Искаженное время (СИ) - "Deacon" - Страница 114

Ларсен закрыл глаза и постарался выровнять дыхание, он негромко стонал на каждом выдохе, следя за тем, чтобы дыхание не ускорялось и постепенно свыкался с новыми ощущениями.

Главным теперь было не потерять сознания и не выпустить руку, сжатую в его руке.

«Жаль не догадался попросить примотать наши ладони друг к другу...»

После бессонной ночи и разговора со Всевидящим, Ильнес вернулся в свою комнату, опустился на постель и немедленно уснул. Сон был тревожным, отчего эльф то и дело вздрагивал, словно опасался, что сейчас к нему кто-то подкрадывается, чтобы убить. В соседней комнате громко хлопнула дверь, словно ее пнули ногой, и Ильнес резко проснулся. Он сел на постели, тяжело дыша и настороженно озираясь по сторонам. Затем он услышал насмешливый мужской голос, показавшийся эльфу удивительно знакомым.

- Ладно тебе напутствовать, Всевидящий. Мы все купаемся в одном и том же навозе, так какой смысл рассуждать о том, кто лучше, а кто хуже. Я никогда не претендовал на звание владельца самого доброго сердца!

Следом раздался голос оракула:

- Даже во тьме есть свет, Косэй. Главное, не сдаваться и не позволять твоим темным инстинктам брать над тобой верх. Ты больше не воин арены, ты – господин, и то, как ты «выбивал» информацию из господина Мхотепа, непростительно.

- Этот жирный гиппопотам не просто так хотел купить раба, который ничего не показывал. Я по-хорошему просил его не лгать.

- Нет, Косэй, ты пользуешься правом своей неприкосновенности. Никто не в силах наказать раба, который выиграл свободу на арене, отчего вы позволяете творить себе разные бесчинства.

- Подумаешь, толкнул его пару раз, - в голосе некоего Косэя послышалось раздражение.

- Толкнул? Ты ударил его, и несчастный господин Мхотеп проломил собой стену утятника. Мало того, что ты разрушил строение, так еще и несколько птиц оказались раздавлены насмерть!

- Я не виноват, что у Мхотепа такая тяжелая задница, - Косэй весело рассмеялся. – Неудивительно, что та рабыня поджарила его.

Всевидящий устало вздохнул, и Ильнес услышал, как эти двое направляются в гостиную. Эльф уже вспомнил, где слышал голос некоего Косэя: именно этого красноволосого типа Ильнес умудрился вызвать на бой. Помрачнев, блондин стремительно поднялся с постели и направился в гостиную. Всевидящий позволял ему гулять, где вздумается, поэтому Ильнес посчитал, что прятаться от этого господина уязвит его гордость. Пусть рыжий знает, где его найти, вот только в случае поединка, Ильнеса вряд ли постигнет участь хилого Мхотепа.

Всевидящий и Косэй сидели в креслах и неспешно пили прохладительный напиток, когда в комнату вошел Ильнес.

- Вот и ты, мой мальчик, - ласково произнес старик, обратив свое слепое лицо к эльфу. – Как ты себя чувствуешь?

- Благодарю, я поспал и восстановился, - с этими словами Ильнес поклонился слепому в знак почтения, отчего на лице Косэя отразилось удивление. Обычно у Всевидящего обитали самые наглые рабы, которые даже не всегда здоровались: оракул разбаловал их, и Косэй искренне радовался, когда ему удавалось пнуть кого-то из самых наглых.

- Добрая весть, - улыбнулся старик. – Садись к нам, выпей фруктовой воды. Представляю тебе Косэя, одного из величайших воинов нашего времени.

Ильнес бросил внимательный взгляд на красноволосого: мужчина хищно осклабился и кивнул эльфу на соседнее кресло, мол, присаживайся, если не боишься. Этот жест показался Ильнесу вызывающим, поэтому юноша, не колеблясь, устроился рядом с гостем. На самом деле он надеялся, что этот тип что-то знает о его спутниках, поэтому сейчас изо всех сил боролся со своей гордостью и прикидывал, как бы задать интересующий вопрос и при этом не чувствовать себя униженным.

- Всевидящий, а продай-ка ты мне его, а? – вдруг произнес Косэй, всё еще неприятно ухмыляясь. – У него очень красивая кожа.

Странный комплимент заставил эльфа смутиться и разозлиться одновременно. Как этот смертный смеет так говорить об эльфе? Это отвратительно!

