Искаженное время (СИ) - "Deacon" - Страница 162

Глаза француженки испепеляли несчастную рабыню так, что та буквально сжалась, но затем набралась смелости и воскликнула:

- Потому что у него есть сердце, в отличие от вас! Вы сами - рабыня, поэтому не вам смотреть на меня сверху вниз!

Но графиня даже не заметила этого восклицания, словно Эрби была для нее пустым местом. Теперь она смотрела только на капитана, а затем, резко поднявшись с места, произнесла:

- Прошу меня извинить. У меня пропал аппетит.

Проходя мимо Косэя, Лилит внезапно скользнула по его предплечью кончиками пальцев и мягко произнесла:

- Кайтана передала мне, что вы довольны сегодняшним боем и хотели как-то наградить меня. Я бы с удовольствием получила в виде подарка каменный столик, на который поставлю чашу для вина.

С этими словами она чуть кивнула красноволосому и направилась прочь. Уже будучи в соседней комнате, она услышала громкий смех Косэя.

"Каменный столик, говоришь... Смотри, я люблю делать подарки", - подумал он, остановив на Эрби тяжелый взгляд.

Ингемар явно не ожидал, что графиня поведет себя таким образом. Он скрипнул зубами, вспоминая, как Лилит коснулась рыжеволосого господина. Видимо, графиня уже нашла способ с ним подружиться. То, что она так рвется на арену, лишний раз доказывало, что она стремится вызвать в своем новом хозяине уважение и, если получится, еще и выиграть свободу. Если, конечно, не найдет другой, более приятный и безопасный путь. То, что выдала Лилит сейчас, заставило его в сердцах мысленно поклясться не вмешиваться в ее дела, даже если Рыжий будет насиловать её у него на глазах.

«Похоже воздух этого мира действует на всех ожесточающе», - подумал Ларсен. «Разве я мог бы предположить, что после всего, через что мы прошли вместе, отношения между нами так испортятся?»

Других логических обоснований кроме дурного влияния проклятия, Ингемар не видел. И надеялся, что с переносом из этого мира здесь останется и весь негатив. Он решил постараться не поддаваться дурному влиянию. Больше всего на свете ему хотелось перенестись прямо сейчас.

Аппетит у Ларсена тоже был испорчен, однако он заставил себя поесть. Но перед тем, как он приступил к мясу, Рейвен задал тот вопрос, услышав ответ на который капитан поспешно отодвинул от себя тарелку.

- Это было человеком? – спросил Харт. Ему хватило только коснуться глиняной чаши, наполненной кусками жаренного мяса, чтобы больше никогда не есть в этом доме ничего, связанного с чьей-то жаренной плотью.

- Откуда ты такой догадливый? – хохотнул Косэй. – Твоя сестра успела хорошенько поужинать, когда озадачилась тем же вопросом.

Рейвен сглотнул. На лице Ингемара читалось такое же отвращение. Эрби выглядела напуганной. Но остальные рабы спокойно продолжали поглощать человечину. Харт еще как-то мог понять Сфинкса, который запомнился ему в виде огромного льва, но эта хрупкая девушка по имени Кайтана?

- В Египте не было каннибализма...

- Чего не было? – поинтересовался Косэй, с аппетитом доедая сочный кусок. Затем он посмотрел на Сфинкса, и раб задумчиво произнес:

- В статусе льва на Фейсбуке колосится «Всё сложно». Он взывает к всемогущему Биг Маку.

На лице Косэя промелькнула озадаченность.

- Что-то я не помню у тебя таких словечек... А тебе, Змей, я вот что скажу: если не хочешь, не ешь. Ты – мой гость. Я не могу тебя заставлять. Но, будь ты моим рабом, я бы отрезал тебе голову, а из твоего черепа сделал бы красивую чашу. Из твоей кожи я бы сшил подушку для софы. На темной коже твоя будет смотреться просто прекрасно. А из твоих костей я бы сделал подставку для ног. Надеюсь, тебе нравится быть моим гостем.

Специфика работы Рейвена приучила его оставаться равнодушным ко многому - в жизни не раз попадались обезумевшие маньяки, живодеры и остальные психопаты с тотальным отклонением, но Косэй превзошел их всех. Он являл собой воплощение всего, что было так отвратительно в человеческой сущности.

