Искаженное время (СИ) - "Deacon" - Страница 150

Косэй пригладил взъерошенные волосы пятерней и, плеснув себе из кувшина вина, залпом осушил свою чашу.

- Тот, кого вы называете Змеем, в прежней жизни был стражником, который защищал свой город от беспорядков. Он очень хороший воин, но лучше его держать в личной охране, нежели выставлять на арену. К тому же он очень верный. Его нельзя подкупить. Если он уважает своего господина, то будет верен ему, как... как... вот это, - с этими словами графиня указала на льва.

- Чего это ты его так расхваливаешь? Влюбилась что ли? – глаза Косэя недобро сверкнули, и Лилит поняла, что перегнула палку. Она думала, что этот человек передаст её слова госпоже Рейвена, и того перестанут избивать. И, если собирались, то передумают выставлять на арену. Но добро как всегда вышло боком, поэтому Лилит решила вернуться к уже испробованной методике, то есть, к вранью.

- О, никак нет! – девушка отрицательно покачала головой. – Разве может сестра влюбиться в своего брата? Это другое чувство. Более трепетное и достойное.

- Согласен! – внезапно заявил Косэй, явно довольный ее ответом. – Нет никого ближе, чем семья. Я скажу Нефертари, чтобы позволила вам увидеться.

Лилит не могла знать, что у этого человека была младшая сестра, которую оракулы жестоко убили во время одного из своих опытов. На миг мужчина помрачнел, а затем снова обратился к девушке:

- А остальные?

Вспомнив про Дмитрия и Эрика, Лилит захотелось сказать, что эти двое – редкие прохвосты и лжецы, и их нужно опасаться. А русского и вовсе каждый день хлестать плетью для воспитания. Но эти мысли скорее позабавили ее, нежели она действительно собиралась их озвучить.

- Остальных я знаю не очень хорошо, - решительно произнесла она. - Лучше я расскажу о себе. Я хочу получить свободу. Говорят, что только арена может мне ее дать. Либо свобода в смерти, либо в победе. Когда-то я развлекалась тем, что обучалась фехтованию. Один чужеземец давал уроки всем желающим, и мне было так скучно, что я захотела тренироваться с ним. Я платила ему несколько франков, а он обучил меня владеть кинжалом. Говорят, до начала боев осталось всего несколько дней, и времени у меня мало, но магия за это время частично восстановится. Прошу вас дать мне возможность показать себя. Я могу объединить свои навыки!

Косэй молчал. В какой-то миг Лилит показалось, что он не ответит. Девушка продолжала ужинать, чувствуя на себе тяжелый взгляд своего хозяина. Тот подлил себе вина и вновь залпом опустошил чашу. Только сейчас Лилит заметила, что мужчина даже не притронулся к еде. Но мысли о том, что она отравлена, не возникло. Почему-то сейчас она доверяла Косэю, несмотря на его жестокость и странные нравы.

"Жизнь многое с нами делает. И я когда-то была невинной девочкой" - подумала она, отпивая еще вина из устрашающей чаши. Чтобы хоть как-то развеять неприятную паузу, графиня произнесла:

-Не могу понять, что за мясо мне подали. На вкус оно превосходно, однако я не припоминаю, что пробовала его раньше. Видимо, нечто очень редкое!- графиня подняла взгляд на хозяина дома и улыбнулась уголками губ.

Вопрос о мясе заставил Косэя громко расхохотаться.

- Ничего особенного, - лукаво произнес он, тем самым заставив Лилит насторожиться. - Такое мясо встречается куда чаще, чем ты думаешь. Наслаждайся!

Затем, чуть помолчав, он произнес:

- Ладно, завтра посмотрим, на что ты способна. Кинжалы, говоришь? Ну-ну...

Смерив девушку снисходительным взглядом, он поднялся с места и покинул комнату. Лилит поняла, что ужин окончен, хотя напрямую приказа уйти из-за стола не получила. Затем она с опаской покосилась на льва, после чего поднялась с кресла и направилась в свою жалкую комнатушку, где уже ютились остальные рабы. Сейчас сердце девушки переполняла надежда. Быть может, на этой арене не всё так сложно, и ей удастся собрать крохи своей магии, чтобы продержаться один бой. Постепенно она восстановится, и, кто знает, кто еще сойдет с арены победителем. Может, даже повезет выиграть своих друзей. Как бы в это хотелось верить...

