Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 3. Дары Судьбы (СИ) - "Рада Девил" - Страница 73

Гарри не стал ее останавливать или гнаться за ней – из своего довольно богатого опыта он знал, что это абсолютно бесполезно. Если Хранительница Воскрешающего камня захочет что-то сообщить, то она расскажет сама, но большего из нее еще ни разу не удалось вытянуть. Даже когда она сокрушалась, что выболтала что-то лишнее – ее словам нельзя было верить, она за тысячу лет прекрасно научилась хранить тайны.

Сказанное Нагайной несколько озадачило Поттера, а вместе с тем принесло относительное успокоение – раз ничего изменить нельзя, то и дергаться не было смысла. Не то чтобы Гарри был таким уж фаталистом, но словам магической змеи доверял и прекрасно понимал, что она не зря давала ему советы. Так что, поразмыслив еще немного о собственном изменившемся отношении к Тому и Северусу, он решил постараться быть осторожнее и попытаться отвлечься от обуревающих его новых чувств, чтобы случайно не обидеть близких людей неуместным поведением. «Наверное, Нагайна имела в виду, что моя блажь пройдет так же внезапно, как и появилась», – ободряя себя подобными мыслями, Гарри немного воспрянул духом, черпая в них силу для того, чтобы никому не выдать собственного запретного влечения.

========== Глава 19 ==========

После заседания Визенгамота, экстренно собранного по весьма смехотворной причине – нелепой попытке обвинить Поттера в уничтожении дома родственников темным колдовством, стало понятно, что Дамблдор не отказался от своей идеи разжечь очередную магическую войну. Сомнений в его причастности к последним событиям, связанным с выступлениями лже-Упивающихся, у ортодоксов уже не оставалось – слишком уж все отлично укладывалось в рамки былого противостояния.

Засланный шпион доносил, что называющий себя Волдемортом волшебник, скорее всего, в самом деле имел необычную змеиную внешность, а не прятался под соответствующими чарами или действием какого-то артефакта – уж очень явно он гордился собственным видом. Настоящего имени лже-Волдеморта или Предводителя, как еще называл себя самозванец, узнать пока так и не удалось, а вся организация, по словам шпиона, очень напоминала хорошо подготовленную шайку разбойников. Ему самому для доказательства своей лояльности тоже пришлось стать вором и грабителем в маггловском мире – с этого начинали все новички. Единственной весомой и несколько шокирующей новостью стало то, что лже-Волдеморт за отличную службу награждал своих последователей меткой.

Однажды после очередного рейда за «средствами для борьбы», как официально называли грабежи лже-Упивающиеся, шпиону выдалось присутствовать при любопытном разговоре. Командир звена, к которому его причислили, отмывал после набега руки от крови – хозяин дома не вовремя вернулся, и его убили чисто по-маггловски, зарезав кухонным ножом, попавшимся под руку. Руководитель их группы слишком высоко закатал рукава рубашки, открывая посторонним взглядам специфичный рисунок на левом предплечье, а заметив интерес новичков, самодовольно объяснил, что это знак высшего доверия Волдеморта, заботящегося о безопасности своих самых ценных соратников, и рассказал принцип действия метки.

Обстановка постепенно накалялась. Необходимость частых встреч Тома с Люциусом для обсуждения как стратегии дальнейших шагов начавших активно сплачиваться ортодоксов, так и для решения важных текущих вопросов, касающихся преимущественно обеспечения безопасности их тайных действий, привела к тому, что постоянно отправляться в конспиративный дом стало неудобным. Разговор через сквозное зеркало тоже не мог заменить непосредственного общения, при котором появлялась возможность сообща изучать необходимые документы или передавать зелья и артефакты для соратников. Тогда Люциус открыл Тому доступ для аппарации в Малфой-мэнор. Прятаться Риддлу столь тщательно, как раньше, уже не оставалось причин – круг соратников, узнавших о его возвращении, постепенно разрастался, что было неизбежно. Учитывая необходимость предупреждать своих сторонников о лже-Упивающихся и их самозванце-предводителе, появилась потребность влить надежду в ортодоксов, что их идеалы не будут в итоге испоганены неизвестными. А что могло стать лучшим залогом, как не знание о том, что настоящий Волдеморт жив? Пока эта новость держалась под большим секретом среди ортодоксов и передавалась преимущественно под охраной клятвы неразглашения, но она грела им душу и дарила уверенность в завтрашнем дне – пусть и непростом, но учитывающем их мнение о справедливости.

В первое же посещение Малфой-мэнора Том познакомился с Драко – свое впечатление от встречи он не забыл расписать Гарри в красках, слегка подтрунивая над восторженным взглядом Малфоя-младшего.

