Печать Раннагарра (СИ) - Снежная Александра - Страница 153

Ли судорожно сглотнула, вцепившись в поисках опоры в собственное платье.

— Дом женщины там, где находится дом ее мужа, — выдавила из себя она, — а мой отец всегда будет жить в моей памяти, Ваше Величество.

— Я вас недооценил, — неожиданно улыбнулся Магрид, самодовольно потерев рукой подбородок. — Пожалуй, Кассэль должен быть мне за Вас благодарен.

— Что? — не уловила ход мыслей царя Оливия.

— Не надо на меня так смотреть, милочка, — насмешливо фыркнул венценосец. — Не заставь я его жениться — он по сей день бы посыпал голову пеплом и загонял слуг под плинтус, а Вы, герцогиня, якшались бы с грязными потнючими мастримами и лупили бы белок с одного выстрела в глаз. И посмотрите на себя теперь!

— Это все, что Вы хотели мне сказать? — еле сдерживая рвущийся гнев, сжала губы Оливия. — Если Вы закончили, прошу отвести меня к моему мужу. Неприлично замужней женщине так долго оставаться наедине с посторонним мужчиной, даже если это царь.

— М-м, — довольно протянул Магрид. — Как рьяно Вы защищаете его честь и интересы! Это же замечательно!

Непонимающе моргнув, Ли настороженно посмотрела на монарха.

— Вы прямолинейны и просты, как эта стена, — похлопал ладонью по отштукатуренной поверхности Магрид. — Ваши врожденная честность и порядочность просто не позволят вам отказать Кассэлю в его законном праве на наследника. Это все, что я хотел узнать. Значит, в итоге я все равно получу то, что мне нужно!

— Вы правы, Ваше Величество, моя совесть никогда не позволит мне совершить подлость по отношению к супругу. А вот в чем я могу или не могу отказать герцогу — Вас совершенно не касается. Хотя в любом случае, лично Вы не получите ничего!

— Я уже получил больше, чем рассчитывал, герцогиня, — в небрежной и торжествующей усмешке Магрида было столько уверенности и превосходства, что Ли почувствовала себя глупой мышью, с которой расслабленно и лениво играл сытый кот. — Ваше категоричное «нет» поменялось на конструктивное «да». Это я о прощении, шейна Оливия, если Вы еще не поняли!

Оливия оцарапала Магрида колючим взглядом, что, впрочем, его абсолютно не смутило.

— Помнится, в прошлый раз Вам сама мысль о том, чтобы простить Кассэля, была чужда, а сейчас Вы даже не замечаете, что бессознательно пытаетесь его оградить от меня. Право слово, герцогиня, я не такой уж и монстр, как Вам кажется! Разве что самую малость, — лукаво сверкнул покрасневшими глазами мужчина.

Магрид грациозно взмахнул рукой, и в глухой стене проявились двери. Они широко распахнулись, и величавая тишина безлюдного коридора заполнилась оживленным шумом роскошного бала. Обхватив не успевшую опомнится Оливию за талию, царь плавно влился с ней в сонм танцующих пар, сделав это так изящно, словно ни на миг и не покидал танцевального круга.

От мельтешащих вокруг людей и пестрых нарядов у охотницы зарябило в глазах, заставив на миг потерять ориентацию в пространстве, поэтому, когда Магрид вдруг резко остановился, Ли не сразу поняла, что перехвативший ее руку мужчина не кто иной, как муж.

Он был в бешенстве. Невозмутимое спокойствие, читавшееся на его лице, было лишь красивой ширмой, за которой умело прятался теряющий контроль нелюдь, готовый в любую секунду выпустить своих теней. Слишком хорошо Оливия теперь чувствовала и понимала, что происходит с Ястребом.

— Кассэль, сынок, — как ни в чем не бывало пробасил Магрид, — вот ты где? Я что-то потерял тебя из виду!

— Да неужели? — прошипел Касс. — Я такой мелкий и незаметный?

Губы венценосца тронула нахальная ухмылка и, небрежно смахнув с костюма герцога невидимые пылинки, он невинно заметил:

— Ты какой-то бледный! Тебя на фоне стен не видно.

Зло скрежетнув зубами, Касс схватил Оливию за локоть, настойчиво потянув на себя.

— Мы еще не закончили наш танец с герцогиней, — осторожно, но ощутимо крепко удерживая девушку за талию, возмутился Магрид.

— А по-моему, герцогиня устала и желает отдохнуть, — упорно попытался вырвать жену из цепких рук царя Касс.

Завуалированную светскую возню герцога и монарха, перетягивавших к себе Оливию словно веревку, прервал громкий возглас:

— Герцогиня, какое счастье видеть вас снова!

