Жажда Крови (СИ) - Булан Александр Владимирович - Страница 8

     *Сеттинг игры — условно "викторианский". А в нашем мире викторианская эпоха — период расцвета Британской империи. Почему бы и в мире Bloodborne-а не быть своей империи?Кейнхёрст

     Библиотека замка Кейнхёрст всегда казалась Марии уютным местом. Возможно, самым уютным в мрачном Ярнаме после спальни. Свет люстр, тихие разговоры посетителей и вой ветра за окном убаюкивали. Да, зимой в зале царил дикий холод, а содержание многих книг могло заставить уйти в пятки сердце неподготовленного читателя, но Мария любила библиотеку. Девушка с детства обожала книги и всё с ними связанное.     Верный Ракуйо лежал у оружейника — после всех испытаний его лезвиям требовалась заточка и обработка специальным составом. Охотничье одеяние также попало в ремонт. В ближайшие два дня Мария планировала не покидать замка, чтобы как следует отдохнуть. Даже зажившие раны продолжали болеть ноющей болью.     «Боли фантомные, либо пора становиться осторожнее», — недовольно подумала она, устало прикрыв глаза.     Мария расположилась на втором ярусе зала, заняв кресло в углу. Здесь её скрывали высокие шкафы, и она не беспокоилась, что кто-то начнёт докучать ей скучными светскими разговорами. На коленях у неё лежал толстый фолиант со сложной геометрической фигурой на обложке.     Устроившись поудобнее, девушка раскрыла книгу на заложенной странице и углубилась в чтение.     «О тайне сей ведали старейшины Айилл. Птумерианцы практиковали ритуал зловонного подношения как один из способов прикоснуться к силе Великих. Скверная кровь лишала мудрецов рассудка раньше срока, и кровослужители боялись её. Человек, осмелившийся принять её в себя, должен смириться с тем, что... »     От фолианта её оторвал мягкий голос над ухом.     — Леди Мария, простите мою бестактность, — произнёс высокий человек в чёрно-бордовых одеяниях королевского рыцаря*, улыбаясь бледными потрескавшимися губами. — Но я вынужден вас отвлечь: до меня дошли слухи. Возможно, вас они заинтересуют.     Тяжело вздохнув, девушка подняла взгляд на собеседника. Неужели нельзя дать ей отдохнуть? Но этот высокий светловолосый мужчина с аккуратно уложенными волосами входил в число людей, к которым она прислушивалась и которым доверяла.     — Не извиняйтесь, сэр Эрик, — улыбнулась девушка. — Я рада вас видеть. Правда.     — Королева приказала наблюдать за вами, — прошептал Эрик, наклонившись к Марии и заслонив свет. — Её очень беспокоят ваше здоровье и душевное состояние.     — Она считает, что я больная или сумасшедшая? — удивилась девушка.     — Боюсь, я неудачно выразился. Её интересует ваше самочувствие после потери чувств рядом с одной любопытной реликвией из лабиринта, — пояснил он. — Она считает, что вам теперь показана охота на крупных жертв.     Мария ошеломлённо притихла. Теперь она — подопытная в каком-то зловещем эксперименте Аннализы?     — Я вам ничего не говорил, — заговорщицки подмигнул Эрик. — Ещё у меня есть идея, которую я хотел бы с вами обсудить. Если желаете упрочить своё положение, приходите завтра в библиотеку в девять утра.     — У нас общие проблемы, сэр Эрик, я правильно вас поняла? — подняла брови Мария.     — Вы как всегда проницательны, леди Мария, — расплылся в улыбке мужчина.     Мария не очень любила королеву: помешанная на этикете правительница даже родственников заставляла педантично следовать своду сложнейших правил, отвергнутых аристократами всех сопредельных стран ещё в начале века. Сама охотница считала изощрённый этикет нездоровым пережитком прошлого.     Её собеседник с любопытством посмотрел на книгу в руках девушки.     — Любопытный труд, — прокомментировал он, продолжая улыбаться.     — Согласна, — не стала возражать Мария. — Но многие наши родственники слишком увлечённо его читали.     — Избыток знаний при недостатке мудрости опасен, — понимающе кивнул Эрик. — Не зря, когда всё начиналось, мастер Виллем наказывал бояться могущества крови.     — И не зря, согласитесь? — едко усмехнулась охотница.     — Не зря. Но я по-прежнему верю в лучшее, — прикрыв глаза, ответил мужчина. — Мы совершили много ошибок, но зато получили бесценный опыт. Он поможет избежать ошибок в будущем и найти верный путь.     — Эрик, как вы считаете, какова наша главная ошибка? — печально вздохнув, поинтересовалась девушка.     — То, что мы подменили сомнение и опыт верой, а осторожное любопытство слепым поклонением, — резко помрачнел её собеседник. — Не следовало искать себе богов. Верующий обманывает себя и, что хуже, других.     — Знаете, я совершенно с вами согласна, — признала правоту Эрика охотница. — Всё началось с отчаянных учёных, готовых рискнуть ради знаний и блага человечества. Тогда мы тоже совершали ошибки, но с готовностью признать свою неправоту. При всём азарте мы не забывали об осмотрительности. Но, что главное, наш разум оставался свободен от догм. Я поступила в Бюргенверт, когда Церковь ещё не была основана, и помню начало.     — Сейчас же мы склонили колени перед найденными богами и просим у них знаний и силы, вместо того чтобы искать истину самостоятельно, — покачал головой мужчина.     — Мы ждём милости свыше и творим магические обряды, словно дикари. Церковь Исцеления постепенно становится настоящей церковью. Церковью кровавых обрядов и инопланетных демонов, — яростно прошептала Мария.     — Истинно так, — пробормотал он. — Учёные становятся оккультистами и жрецами.     — Эрик, вы же знаете, почему Лоуренс назвал свою организацию Церковью Исцеления? Три тысячи лет назад, в древнем мире, существовал благородный орден врачевателей, поклявшихся служить лишь одному богу — здоровью людей, физическому и душевному. Лоуренс взял имя того ордена, желая продолжить их дело, навсегда избавить людей от телесных хворей и победить смерть. Во что же Церковь превращается? Куда мы идём?     — Я не знаю, дорогая Мария, я не знаю, — отвернулся Эрик.     ***     Вокруг плясал кровавый туман вроде того, что окутывал колесо покойного Джоула. Слух терзали яростные вопли потусторонних тварей. По низкому небу бешено мчались багряные облака. Словно одержимые неутолимой жаждой, к небесам тянулись острые чёрные клыки исполинских скал неестественных очертаний. Высоко вверху пылала огромная, подавляющая, безумная красная луна.     Мария дёрнулась, попытавшись освободиться. Тщетно. Тело лишь скрутило приступом невыносимой боли.     Скосив глаза, она увидела несколько потемневших от засохшей крови лезвий, торчащих из её тела. Руки и ноги сковывали массивные цепи. Длинные шипы протыкали голени и запястья, не оставляя шансов вывернуться из оков.     Она лежала на покрытом непонятными письменами алтаре из чёрного камня. Антрацитовая поверхность сочилась кровью. Или это её кровь?     Повинуясь отчаянному желанию освободиться, искалеченное тело начало меняться на глазах. Плоть и кровь вспыхнули ослепительным пламенем и истаяли, превратившись в нечто неописуемое. Облако газа, флюида, топорщащиеся десятками бледных дымных щупалец, наполненных призрачным огнём.     Боль исчезла в пламенной вспышке. Марию охватил вырвавшийся из тёмных глубин души дьявольский восторг. Небеса вскипели и осветились лиловым заревом. Прогремел гром.     Отчаянно закричав, девушка проснулась в холодном поту. Голова раскалывалась. Сердце стучало как сумасшедшее, будто норовя выпрыгнуть из груди. Бока ныли пульсирующей болью. Ударившись об изголовье кровати, охотница дрожащей рукой потянулась к графину с водой, стоящему в изголовье кровати. Едва не уронив сосуд, Мария сделала несколько глотков.     За окном лютым волком выл зимний ветер.     Это просто кошмар, твёрдо сказал она себе. При её образе жизни плохие сновидения неизбежны. Нужно забыть и спать дальше.     Сон оказался настолько ярким, что чудовищные образы инфернального пейзажа ещё несколько минут стояли перед глазами Марии. Закутавшись в одеяло, девушка встала и подошла к окну. Остывший каменный пол неприятно холодил ступни.     Явь и сон опасны и негостеприимны. Охотница давно поняла, что мир — опасное и недоброе место. Нет никаких оснований надеяться на хороший исход. Единственная опора — мужество. Единственный надёжный путь — биться за свою правду до последнего и достойно принять вероятное поражение. Надеяться не на что.     Может быть, ещё не поздно сбежать?     Но чего она боится? Смерти?     Мария хорошо помнила свою няню, что ухаживала за ней в детстве. Благообразная старушка казалась примером того, каким должен быть человек на финише жизни. Однако Марии хотелось никогда не состариться. Отчасти поэтому она согласилась на участие в экспериментах с кровью.     