Горечь жестоких людей (СИ) - Багирова Марина - Страница 42

– Ты требовал у Ричарда отдать меня – тебе, – сказала я спустя бесконечное количество минут молчания. – Зачем?

Меня давно волновал этот вопрос, и я знала: больше не представится возможности его задать. Ревокарт удивился, но быстро справился с этим чувством.

– Потому что мог, – ответил он ровно.

Захотелось усмехнуться.

– Ты глуп, Таир. Я бы тебе никогда не простила смерть Парижа.

– Знаю, – прозвучал его спокойный ответ.

– Тогда зачем я была тебе нужна? Нет-нет, не двигайся, друг мой, ты ведь знаешь, стрелять я умею.

– Да, Ричард тебя научил, – всё так же холодно констатировал Ревокарт, следя за выражением моего лица, а не за рукой, удерживающей оружие.

«Ричард меня многому научил» – вертелся на языке язвительный ответ, но я интуитивно чувствовала: не время для колкостей, нужно прикусить язык.

– Рем Тебрис мёртв, и ты это давно понял! Зачем я была тебе нужна после всего? Наслаждаться властью над слабым?

– Над слабым – нет.

– Тогда зачем?

– Ты по-прежнему его дочь… – ответил Таир. Мы оба знали: это был пустой ответ, а не та правда, которую я искала. Да и была ли она, та самая, достоверная правда?

Я прикоснулась ногой к его бедру и медленно провела сапогом вверх, понимая, что играю с огнём. Но, казалось, инстинкты брали своё, и мне страстно хотелось делать то, что я делала, – играть! Я видела, как Ревокарт реагирует на мои прикосновения, как снова зарождается дымка желания в глазах советника.

– Злишься на меня за разрушенную помолвку, да, Таир? – ухмыльнулась я. – Так злишься, что публично перешёл дорогу Тритонам? А ведь я ничего не сделала, ты сам отказался от свадьбы… Мог этого не делать.

– Весь город считает, что Марица Дорадо спала с тем клерком.

– Но ведь ты же знаешь, что это не так! Тебе этого мало?

– Мало… У тебя рука устала, не так ли, Клара?

– Тебя я могу держать на прицеле вечность. Это, знаешь ли, приятно.

Но у меня были другие планы, и я, впервые за долгое время, собиралась поддаться искушению.

Секунда, две, три, пять, десять… а затем я медленно отложила пистолет в сторону. Размяла руками шею и провела указательным пальцем по плечам и груди, играя с сосками.

Таир смотрел на меня удивлённо. Затем перевёл взгляд на лежащий теперь уже на кровати пистолет.

– Продолжай, – я кивнула на сапоги, привлекая внимание мужчины к своим ногам.

«Продолжай делать то, что делал, зная, куда это нас приведёт. Я не хочу ничего менять, но даю тебе понять, что это моё решение, а не твой каприз. Всё, что случится дальше, – мой сознательный выбор», – вот что значили мои слова.

Мне казалось, я слышу его дыхание. Как лёгкие перекачивают весь воздух, заставляя широкую грудь вздыматься. Он сомневается и, пожалуй, впервые на моей памяти не знает, как следует реагировать – мне таки удалось его удивить.

– Что ты делаешь? – спросил он, прищурившись.

– А на что это похоже?

Ревокарт поднялся – медленно, осторожно, видимо, ожидая, что я снова схвачу оружие и выстрелю. Затем взял мой пистолет. Повертел его в руках… и вытащил патроны.

Он посмотрел на меня, по-прежнему сидящую на кровати, молчаливую, не пытающуюся влезть в его размышления. Положил пистолет и патроны на прикроватную тумбочку.

– Встань, – прозвучал его приказ.

Я, выждав паузу, поднялась. Ревокарт повернул меня спиной к себе и… начал расшнуровывать платье.

Одежду мне шили на заказ, так что много времени это не заняло – нужно было всего лишь потянуть за маленький крючок, и ткань прямо на глазах распадалась на две ровные части, оголяя спину.

Он осторожно прикоснулся к моей спине, и в ответ по всему моему телу прокатилась невольная дрожь. Я захотела повернуться к Ревокарту лицом.

– Не двигайся, – потребовал мужчина.

Он спустил платье на талию. Затем его руки прикоснулись к бёдрам, потянув ткань к ногам.