- Опять ты за свое! Всё никак не угомонишься? – впервые в голосе Всевидящего послышалось неприкрытое раздражение. – Перестань относиться к рабам таким образом. Ты сам был одним из них.

- Но я получил свободу, поэтому имею право относиться к ним, как пожелаю.

Косэй сделал глоток воды и продолжил:

- Ну, продай. Ну, пожалуйста! Видишь, я готов тебя умолять. Если бы ты видел, что я сейчас делаю, ты бы без колебаний мне его продал.

- Знаю я, что ты делаешь! – разозлился Всевидящий. – Нефертари уже приходила ко мне и просила для тебя какое-то успокоительное зелье. Ты убил ее слугу только потому, что цвет его кожи совпадал с остальными подушками...

- Да! Я не хочу, чтобы на софе были разные подушки. Хочу одинаковые.

- Они – люди, Косэй! – вскричал оракул. – Боги, ты не должен себя распускать.

- А Нефертари пусть следит за собой и своими любовниками. В последнее время у нее стало очень много бывших и умерших, - огрызнулся Косэй. Его уязвило, что его подруга шатается по оракулам, выклянчивая у них усмирительное зелье.

- Ты сдираешь с людей кожу? – переспросил Ильнес, с нескрываемым отвращением глядя на красноволосого.

- Кто-то собирает скарабеев, кто-то спаривается с верблюдами, а я изготавливаю мебель. Ты бы так не кривился, если бы видел мою работу.

- Твоя работа безупречна, но используй для этого кожу животных! – продолжал гневаться оракул. – Косэй, я прошу тебя, начни наконец думать о загробной жизни.

- А чем животные хуже? Им что, не больно? Например, какая-то свинья мне ничего плохого не делала, а Мхотеп постоянно жалуется на меня Нахти. Так почему я должен убивать невинную свинью, в то время, как виноватая будет продолжать гадить мне дальше?

Логика этого маньяка поражала. Казалось, даже Всевидящий пребывал в шоке, не в силах найти ни единого толкового аргумента, который образумит красноголового психопата.

Тем временем Ильнес заметил, как оракул вздрогнул всем телом и поспешно поставил глиняный стакан на поверхность стола.

- Мне нужно работать, - сухо произнес он. – Клитий, идешь со мной.

Оракул посмотрел на раба, который подносил господам напитки, и тот выронил кувшин и в страхе попятился назад.

- Умоляю, милосердный! Не надо! Прошу! У меня семья, маленький сын!

- И он мне еще рассказывает о том, как надо обращаться с рабами, - ухмыльнулся Косэй, заметив, что Клитий уже попал под чары оракула и безропотно направился с ним прочь из комнаты. – Ты, главное, не говори старику, когда он спросит, куда этот самый Клитий делся. Скажи, что он отпустил его. Жалко расстраивать.

- Что это значит? – Ильнес насторожился, с подозрением глядя на гостя.

- Ну, ты не заметил, что у столь доброго оракула, который вечно покупает рабов, их удивительно мало? По сути, здесь должен ютиться целый город.

- Но что он с ними делает?

- На данный момент Клитий, вероятнее всего, уже мертв.

Ильнес резко поднялся на ноги и хотел было направиться следом за Всевидящим, но Косэй стремительно преградил ему путь.

- Повторяю, не надо. Всевидящий испытывает на этих рабах свои зелья, чтобы в дальнейшем лечить или преобразовывать других. То, что он творит, этот старик совершенно не помнит. Проклятье даже с ним играет свои злые шутки.

- Что за проклятье?

- О, мальчик, упаси тебя Ра узнать об этом.

- Я – не мальчик. Хоть я и выгляжу молодо, вероятнее всего, что я старше тебя на сотню лет.

- Брешешь! – хохотнул Косэй.

- Эльфы никогда не лгут.

- Как же вы, такие честные, живете так долго? Это против законов природы!

- Ложь – вот что против природы. И жестокость. И самодовольство, - с этими словами Ильнес смерил красноволосого таким взглядом, что глаза Косэя недобро вспыхнули.

- Я куплю тебя и сделаю из тебя кресло. А твои уши продам на рынке, чтобы молодые мамаши подвешивали их над яслями для своих сопляков.

- Я убью тебя раньше, чем ты успеешь меня купить, - с вызовом ответил эльф.