Невеста Смерти (СИ) - Летняя Лена - Страница 27

— Здесь все в порядке. Где-нибудь болит?

— Здесь, — я приложила ладонь к ноге, — но это не проблема.

Прикрыв глаза, я пустила силу исцеления по кругу, заживляя обе болячки. Фолкнор молча наблюдал за моими действиями, продолжая слегка хмуриться. Лишь когда я закончила и продемонстрировала ему абсолютно здоровую ладонь, прокомментировал:

— Никогда раньше не видел целительницу в действии. Но я слышал, что среди жриц Виты это распространенный дар.

— Я не жрица, — поправила я. — Всего лишь дочь жреца. У нас женщины не становятся жрицами.

— Что странно, вы не находите?

Я лишь пожала плечами. Мне это не казалось странным, потому что это было просто непреложным правилом мира, в котором я выросла. Мне не приходило в голову задумываться над этим. Я с интересом посмотрела на Фолкнора.

— А что здесь странного?

— Просто у нас жрецами становятся все: и мужчины, и женщины. Первенец, независимо от пола, становится верховным, остальные — младшими.

— У вас другой Бог, — неуверенно предположила я, хотя даже мне самой это казалось не очень убедительным аргументом.

— Вот именно. Некрос — воплощение мужского начала, а Вита — женского. Тогда почему Некросу служат в равной степени и мужчины, и женщины, и Великой Силой он одаривает и тех, и других, а Вита так пренебрежительно относится к женщинам в семьях жрецов?

Я растерянно хлопала глазами, глядя на него как на строго учителя, к чьему экзамену оказалась не готова.

Действительно интересно, а почему так?

— Потому что Вита — женщина, и она предпочитает мужчин? — неуверенно предположила я.

Он скептически приподнял бровь, демонстрируя неуверенность в таком объяснении, но спорить не стал.

— Возможно. Ладно, сейчас не время для теологических бесед. Наверное, хватит с вас впечатлений на сегодня? Пора возвращаться?

— Думаю, да, — я попыталась изобразить улыбку, потому что он все еще смотрел на меня с тревогой. — Тем более я вся испачкалась.

— Горничные решат эту проблему, — заверил Фолкнор. — Идемте.

И он на мгновение коснулся моей спины, легонько подталкивая вперед. Мне показалось, что сейчас его рука скользнет по моим плечам, и он меня обнимет, но этого не произошло. Словно опомнившись, Фолкнор убрал руку.

Мы вернулись к машине, которая ждала нас на том же месте. Теперь потоки людей двигались в двух направлениях: кто-то уже уходил с площади, кто-то еще только направлялся на праздник. Карл улыбнулся нам и проворно выскочил из машины. Он открыл мне дверцу, но Фолкнор сам помог мне забраться в салон.

Из центра города мы выбирались медленно, но только когда покинули пределы Колдора, я осознала, насколько уже поздно. Вероятно, когда мы приедем, ужин в школьной столовой уже закончится. Это было бы трагедией, если бы не огромный крендель, который я съела на ярмарке, и не корзина с фруктами, дожидавшаяся меня в комнате.

В этот раз поездка показалась мне даже приятной, а тишина — скорее уютной, чем давящей. За окном мало что можно было разглядеть, пока облака не растащило, и на небе не засветилась яркая полная луна. Под ее холодным светом мир выглядел иначе. Я вглядывалась через окно в пустые поля и в пугающую темноту голого леса, пытаясь понять, в чем может быть их красота. Если шед Фолкнор сумел оценить красоту юга — и мою, эта мысль почему-то настойчиво крутилась в голове, и от нее становилось непривычно тепло на душе, — то и я должна суметь понять, чем хорош север. И чем хорош мой жених.

Я повернула голову и осторожно посмотрела на него. К счастью, он все так же смотрел в окно, поэтому я имела возможность изучить его взглядом незаметно.

Как минимум, он высокий, широкоплечий и сильный. Как мой отец, а это определенно хорошо. Длинные волосы у мужчины — это непривычно, но аккуратно зачесанные и стянутые лентой они выглядят очень даже симпатично. Когда нам с Роаном удавалось остаться наедине, ему нравилось играть с моими волосами. Если они были не собраны в прическу, конечно. Он гладил их и пропускал между пальцев, целовал кончики и делал комплименты. Я попыталась представить, каково было бы сделать то же самое с волосами Фолкнора, но эта фантазия показалась мне столь волнующей и неприличной, что я смутилась и прогнала ее.