То был самый интимный момент в моей жизни. Я не видела мужчину, который меня раздевал, но ощущала его нетерпеливые руки на своём теле… Боялась повернуться, и в то же время хотела этого. Желала смаковать выражение его лица, пока он избавляет меня от одежды.

Платье устало стекло по ногам. Ревокарт присел на корточки, его дыхание ощущалось на правом бедре.

– Подними ногу… вторую…

Затем он резко стянул с меня бельё. Так резко, что я не сдержалась и сделала резкий вдох.

Недолгая пауза. Шуршание одежды.

Властные руки легли мне на живот и резко притянули к его телу. Я почувствовала прикосновение к голой коже. Ощутила его желание, упирающееся мне в ягодицы. Он надавил на плечи, укладывая меня на постель. Навалился сверху. Приятная тяжесть ощущалась каждой клеточкой. Меня будто похоронили под этим телом. Он просунул руку мне под живот.

– Тебе так… удобно? – удивил меня Ревокарт вопросом.

Его голос выбил почву из-под моих ног. Пожалуй, даже вторжение жуков в «Лакрицу» меня меньше ошарашило, чем его вопрос.

– Да, – ответила я сдавленно.

Одно резкое движение – и удовольствие накатывает волной, отчётливо приглушая реальность…

Не нужны прелюдии. Вот так – грубо и быстро. Я впервые получала настоящее удовольствие от секса с мужчиной. Потому что мой мозг разрешил мне, а тело желало поддаться.

– Стой, – потребовала я, борясь с нехваткой дыхания.

Слегка повернувшись, я схватила его руку и направила её к клитору.

– Вот так… я хочу ощущать… эти два движения… одновременно, – говорить было тяжело, но он понял, что я имела в виду. Его пальцы проникли в меня, поглаживая и ускоряясь.

Его движения… мои всхлипы.

Последние толчки совпали с настойчивым грохотом – кто-то ломился в дверь. Я вскрикнула, приближаясь одному из самых лучших удовольствий этого мира – оргазму.

– Быстрее…

Мне послышался его смех… только послышался.

– Ну же, девочка…

Мне это нравилось – знать, что в дверь кто-то ломится, что у меня мало времени и что его руки продолжают меня гладить где нужно и как нужно. Я ощутила, как по телу побежали волны дрожи, а затем накатило наслаждение, ради которого стоит жить.

Мгновение – и Ревокарт упал на меня, его дыхание согрело шею.

Несколько секунд мы лежали без движения – бесценные моменты невесомости и беззаботности.

– Ты многому научилась, – сказал он, продолжая лежать на мне и, кажется, целуя шею.

«Жаль, что ты предпочёл так быстро всё испортить», – подумала я.

– Неплохо для… как ты там говорил?.. Дочери вора и убийцы?

Опомнившись, я выбралась из-под тела мужчины (он позволил, отодвинувшись набок), быстро схватила халат и набросила его на голое тело.

Таир молча наблюдал, как я собираю свои и его вещи. Казалось, он не слышал грохота, в то время как я была уверена: сейчас будут выбивать дверь.

– Боишься, что муж узнает? – Ревокарт оперся на руку, напоминая большого довольного кота, разлёгшегося на кровати. Он следил за мной с непонятным любопытством. – Об этом беспокоишься?

Я кинула в него его же вещами. Меня раздражала его медлительность и самодовольство.

– Об этом – не беспокоюсь.

– Даже так! А о чём ты беспокоишься, милая Клара Мафодия?

– Кем ты себя возомнил? – спросила я холодно. – Собирайся – и выметайся!

Он резко поднялся (по-прежнему без одежды) и приблизился ко мне. Не удержавшись, мой взгляд прошёлся по его телу, и лишь тогда я снова смогла посмотреть мужчине в глаза.

– Что не так? Или ты думал, переспав с тобой, я влюбилась?

– Не уверен, что ты способна на подобное.

– Не смей! Ты отказался от невесты, потому что для тебя важна репутация. Не тебе рассуждать о любви.

– Она была скомпрометирована!

– И ты прекрасно знаешь, чья это вина! Ты хоть немного её любил?

– Если я скажу, что да, это что-то изменит? – он показательно-медленно застегнул пояс.

– Да. Ты – подонок, Таир.

– Ну а кто в таком случае ты? Клара, – он подошёл ко мне вплотную, – именно ты Марице Дорадо жизнь испортила, не я.