Стертая - Терри Тери - Страница 15

К концу тестирования занемели плечи и устали глаза. Думаю, я все сделала правильно.

Результаты будут готовы завтра, говорит миссис Али и провожает меня до двери. И тут же звенит звонок — уроки закончились.

Домой еду на автобусе с Беном. Эми отправилась с Джаззом. Бен убедил ее, что со мной все будет в порядке.

Иду за ним по проходу. Теперь, когда голова свободна от тестов, мысли возвращаются к памятнику и расстрелу террористами автобуса с учениками. Автобусу, такому же, как этот.

Замечаю движение слишком поздно.

Цепляюсь ногой за выставленную и тут же убранную ногу, спотыкаюсь и лечу вперед. В последний момент пытаюсь выставить руки, но кто-то дергает мой рюкзак, оттягивая назад плечи. Я врезаюсь лицом в спинку сиденья и падаю в проход.

По салону раскатывается смех.

Поднимаюсь на колени, трогаю губу — на пальцах остается кровь.

Выпрямляюсь. Оборачиваюсь.

Это она. Та самая девушка, которая не дала мне вчера сесть на свободное кресло рядом с ней.

— Приятная поездочка? — ухмыляется она.

Сжав кулаки, шагаю к ней, и улыбочка сползает с ее лица. Зрачки расширяются...

— Кайла? Кайла! — Бен хватает меня за руку, дергает и тянет за собой в конец салона.

Водитель встает со своего места и выходит в проход.

— У вас тут все в порядке?

Все молчат. Я стою за Беном, и меня ему не видно. Он возвращается, садится, и через минуту автобус отъезжает от школы.

Бен обнимает меня за плечи и ведет к свободному месту сзади.

— Надо быть осторожнее, Кайла. Смотреть под ноги. — Лицо его непроницаемое, но в глазах не злость, а озабоченность. Конечно, он понимает, что это она сделала мне подножку. Умышленно.

Бен роется в кармане, достает салфетку и протягивает мне. Я прижимаю ее к губе, потом отнимаю и вижу ярко-красное пятно. Хотя и небольшое.

Бывало и хуже.

Или нет?

— Я в порядке.

— В порядке ты не выглядишь. — Мама промокает мою губу салфеткой с антисептиком. — Что случилось?

— Споткнулась. В автобусе. Ударилась лицом о сиденье.

Я не говорю о выставленной ноге, о смехе, под который поднималась с пола. Не говорю, как повернулась и уже была готова врезать той девчонке кулаком в лицо. И она поняла это — за секунду до того, как Бен увел меня прочь, я увидела в ее глазах неуверенность и страх.

— А где была Эми, когда это случилось?

Что сказать? Не знаю. Да, что Джазз — ее бойфренд, это секрет. А что Эми была в его машине, это тоже секрет? И мамы не должно было быть дома так рано — ушла с работы пораньше. Как будто уловила что-то своим драконьим радаром.

— Она не смогла меня поймать, — говорю я. Вроде бы и не соврала — Эми ведь там не было.

— А где она сейчас?

— По-моему, зашла домой к подруге. — Я стараюсь отделываться общими заявлениями.

— Ты разбила губу, а она даже не зашла с тобой домой?

— Э...

Мама поджимает губы.

— Ступай наверх и переоденься.

Стою в комнате, прижимаю лед к губе.

Я была готова ударить ту девушку в автобусе. Я это знаю. Никакого намерения или плана—отреагировало тело. Мышцы напряглись, и пальцы сжались в кулаки сами по себе.

Предполагается, что сделать этого я не могла. Из-за «Лево».

Малейший намек на агрессию, и «Лево» меня отключает.

Однако ничего такого не случилось. На протяжении всего эпизода уровень стабильно держался около 5.

Бен и все остальные просто сидели и улыбались, хотя и прекрасно понимали, что обидели, обидели преднамеренно, одного из них. Нет, им не было все равно. В конце концов, Бен ведь подошел и помог мне. Скорее всего, в их маленьких, довольных, зачищенных мозгах случившееся не отозвалось волнительной рябью.

Я не такая, как они.

И я не понимаю этого.

Внизу открывается входная дверь. Я слышу голоса.

Разговор на повышенных тонах.

Проходят минуты. Шаги по лестнице. Дверь открывается — Эми.

— Ты в порядке? — Она проходит через комнату, смотрит на мою губу. — Больно, наверно.