Усмехнувшись, охотница подумала, что детское желание наверняка исполнится. Она точно до морщин не доживёт...     ***     Ранним утром с затянутого плотным облачным одеялом неба снова валил пушистый снег. Ветер стих, и холод почти не ощущался. Суетливые голоса прислуги отражались от древних стен замка. Скульптуры, что украшали внутренний двор, оделись в белые шубы.     Со стороны хозяйственной пристройки ветер принёс аппетитный запах жареных грибов. Мария вспомнила, как в конце лета заметила в погребе огромный мешок с сушёными грибами. Не они ли это?     Отойдя в сторону, девушка легла на снег. Стылое ложе не слишком уютно, но холод обещал помочь собраться с мыслями.     Почему бы ей не взять и не уехать? Что держит её в обезумевшем городе? Она может уехать к родителям. Полученное в Бюргенверте образование позволит неплохо устроиться. О чудовищах, культе Великих и прочих ужасах Ярнама можно будет забыть как о страшном сне. Даже жажда крови не является непреодолимой проблемой. Сто граммов свиной крови в день усмирят противоестественную потребность, а достать её можно без проблем где угодно.     Вздохнув, Мария освободила собранные в хвост волосы. Отъезд выглядел благоразумным решением. Но как отделаться потом от мысли, что бегством она предаст своего учителя Германа и всех, кто полагается на неё? Она слишком срослась с Ярнамом. Многие её друзья и родственники останутся здесь, и у большинства из них куда меньше возможностей противостоять угрозам. Она должна остаться, чтобы защитить тех, кто не сможет защитить себя сам. Она должна помочь тем, кто действительно хочет защитить город. Если потребуется, отдать жизнь ради спасения других. Это её долг как Браге**. Плата за почёт и положение.     Дёрнув себя за светлую прядь, девушка зажмурила глаза. Проклятое аристократическое воспитание. Родись она простой горожанкой или крестьянкой, всё было бы намного проще. Она имела бы право заботиться только о своей жизни. Но в неё с детства закладывали мысль, что благородное происхождение налагает определённые обязательства перед обществом. И сбежать в час опасности, когда городу угрожает беда — значит потерять честь и лицо. Это куда хуже смерти.     Королева Аннализа и её приближенные одержимы идеей обретения могущества Великих, как и церковники. Царят раздоры и распри. Покушение на неё лишь крошечный фрагмент общей картины. Люди всё чаще обращаются в чудовищ. Неописуемые кошмары птумерианских лабиринтов поднимаются на поверхность лунными ночами. Знатоки тайного шепчут о скором пришествии безымянного ужаса, зловещего посланника иных миров. Она не имеет права оставить город. Не важно, что ждёт её саму. Нельзя бросать людей наедине с чудовищами и безумцами. Возможно, она погибнет. Пусть даже она переродится во что-то отвратительное. Нельзя посрамить честь и трусливо сбежать, как последний дезертир.     Ещё остались те, кто думает о благе города, а не о эфемерном могуществе и обычной власти. В Хоре, в Кейнхёрсте, в Бюргенверте. Пора действовать. Ярнам надо спасать. Но сначала нужно понять, что именно следует сделать.     Воспряв духом, Мария поднялась на ноги. Откинув назад волосы и отряхнувшись от снега, охотница направилась к внутренним воротам замка. Теперь она не отступит.     Первым делом надо подготовиться. В любом бою главное — подготовка. А впереди много битв. Придётся бороться не только с чудовищами и людьми. Врагами будут умственная слепота, фанатизм, жестокость и безрассудство. Как чужие, так и её собственные.     Галереи и залы замка как всегда встретили её тусклыми огоньками свечей, снующими туда-сюда людьми и эхом множества голосов. Могучие рыцари, прекрасные дамы, умудрённые государственные деятели, закалённые войной полководцы привычно взирали на неё с многочисленных портретов. Среди них встречались и её предки. Она не могла подвести всех их.     Дама в пышном фиолетовом платье проводила девушку неприязненным взглядом. Мария решила, что ей нет дела до таких недоброжелателей. Пусть распускают глупые сплетни. Репутация в свете - ничто. Глупое развлечение для одуревших от безделья людей.Примечание к части