Широко улыбающийся Дюранд, галантно склонившись перед Оливией, поцеловал ее руку и, совершенно игнорируя Магрида и Касса, протянул ей ладони:

— Не окажете ли честь, шейна Оливия, виновнику торжества, — окинул искрящимся взглядом зал Вайс, — и не потанцуете ли со мной?

Ли мгновенно выскользнула из цепких объятий Магрида и, заметив едва заметный одобрительный кивок мужа, шагнула к Дюранду.

— С удовольствием, — вежливо улыбнулась она. — Тем более, что этот танец я еще никому не обещала.

Чинно поклонившись, Вайс взял ее за руки и, спустя секунду, растворился вместе с ней в танцующей толпе приглашенных гостей, оставив Магрида и Касса наедине.

— Кого Раннагарра? — резко и без предисловий, повернувшись к монарху, выпалил герцог. — Где вы были?

— Сынок, что ты так переполошился? — с улыбкой наблюдая за творящимся вокруг весельем, поинтересовался Магрид. — Мы просто мило беседовали.

— Магрид, я тебя знаю как облупленного, — прищурился Касс. — Ты зачем нас сюда позвал? Что ты задумал?

— Ты какой-то нервный, Кассэль, — тяжко вздохнул Магрид. — Нервный, бледный… такое впечатление, что беременный ты, а не твоя жена!

Глаза герцога вспыхнули слепящим зеленым светом, и сквозь человеческую личину стали стремительно проступать черты нелюдя.

— Я ведь предупреждал тебя, чтобы ты не лез ней! — схватив Магрида за грудки, прорычал Касс.

— Уймись, — раздраженно сбросил с себя его руки царь. — Не трогал я твою девочку. И даже в голову ее лезть не пришлось. У нее аура изменилась. Я просто сложил два плюс два, сынок!

Тяжело дыша, Касс немигающим взглядом впился в венценосца.

— Что ты ей сказал? — охрипшим от волнения голосом спросил он.

— Ничего конкретного… Так она не знает о ребенке? — от внезапной догадки у Магрида округлились глаза и раскрылся рот. — Кассэль, клянусь, я тебя не выдал… Яростно оттолкнув царя, Касс ринулся в толпу танцующих, выискивая среди пестрого хаоса Оливию.

— Сынок, ты все сделал правильно, — догнав герцога, Магрид положил на его плечо ладонь.

— Отвали! — гаркнул на царя Касс, бесцеремонно сметая со своего пути какую-то пару.

— Мы с женой уходим отсюда! Немедленно.

— Касс, подожди… — пытался его остановить монарх, но герцог словно ураган носился по залу, расталкивая гостей и злясь еще больше.

— Сынок, давай поговорим, — в очередной раз схватил Касса за руку царь.

— У меня нет желания с тобой разговаривать! — резко развернувшись, ткнул пальцем в грудь Магрида Ястреб. — Ты мне надоел со своими хитроумными кознями! Выяснил что хотел? Доволен?

— Прекрати строить из себя оскорбленную девицу, — разозлился царь. — И не надо мне говорить, что это вышло случайно! В кои-то веки ты все сделал так, как надо! Так какого хера ты теперь истеришь по этому поводу?

— Да пошел ты… — брезгливо процедил в лицо венценосца Касс. — Я сделал это не ради тебя и не твоей великой цели, а ради нее… и потому что хотел этого ребенка. Потому что эту часть меня Оливия будет любить абсолютно и безусловно, как бы она ко мне ни относилась, — отшатнувшись от Магрида, Касс стал тревожно вглядываться в движущееся вокруг людское море, и вдруг с ужасом выдохнул: — Ее здесь нет…

— Как это нет? — вскинулся Магрид, мечась взглядом по сторонам. — А где она?

Закрыв глаза, Касс отключился от посторонних звуков, слушая свое истерично

бьющееся сердце, а потом, сбивая с ног всех, кто попадался ему под руку, побежал вперед.

— Она в зале Эсклафидры, — крикнул он несущемуся за ним Магриду.

Серый воздух рассеяно плыл перед глазами Оливии, а тускло светящиеся на стенах подземелья рисунки казались девушке размытыми пятнами, такими же мутными, как ее сознание, ускользающее в глухую беззвучную пустоту, за пределами которой все было каким-то незначительным и совершенно не важным. Пробивающиеся сквозь толстый слой равнодушия ростки паники глохли в зародыше, и девушка отстраненно, словно была сторонним наблюдателем, видела, как сильные мужские руки опускают ее в центр огромной пентаграммы и снимают с шеи медальон мужа. Кажется, надо было возразить, но почему-то было лень или все равно — Ли так и не поняла. Появившаяся было мысль растворилась так же быстро, как и возникла, подавленная чужой волей, такой сильной и жесткой, что сопротивляться ей было просто невозможно.