Вопреки судьбе (СИ) - "Gannel" - Страница 37

- Идемте! Все потом! – поторопил их гасконец, утаскивая друга.

***

Д’Артаньян, дерзко выбрав лучшие комнаты в трактире, пригласил Лизу пройти к ним с Атосом, разумно заметив, что пока они еще не пообедали. Девушка вновь не стала отказываться, зная о последующем разговоре, хоть хмурый вид мушкетера и ясно говорил, что граф против ее присутствия, и вместе с Мишель последовала в комнату мужчин. Правда, несмотря на свое недовольство, Атос застегнул рубашку и камзол, приводя себя в подобающий вид.

Лиза успела задуматься о том, отчего д’Артаньян пригласил ее пройти к ним, только ли голод тому виной, припомнить намеки гасконца, что он догадывается о чувствах девушки к его другу… И в этот момент ее размышления были прерваны страдающими воплями хозяев трактира.

- Жаль их, - пробормотала девушка.

- Да, пострадали они сильно, - согласился д’Артаньян, прислушиваясь к крикам и стонам трактирщика.

Атос промолчал, глядя в окно, чуть прищурившись, не меняя позы и даже не вздрогнув от громких звуков. Столь же равнодушен он остался и когда через минуту на пороге комнаты появился ведомый гневом трактирщик.

- Вина! – попросту велел мушкетер.

Хозяин опешил так, что на несколько секунд лишился речи. А когда заговорил, смог лишь выкрикивать обвинения.

- Вина?! Вина! Да ведь вы выпили больше чем на сто пистолей! Да ведь я разорен, погиб, уничтожен!

- Полно! Мы даже не утолили жажду как следует.

- Если бы еще вы только пили, тогда полбеды, но вы перебили все бутылки!

- Вы толкнули меня на эту груду, и она развалилась. Сами виноваты.

- Все мое масло пропало!

- Масло - отличное лекарство. Надо же было бедняге Гримо залечить раны, которые вы ему нанесли.

- Все мои колбасы обглоданы!

- В этом погребе уйма крыс.

- Вы заплатите мне за все!

- Трижды негодяй!

Атос, собиравшийся было проучить трактирщика, рухнул обратно на стул – выпитое им было сильнее.

Вместо него за хлыст взялся д’Артаньян. Награждая наглеца не только ударами, но и поучениями и угрозами запереться в погребе уже вчетвером, проверив, так ли велик ущерб и нельзя ли его поправить.

Лиза, не в силах это видеть, отвернулась, хватая воздух ртом, не обращая внимания, что Атос пристально смотрит на нее. Затем, нахмурившись, он перевел взгляд на трактирщика, прислушавшись к его воплям, сменившимся уже причитаниями.

Смилостивившись, мужчины отдали в уплату ущерба лошадь Атоса, поскольку гасконец все равно раздобыл ему лучше, и велели принести еще вина – им и англичанам, которые, пожалуй, уже заждались обещанного.

Пока трактирщик выполнял приказ, д’Артаньян вкратце поведал о том, чем закончилось путешествие за подвесками.

- Пожалуй, я рад, что все завершилось так, - после недолгого молчания промолвил Атос. – Мне бы не хотелось, чтобы вы были замешаны в интригах против его величества. И если король вправду дал слово…

- Это так, - вскинулась Лиза.

Рассказ молодого человека она почти весь пропустила, слишком шоковым было ее состояние в тот момент.

Нетрезвого Атоса девушка уже видела раньше, когда осталась ночевать у него в доме, в первый день своего пребывания в этом мире. Но она совершенно не задумывалась ни тогда, ни во время чтения книги о том, что он за человек.

А ведь она все знала. То, что он повесил Миледи, конечно, не имеет значения, она заслужила это своей лживостью, коварством и злобой. Глупо жалеть преступников…

Ту, что шла по трупам просто ради того, чтобы получить титул и земли, тем более не может быть жаль. Не верить же, в самом деле, в ее несчастную судьбу, заставившую ее выбрать этот путь? Неправда, что нет выбора. Не она первая оказалась в тяжелой ситуации, но каждый выбирает свой путь сам. А вот ступить на путь грабежа и убийств выбирает далеко не каждый. Добиваясь своего любой ценой…

Поэтому своих взглядов на Миледи, как первую «пострадавшую» от руки Атоса, Лиза не поменяла.

