пещере, где один из шакалов требовал от него дар.

XVIII

Стычка

Камень трескался без единого звука, словно кто-то убавил громкость до минимума. Темно-зеленая поверхность медленно покрывалась трещинами, напоминая сосуды, выступившие под кожей из-за напряжения. Воздух звенел и при этом затаился, будто рядом взорвалась граната...

Эрик лежал на камнях, ощущая ледяное прикосновение воды к своей левой руке. Закрыв глаза, он прислушивался к тишине, пытаясь привыкнуть к этому оглушительному безмолвию. Еще недавно ему казалось, что он спит в своей жалкой комнатушке, вместе с другими рабами Имандеса, но теперь он чувствовал под собой острые камни и холод воды. Он снова находился в пещере, в которую возвращался вновь и вновь каждый раз, когда проваливался в сон. Теперь это место было трудно узнать. Вместо фигур каменных шакалов, кругом валялись камни. Золотые цепи, украшавшие шеи великанов, расплавились и обратились в желтых скорпионов, которые лениво копошились на камнях. Теперь в пещере не было ничего, кроме осколков, ядовитых насекомых и саркофага. Крышка была сдвинута, словно кто-то желал заглянуть вовнутрь и убедиться, что то, что там находилось, по-прежнему на месте. Эрик не хотел подходить к этому безликому гробу. На нем не было ни росписей, ни золота, лишь несколько нацарапанных символов, которые могли означать что угодно. Фостер посмотрел на свои руки и невольно удивился тому, что на ладонях по-прежнему была кровь. Пластины чешуи не закрывали ран, и это означало, что здесь способности наемника не действовали. Эрик поднялся на ноги и растерянно провел по волосам, оставляя кровь на слипшихся от воды прядях. Он сделал шаг в сторону саркофага и не услышал характерного шуршания камней под ногами. Безмятежную тишину не могло нарушить ничего, кроме биения сердца – Эрик отчетливо слышал, как оно бешено стучит в его груди. Что-то в этом месте было неправильным. Что-то пугающее было в стенах, в камнях, в воде. Эрик буквально кожей чувствовал чье-то присутствие. Внимательный взгляд кого-то невидимого неотрывно следил за ним, и Фостер невольно начал оглядываться по сторонам. Теперь ему казалось, что в этой пещере никогда не было никаких фигур шакалов. Был только саркофаг, который пролежал здесь десятилетиями, совершенно пустой. В несколько шагов Фостер приблизился к нему и увидел, что он почти доверху засыпан дохлыми скорпионами. Высохшие, издалека они казались шелухой, среди которой проглядывались тонкие полуистлевшие ткани. Только сейчас Фостер заметил, какой сильный холод исходит из глубины саркофага. Мужчина поежился, и по его коже побежали мурашки.