Противостояние. Том II - Кинг Стивен - Страница 47

• Предыдущая
• 47/172
• Следующая

Стю спросил, насколько серьезна эта проблема в настоящий момент, и Сюзи сказала, что, по ее мнению, дело терпит до осени, когда сухая, жаркая погода сменится сыростью.

Ларри выдвинул предложение добавить пункт Дика насчет похоронного комитета к повестке дня собрания 18 августа. Предложение было принято: 7–0.

Потом слово взял Пик Андрос, и Ральф Брентнер зачитал приготовленные им замечания, которые я цитирую здесь дословно:

«Один из самых важных вопросов, который должен быть решен нашим комитетом, заключается в том, согласимся ли мы целиком и полностью посвящать Матушку Абагейл во все секреты и рассказывать ли ей обо всем, что происходит на наших собраниях, как открытых, так и закрытых. Вопрос также может быть поставлен и по-другому: согласится ли Матушка Абагейл целиком и полностью доверять временному комитету — и постоянному, который будет утвержден впоследствии, — и станет ли она сообщать комитету обо всем, что происходит на ее встречах с Богом или Кем Бы Там Ни Было… в особенности на закрытых встречах?

Это может прозвучать как тарабарщина, но позвольте мне объяснить свою точку зрения, поскольку на самом деле этот вопрос чисто прагматический. Мы должны четко обозначить место Матушки Абагейл в сообществе, потому что наша задача состоит не просто в том, чтобы снова встать на ноги. Если бы все дело заключалось лишь в этом, то нам вообще не было бы никакой необходимости делать ее особой первостепенной важности. Насколько всем нам известно, существует еще одна проблема, связанная с тем, кого мы иногда называем темным человеком, или, как выражается Глен, Противником. Мое доказательство его существования очень просто, и я думаю, большинство людей в Боулдере согласятся с моими доводами, если они вообще пожелают задуматься об этом. Оно таково: „Мне снилась Матушка Абагейл, и она существует; мне снился темный человек, и, следовательно, он должен существовать, хотя я никогда не видел его“. Люди здесь любят Матушку Абагейл, и я сам люблю ее. Но мы далеко не уйдем — реально мы вообще не сделаем ни шага, — если не получим ее одобрения всего, что мы предпринимаем.

Сегодня днем я отправился к почтенной леди и спросил ее прямо, без обиняков: „Будете ли вы сотрудничать?“ Она сказала, что будет, но на определенных условиях. Она была абсолютно откровенна. Сказала, что мы совершенно свободны во всем, что касается управления сообществом, а именно „в делах земных“, как она выразилась. Уборка улиц, распределение жилья, восстановление подачи электроэнергии.

Но она очень четко высказала свое желание, чтобы с ней согласовывались все вопросы, имеющие касательство к темному человеку. Она верит, что мы все — часть шахматной партии между Богом и Сатаной, что главный представитель Сатаны в этой партии — Противник, чье имя, по ее словам, Рэндалл Флагг („Имя, которым он пользуется сейчас“ — так она сказала), что по причинам, известным лишь Ему Самому, Господь избрал ее в качестве Своего представителя в этом вопросе. Она верит — и тут я вынужден согласиться с ней, — что предстоит борьба и победитель в ней один — либо мы, либо он. Она считает, что эта борьба — самое важное, и требует, чтобы с ней консультировались всякий раз, когда наши намерения коснутся этой борьбы или… его.

Сейчас я не хочу вдаваться в религиозную подоплеку всего этого и спорить о том, права она или нет, но и без того совершенно очевидно, что мы столкнулись с ситуацией, с которой должны найти способ справиться. В связи с этим у меня есть ряд предложений».

После заявления Ника возникла некоторая дискуссия.

Ник выдвинул такое предложение: «Можем ли мы, как комитет, принять решение не обсуждать во время наших собраний теологическую, религиозную и сверхъестественную сторону проблемы Противника?» Голосованием 7–0 комитет выразил согласие отменить обсуждение этих вопросов, по крайней мере на заседаниях.