Я пожимаю плечами.

— Немного.

— Хорошо.

Эми поднимает свою книгу, лежащую у второй кровати, снимает халат с двери. Забирает все вещи, перебравшиеся в мою комнату за последнюю неделю, когда она оставалась, чтобы я не была одна ночью. Выходит в коридор и скрывается в своей комнате. Дверь за ней захлопывается.

Словно уловив своим особым кошачьим чутьем, что в нем нуждаются, в комнату заглядывает Себастиан. Мяукает, запрыгивает на кровать и трется головой о мою руку, пока я не начинаю поглаживать его. По щеке скатывается и падает на губу слезинка. Соленая. Я слизываю ее.

«Зеленые деревья голубое небо белые облака зеленые деревья голубое небо белые облака...»

— Обед! — кричит снизу мама.

Я перекладываю уснувшего Себастиана с колен на кровать.

— Приготовила для тебя суп — есть с твоей губой будет легче.

— Спасибо.

Сажусь за стол.

Мама ставит на стол мою глубокую тарелку с супом и две с пастой, потом идет к лестнице.

— Обед, Эми! — кричит она и возвращается в кухню. — Что ж, если мисс не желает присоединиться к нам, пусть остается голодной.

Я смотрю на суп.

— Попробуй, я приготовила его специально для тебя.

Беру ложку.

— У тебя все хорошо? — Мама берет меня за руку, и как раз в этот момент «Лево» начинает вибрировать. 4.3. Она вздыхает. — Ты ведь не просто споткнулась в автобусе.

Дракоша читает мысли.

— Дело не в этом.

— Тогда в чем?

Молчу. Размешиваю ложкой суп.

— Дело в Эми, да? Что она сказала?

Я откладываю ложку. Опускаю голову.

— Она злится на меня, а я не понимаю...

— Ох, девчонки, какой кошмар! С мальчишками куда легче. Подожди здесь.

Мама топает наверх и вскоре возвращается с Эми, которую втаскивает за собой в кухню.

— Садись!

Эми садится.

— Послушайте меня, мисс. Кайла не сказала мне ничего, понятно? Ни о твоем глупеньком бойфренде, ни о езде на его дурацкой машине? ни о чем-то еще. Я все вычислила сама. А теперь вы двое разберитесь между собой. Я поем у телевизора. — Она забирает тарелку и сердито уходит в гостиную, ногой захлопнув за собой дверь.

Эми виновато смотрит на меня.

— Извини. Я подумала, что ты ей рассказала.

— Она как будто мысли читает.

— Не знаю, как у нее получается, но я во всем ей призналась. А у тебя секретов вообще быть не может. Как ни старайся, твое лицо — открытая книга. Я должна была это предвидеть. Извини.

Эми берется за пасту и ничего больше не говорит, но я вижу — своими секретами она больше со мной не поделится.

Мне доверять нельзя.

В эту ночь Эми остается в своей комнате, и я сплю одна.

Водитель жмет на клаксон. Почему, я не знаю. Они все равно никуда не едут — пробка. Дорога превратилась в одну огромную автостоянку; впереди, справа, крепкие кирпичные здания. На одном из них вывеска: «Лордерс. Лондонский офис». Они застряли, как крысы в гнезде.

«Сделайте что-нибудь! — кричу я водителю. — Откройте двери! Выпустите их!»

Но он не знает, что случится. И не слышит меня.

Сначала пронзительный свистящий звук, яркая вспышка, оглушительное БУМ, от которого трещит череп и звенит в ушах. А потом — крики.

Удушающий дым. Разбитые в кровь руки колотят по стеклам окон. И крики, крики... Снова свист... вспышка... взрыв... Зияющая дыра в боку автобуса, но большинство уже умолкли.

Я кашляю от дыма, едкого дыма от горящего топлива, металла и чего-то еще. Накрываю ладонями уши, но крики не стихают.

Все уходит.

Я уже не там. Я где-то еще. Кто-то еще. Ужас, дым, кровь — ничего этого нет. Все ушло, не оставив ни малейшего воспоминания. Только сон. И не больше.

И не меньше.

Я смеюсь и играю в прятки с другими детьми в моем зеленом уголке. Высокая трава и высокие деревья, яркие полевые цветы, желтые и фиолетовые. Я приседаю за какими-то кустиками и вижу свои ручки и ножки. Я — маленькая. Сердце трепыхается от волнения. Найдут или нет?