Что еще? Вообще-то, если задуматься, то ничего отталкивающего во внешности Фолкнора я найти не могла. Конечно, он был бледнее, чем мои земляки, но я уже поняла, что здесь это не признак болезни, просто солнца мало. И когда его взгляд не прожигал насквозь, его глаза становились даже красивыми. А то, что порой он выглядит надменно… Так ведь он верховный жрец, дальний родственник короля, богатый и влиятельный человек. Наверное, он имеет право на некоторую надменность?

— Вы опять пытаетесь прожечь на мне дырку? — насмешливо поинтересовался Фолкнор и резко повернул ко мне голову.

И я снова словно прилипла взглядом к его глазам. Покраснела, смутившись, но отвернуться не смогла.

— Простите, шед…

Он тяжело вздохнул, бросил мимолетный взгляд в мое окно, прищурился и внезапно потребовал:

— Карл, притормози.

Шоферу этот приказ пришелся не по душе, но он все равно сбросил скорость, и вскоре автомобиль замер посреди пустынной дороги.

Фолкнор неожиданно наклонился ко мне, я тихо ойкнула, когда его лицо вдруг оказалось рядом с моим. Я бы решила, что он задумал что-то нехорошее, если бы при этом он смотрел на меня, но он смотрел в мое окно.

— Шед, может быть, поедем? — нервно спросил Карл. — Когда я вез госпожу Нею с вокзала, в этом месте за нами увязались приходящие.

— Вот и сейчас над полем сгущается туман, — заметил Фолкнор.

Я оторвала взгляд от его лица, которое по-прежнему было непростительно близко к моему, и тоже посмотрела в окно. Там над полем действительно белел туман, казавшийся в лунном свете таким же плотным и молочно-белым, как тот, что преследовал нас в день моего приезда.

— Оставайтесь здесь, я пойду посмотрю.

Фолкнор отстранился и коснулся своей двери, но я внезапно в ужасе вцепилась в его руку. Я сама толком не знала, чего боюсь, ведь по-прежнему не имела никакого представления о том, кто такие или что такое эти «приходящие». Я просто чувствовала страх Карла, и мне казалось отвратительной идеей остановиться здесь. А идея «пойти посмотреть» вообще не выдерживала никакой критики.

— Не надо, — отчего-то шепотом взмолилась я. — Давайте уедем.

Бровь уже привычно выгнулась, а губы дрогнули, словно шед собирался улыбнуться, но потом передумал. Он накрыл мою руку своей — такой холодной, что я непроизвольно вздрогнула, — и аккуратно освободился от моей хватки.

— Не бойтесь, Нея. Просто оставайтесь здесь. И не открывайте двери. Если появятся приходящие, уезжайте.

И не дожидаясь ответа, он открыл дверцу, вылез из салона, захлопнул ее за собой и растворился в темноте.

Долгое время ничего не происходило. Карл не глушил двигатель, не выключал фары, сидел весь напряженный, нервно постукивая пальцами по рулю. Казалось, этот стук и рычание двигателя остались единственными в мире звуками. Я пыталась что-то разглядеть в окно, но в лунном свете видны были только силуэты деревьев и далеких построек и серебрящаяся дымка тумана. Сердце с каждой минутой билось все быстрее, в животе завязывался неприятный узел. Я кусала губы и сжимала кулаки так, что ногти впивались в ладонь.

— А эти приходящие, — спросила я, чтобы немного развеять гнетущее молчание, — откуда они приходят?

— Никто не знает, — отозвался Карл. — Говорят, из сумрака.

Это было сомнительно. Сумрак — такое же далекое от нашего мира место, как и небесный чертог, в котором обитают Боги. Но по всей видимости, другого ответа для меня у Карла не было. Он лишь добавил:

— Они появляются то тут, то там. В города никогда не заходят, а вот деревни и отдельные поместья иногда разоряют. Шед ставит защиту от них по всем Северным землям, но он один, а территория большая. Да и приходящие с туманом — не единственная напасть Северных земель, от которой может защитить только он. Со временем защита ослабевает, ее приходится обновлять. В приоритете места, в которых приходящие начинают появляться часто. Потому что эта зараза как привяжется, так не выведешь. Вокруг Фолкнора они регулярно вьются, но тут защита стоит особая, постоянная. Приходящим ее не разбить и не ослабить, это только жрецам под силу.