- Ну же, выпей со мной! – ухмыльнулся Косэй и велел Кайтане подать Рейвену череп, наполненный вином. – Выпей за то, что пока я пью не из твоей головы.

В этот миг Харту захотелось обратиться в дракона и к черту сжечь этого больного ублюдка.

- Я не пью с теми, на кого всю жизнь охочусь, - произнес он. Глаза Харта изменили свой цвет, и Косэй весело рассмеялся. Схватив череп, он отсалютовав полицейскому, и залпом опустошил чашу. Харт прошел мимо него и покинул комнату, явно давая понять, что участвовать в этой трапезе больше не собирается.

- А Нефертари еще говорила, что не видит сходства... – ухмыльнулся Косэй и продолжил ужинать...

Эрик Фостер вернулся домой ближе к вечеру. Имандес не сдержал своего обещания и не позволил ему жить, подобно господину, поэтому мужчину ждали все тот же ненавистный соломенный тюфяк, чаша с теплой водой и какая-то отвратительная каша. Благо, он успел поужинать у Дмитрия и теперь подумывал, не ввести ли объедание русского в свою постоянную практику. Но затем мысли Эрика опять вернулись к некроманту. То, что Эристель может поднять какого-то мертвеца, чтобы снять проклятье, не выходило у него из головы. Какого мертвеца можно поднять? Только того, кто наложил на этот город проклятье. В этом доме Фостер явно ответов не узнает, но что если пообщаться с местными? Например, с какой-нибудь богатенькой девицей, которая прохлаждается у реки? Можно попробовать заглянуть туда завтра, а сейчас... Эрик поспешно потер глаза. Ему вновь показалось, что он видит скорпиона, и эти видения чертовски пугали его. Он быстро поднялся с тюфяка и покинул комнату.

Оказавшись на улице, Эрик первым делом поинтересовался у встречного раба, где находится дом Всевидящего, после чего хлопнул мужчину по плечу и быстрым шагом направился в указанном направлении. Приближаясь к дому, он применил свои способности делаться незначительным, поэтому беспрепятственно проник в чужое жилище. Не привлекая внимания, он принялся бродить по дому Всевидящего, разыскивая Ильнеса. Эльф наверняка может излечить его от галлюцинаций. Пройдя через главный зал, Эрик заметил маленькую дверцу и решил заглянуть туда, полагая, что именно там может жить Ильнес. Однако в комнатушке не оказалось ровным счетом ничего, кроме полок, уставленных различными зельями.

«Что это за дерьмо?» - подумал Эрик, беря с полки первое попавшееся. Открыв пузырек, Фостер поморщился от сладковатого запаха и внезапно обнаружил себя в каком-то лазарете, где было полно людей. К их телам были подключены какие-то странные трубки, по которым перегонялась желтоватая жидкость. Оглядевшись по сторонам, Эрик уже было подумал, что ему опять что-то мерещится, как вдруг услышал слабый женский голос.

- Воды... Умоляю... Дайте мне воды.

Обернувшись, Эрик увидел красивую молодую девушку, чье тело опутывали все те же безобразные трубки. Как и остальные, она лежала на столе. Ее губы пересохли до корок, лицо было смертельно бледным, а под глазами залегли темные круги.

- Кто же с тобой так, девочка? – произнес Фостер, приблизившись к несчастной. Он смотрел на нее с сочувствием, не понимая, зачем понадобилось так измываться над этой девушкой.

- Они не дают нам даже воды...

«Ну и где здесь эта дурацкая вода?» - подумал Эрик, озираясь по сторонам.

- Сейчас вернусь, - сказал он и быстрым шагом прошелся по помещению, разыскивая воду. Одновременно он пытался разыскать выход из этой комнаты, но кругом были сплошные стены.

«Неужели снова долбаные катакомбы!» - мрачно подумал он. «Твою мать, а ведь всего лишь хотел переговорить с эльфом. И надо было мне лапать эти дурацкие зелья!»

Эрик нашел кувшин с водой среди вещей, которые явно принадлежали здешним ученым. Вернувшись к девушке, Фостер произнес:

- А как отсюда выйти?

- Отсюда нет выхода. Только в царство мертвых, - прошептала она и слабо потянулась к кувшину. Заметив ее движение, Эрик помог девушке напиться. Она жадно приникла к воде, и на миг Фостер даже захотел отстранить ее:

- Полегче. Тебе же может стать плохо.