Тем временем, в другом доме, полицейский из небольшого американского городка наконец получил разрешение вернуться в свою комнату. После ночи на холодном песке, Харт с удовольствием опустился на кровать и едва ли не с любовью скользнул взглядом по многочисленным статуям кошек. Он не знал, что заставило Нефертари сменить гнев на милость, да и не сильно об этом задумывался. Главное, что ему дали попить, позволили ополоснуться и разрешили вернуться в свою комнату. Сейчас мысли Рейвена занимала Лилит. Ее измученное лицо все еще стояло перед глазами, и полицейский злился на себя за то, что толком не вступился за эту женщину. Они все проявили себя не с лучшей стороны и ни черта не сделали, чтобы помешать Косэю причинить графине боль. Могли только стоять и смотреть, словно бараны, потому что знали, что, в противном случае, будет еще хуже. Героев в этом городе хоронили быстрее, чем покорных трусов, поэтому приходилось затыкать себя даже тогда, когда нельзя было промолчать.

Рейвен услышал какой-то едва уловимый шорох, словно что-то сыпется на пол, поэтому ничуть не удивился, увидев в своей комнате Нефертари. В одной руке она держала большую глиняную чашу с жаренным мясом, в другой - внушительный кувшин с вином.

- Мне скучно! – заявила египтянка и, усевшись на постель рядом с Рейвеном, поставила между ними чашу с едой. – Я не могу уснуть, а когда я не могу уснуть, то ем. И пью. Алоли и Аризен уже спят, остаешься только ты.

«Типичная женщина», - подумал Харт. Ему вспомнилась его коллега по работе, которая жаловалась на свою слабую силу воли. Весь день она ничего не ела, а ночью набрасывалась на холодильник с такой яростью, что опустошала почти всё его содержимое. И такая диета длилась у нее уже несколько месяцев. Если бы не постоянные тренировки, Нефертари, наверняка, выглядела бы такой же упитанной.

За все это время Рейвену впервые выпала возможность поесть мясо, поэтому дважды его уговаривать не пришлось. Плевать, что не было вилок, ножей и салфеток – мясо было сочным и с голодухи настолько вкусным, что Харту показалось, что он осилит эту чашу самостоятельно и еще попросит добавки. Для полного счастья не хватало только кетчупа.

Какое-то время они молча поедали мясо, запивая его красным вином, и это молчание очень устраивало полицейского. Каждый раз, когда он что-то говорил, Нефертари бесилась и грозила его высечь, поэтому меланхоличное жевание в гробовой тишине было самым удачным решением. На самом деле Нефертари пришла сюда не потому, что ей было скучно. Произошедшее на площади никак не выходило у нее из головы, и она посчитала, что еда и вино сделают Рейвена куда более разговорчивым, чем угрозы Косэя. Во всяком случае, на ее бывшего красноволосого любовника это действовало именно так. Любая угроза приводила Косэя в бешенство, а, если он не мог защититься, то просто замолкал, с вызовом глядя на того, кто пытался его допрашивать.

- Я бы ни за что не позволила навредить тебе, - вдруг сказала Нефертари, отчего Рейвен на миг перестал жевать. В его глазах промелькнуло подозрение, и египтянка тут же протянула ему кувшин с вином.

- С чего это? – Харт как всегда был в своем репертуаре, за что Нефертари чуть не треснула его этим самым кувшином. Даже в ту единственную минуту, когда вроде бы все было хорошо, Рейвен умудрялся все испортить своими дурацкими вопросами.

- С того, что белые рабы очень редкие. Сейчас мне все завидуют, а я это просто обожаю! – ответила девушка, наблюдая за тем, как Рейвен отпил вина.

- Тогда, может, соберешь коллекцию. Вон сколько нас, белых, сейчас бегает по вашему городу. Не хочешь купить, например, ту женщину? Сама сказала, что она красивая. А потом остальных. И у тебя будет больше всех белых рабов в городе. Все просто лопнут от зависти!

Нефертари поняла, что раб пытается сыграть на ее тщеславии и собрать рядом с собой всех своих друзей, за что снова захотела огреть его кувшином. Но сегодня она должна быть добрый и аккуратно споить мужчину до нужного состояния.