– Он смотрел на меня, как на какое-то божество. В жизни не подумал бы, что у Люциуса может быть такой открытый и даже несколько наивный сын.

– Ошибаешься, – рассмеялся Гарри. – Он хитрый и слишком самолюбивый, чтобы быть столь открытым, как тебе показалось. Не ведись на его восхищенные взгляды. Да, Драко всегда высоко ценил твои наработки и твою роль в движении ортодоксов. Он будет безоговорочно верен и идеям движения, и тебе, как руководителю организации, но показная эмоциональность всегда отлично служила Драко для того, чтобы усыпить бдительность окружающих.

– Ты хочешь сказать, что он притворялся? – Тома заинтересовала подобная характеристика Малфоя-младшего, данная ему близким другом. – А на самом деле он – расчетливый интриган?

– Ой, я, наверное, не смог правильно объяснить. Драко, конечно же, умеет и притворяться, и интриган он тот еще, но в случае с тобой – не думаю, – Гарри покачал головой, все еще улыбаясь. – Но он наверняка утрировал, показывая свое отношение.

– Этакая форма завуалированной лести, чтобы обратить на себя внимание? – Том деланно тяжко вздохнул. – Все – я старею и теряю хватку! Уже не в состоянии отличить притворство от искренности.

– Да ладно тебе – старик отыскался, – Гарри толкнул плечом Тома. – Может, я и ошибаюсь еще. Я же не присутствовал при вашей встрече. А кстати… Почему ты не предупредил меня, что идешь в Малфой-мэнор?

– Зачем? Координаты для аппарации я прекрасно помню по былым временам, склерозом, слава Мерлину, пока не страдаю, – удивился Том.

– Да вот мне и в самом деле хотелось бы увидеть реакцию Драко при вашей встрече, – немного смущенно признался в собственном любопытстве Гарри.

– То есть Том должен был послужить этаким ручным зверьком, которым ты хотел похвастаться перед Драко? – Северус, до этого молча вчитывавшийся в вечерний выпуск «Лондонского магического бюллетеня», вклинился в разговор, ехидно растягивая слова.

– Ничего подобного! – слишком яростно запротестовал Гарри, выдавая себя с головой – он и в самом деле где-то в глубине души чувствовал некоторое превосходство над друзьями из-за своего давнего знакомства с Томом. Подобное не поддавалось контролю – он просто всегда очень сильно гордился своей дружбой и с Томом, и с Северусом, а сейчас наконец появилась возможность хоть кому-то об этом рассказать. Так что не было ничего удивительного в его желании немного покрасоваться перед друзьями.

– Постараюсь больше не лишать тебя развлечения, – насмешливо пообещал Том, притягивая слегка порозовевшего от смущения и опустившего голову, чтобы это скрыть, Гарри в объятия и чмокая его в макушку так, как делал это все годы их знакомства, когда хотел показать свое несомненное расположение к нему.

Поттер на пару минут расслабился в кольце рук Тома, впитывая в себя удовольствие от взаимодействия их магии, пока не вспомнил об обещании, данном себе. Ему стало немного неловко от собственных мыслей и он, сославшись на необходимость написать письма друзьям, ретировался из гостиной. Том и Северус проводили его одинаково пристальными взглядами, словно пытались понять – что же на самом деле послужило причиной его бегства? У каждого из них было свое предположение, однако говорить об этом они не стали, не желая пока обнаруживать свой далеко не праздный интерес к поведению Гарри.

***

Дамблдор все еще не мог решить вопрос с выбором места для штаба Ордена Феникса. Время поджимало – осенью планировалось начать более активные выступления соратников Барти, а Орден до сих пор не сформирован. Нет, старые члены организации уже были предупреждены и заявляли о полной решимости приступить к действиям – некоторые даже сообщали о том, что готовы привести с собой новых людей, поддерживающих их идеологические взгляды. Но этого было слишком мало – требовалось организовать все по правилам, как считал Дамблдор. «Нужно определиться с руководством, которое будет собираться в определенном месте, куда можно прийти и рассказать о целях нашего движения, поставить первоочередные задачи, а заодно и спросить о выполнении. Ничто так не способно сплотить людей, как верно сформированная структура организации – это дисциплинирует и дает уверенность в том, что все делается правильно, – думал Альбус, наливая свежую воду в поилку Фоукса, что делал каждое утро, независимо от того, был феникс в кабинете или где-то летал. – Даже Барти не стал избегать необходимости создать своеобразный штаб. Питер докладывал, что у него пока только пять отрядов, командиры которых и входят в так называемый Внутренний круг. А ведь неплохо звучит…»