Затем Ник выдвинул следующее предложение: «Можем ли мы определить, что главное внутреннее, секретное дело комитета — это вопрос противостояния силе под названием темный человек, Противник или Рэндалл Флагг?» Глен Бейтман поддержал предложение, добавив, что время от времени могут возникать и другие дела — такие, как назревшая необходимость создания похоронного комитета, которым комитет тоже должен уделять пристальное внимание. Голосованием 7–0 предложение было принято.

Потом Ник вернулся к своему первоначальному предложению о том, чтобы мы информировали Матушку Абагейл обо всех открытых и секретных действиях, предпринимаемых комитетом.

Результат голосования: 7–0.

Закончив обсуждение дел, связанных с Матушкой Абагейл — по крайней мере на время, — комитет по просьбе Ника перешел к вопросу непосредственно о темном человеке. Он предложил послать трех добровольцев на запад, чтобы те присоединились к людям темного человека. Цель: собрать разведданные о том, что там в действительности происходит.

Сюзан Стерн немедленно вызвалась пойти. После довольно жаркой дискуссии на эту тему, Стю предоставил слово Глену Бейтману, и тот выдвинул предложение принять решение, чтобы ни один человек из нашего временного или, в дальнейшем, постоянного комитета не имел права вызываться добровольцем на такое задание. Сюзан Стерн пожелала узнать, а почему, собственно, нет.

Глен: «Все уважают твое искреннее желание помочь, Сюзан, но дело в том, что мы просто не имеем понятия, вернутся ли когда-нибудь те, кого мы пошлем, а если вернутся, то когда и в каком виде. Сейчас же перед нами стоит не-такая-уж-пустяковая задача — раскочегарить все по новой в Боулдере, прошу прощения за жаргон. Если ты пойдешь, нам придется заменить тебя каким-то новичком, которого нужно будет заново посвящать во все нами уже пройденное. Я полагаю, что мы просто не можем позволить себе такую трату времени».

Сюзан: «Наверное, ты прав… или, во всяком случае, логичен… Но порой я задаю себе вопрос, всегда ли эти два понятия совпадают. Или, вернее, совпадают ли как правило. Ведь на самом деле ты заявляешь, что мы не можем посылать никого из комитета, потому что мы все такие чертовски незаменимые. И вот мы просто… просто… не знаю, как это сказать…»

Стю: «Отсиживаемся в кустах?»

Сюзан: «Да. Спасибо. Именно это я имела в виду. Отсиживаемся в кустах и посылаем кого-то еще, чтобы его, быть может, распяли на телеграфном столбе или, может, даже что-нибудь похуже».

Ральф: «Что же, черт подери, может быть хуже?»

Сюзан: «Я не знаю, а если кто-то и знает, то лишь один Флагг. Просто я ненавижу такую логику».

Глен: «Ты можешь ее ненавидеть, но ты в краткой форме сформулировала нашу роль. Мы здесь политики. Первые политики новой эры. Нам остается лишь надеяться, что наши побудительные мотивы более справедливы, чем иные мотивы, по которым до всего этого политики посылали людей на смерть».

Сюзан: «Никогда не думала, что стану политиком».

Ларри: «Добро пожаловать в наш клуб».

Предложение Глена о том, чтобы никто из комитета не участвовал в разведвылазках, было принято при мрачном молчании единогласно. Потом Фрэн Голдсмит спросила Ника, какой подготовкой должны обладать кандидаты в разведчики и что они должны выведать.

Ник: «Мы не узнаем, что им нужно выяснить, пока они не вернутся. Если вернутся. Дело в том, что мы не имеем никакого понятия, что он там затевает. В общем, мы похожи на рыбаков, использующих человеческую наживку».

Стю сказал, что, по его мнению, комитет должен выбирать кандидатуры по своему усмотрению, и все согласились с этим. Голосованием было решено, что с этого момента большая часть дискуссий должна записываться на аудиокассеты. Нам представлялось очень важным иметь постоянную запись всех наших обсуждений проблемы засылки разведчиков (или шпионов), потому что это оказалось таким щекотливым и трудным делом.

Ларри: «У меня есть один человек, кандидатуру которого я предложил бы на ваше рассмотрение, если позволите. Наверное, это прозвучит дико для тех из вас, кто не знает его, но идея может оказаться недурной. Я бы послал Судью Фарриса».

• Предыдущая
• 47/172
• Следующая