Но вот суровость графа заставляла его опасаться. Что там было у Дюма? Равнодушно колотил слугу, когда тот неверно понимал господина.

А сейчас вот столь же спокойно и бездушно выслушивал трактирщика, вся вина которого, если вдуматься, заключалась в его невозможности ослушаться сильных. Мог ли он не подчиниться приказу помочь задержать фальшивомонетчиков? Да еще при присланных солдатах? Конечно, нет! Приметы же этих «преступников» были даны четкие, чтобы не перепутал.

Не трактирщику противостоять людям Ришелье.

А вот Атос, как и д’Артаньян, над этим не задумывался. И считал, что трактирщик заслужил наказание.

Наверное, они тоже правы. Этот вывод дался девушке непросто. Для этого пришлось подавить в себе ужас при воспоминании о хлысте в руках гасконца. И заставить себя мыслить без оглядки на чувства.

Дюма, думала Лиза, писал о наказаниях слуг спокойно, не ставя это в упрек господам. Оно и понятно, даже для времени автора это было нормально.

Трактирщик же был виноват. Даже, кажется, по законам нашего времени, тот, кто способствует преступлению, несет наказание. И уж в глазах мушкетеров – тем более. Это она тут сопли распускает, жалея.

Встрепенулась Лиза, когда д’Артаньян уже заканчивал рассказ, упомянув, что король дал слово девушке, что не будет гневаться на четверых друзей. И слова Атоса, в которых содержался намек, что Лиза могла солгать, ее задели.

- Если бы я солгала, его величество уже давно отдал бы приказ об аресте господина д’Артаньяна, - заметила девушка, поднимаясь. – И он был бы задержан немедленно, а не отправился в путь, сопровождая экипаж, который мне выделен был по приказу, кстати, тоже его величества.

Мушкетер лишь молча наклонил голову, принимая доводы Лизы. Да и гасконец не возражал, что для Атоса было ценнее.

- Полагаю, мне лучше оставить вас, - закончила она. – Вам наверняка есть что рассказать друг другу.

В дверях девушка ненадолго задержалась.

- Господин Атос, если у вас будет время… я бы просила вас уделить мне несколько минут для разговора.

Тот вновь лишь молча кивнул. Не дождавшись ответа, Лиза покинула комнату, уже мечтая просто остаться одна.

- Знаете, Атос, - задумчиво протянул гасконец, - мне кажется, вы все же очень суровы к мадемуазель Луизе. Я вас не понимаю, признаться. Это у меня есть причины затаить на нее обиду. Но вы… вы ведь считали, что она права, не так ли? Вы сами пытались меня в этом убедить.

- Все так.

- Тогда почему?..

- Пустяки. Лучше расскажите, что у вас за причины для обид на нее? Разве только то, что вы лишились награды?

- Не только, - вздохнул д’Артаньян. – Мадемуазель Луиза, пусть и невольно, стала причиной моих страданий.

- Любовных? – усмехнулся Атос.

- Да. Но вы неверно меня поняли, мне кажется.

- Рассказывайте.

========== Глава 17, о чувствах ==========

Лиза не была уверена, что Атос придет к ней этим днем. Помня, сколько он выпил до и во время их встречи, а также сколько выпьет за разговором с другом и рассказом о прошлом, девушка полагала, что он, вероятнее всего, вскоре будет крепко спать. Но ошиблась – граф пришел.

Появился, когда было поздно, а Лиза уже велела Мишель принести воды для вечернего умывания. Держался на ногах он, как и до того, не очень твердо. Но взгляд был по-прежнему острым и внимательным.

- Вы хотели со мной о чем-то поговорить? – количество выпитого угадывалось только по тому, что речь была чуть медленнее обычного.

Сомнение, отразившееся на лице девушки, было столь красноречиво, что мушкетер усмехнулся, предугадав ее вопрос:

- Я пьян, вы правы. Приношу вам свои извинения. Но я готов выслушать вас. Поверьте, я осознаю то, что мне говорят.

Лиза только и смогла, что указать гостю на стул. Но он даже в таком состоянии сел не раньше, чем девушка.