Жертва мистификации - Константинов Владимир - Страница 31

• Предыдущая
• 31/77
• Следующая

Утром, невыспавшийся, с тяжелой головой, он отправился в областную прокуратуру.

Краснов, как всегда, был чем-то недоволен. Сидел нахохлившись, хмурый и злой, читал какие-то бумаги, и напомнил Валерию отчего-то старого филина. Оторвавшись от бумаг, проворчал:

— А, это ты? Привет! Садись. — И вновь углубился в чтение, яростно грызя карандаш, которым он делал отметки в читаемом тексте.

Истомин сел за приставной столик и стал ждать, когда Краснов освободиться. Наблюдая за ним, Валерий, вдруг, поймал себя на мысли, что невольно ему завидует. Завидует его основательности, медлительности, валоватости, его брюзжанию, наконец. Казалось, что Михаил Дмитриевич знает о жизни то, что ему, Валерию, никогда не дано узнать.

— Черт! Я так и думал! — сердито воскликнул Михаил Дмитриевич, отодвигая от себя бумаги и откидываясь на спинку кресла. Взглянул на Истомина сквозь дымчатые стекла очков. Долго что-то соображал. Спохватился: — Извини, Валера! Я что-то совсем того с этим делом. У тебя такое горе, а я тут со своими болячками. Извини! Разреши высказать свое соболезнование и все такое. Очень тебе сочувствую.

— Что с делом, Михаил Дмитриевич? — спросил Истомин, уклонившись от больной для себя темы.

— А-а! — махнул рукой. — Вся работа псу под хвост! Вот, читай. — Он придвинул бумаги, которые только-что читал.

«Акт почерковедческой экспертизы», — прочел Валерий, все больше недоумевая. При чем тут почерковедческая экспертиза?

— Да ты не это, ты заключение читай, — нетерпеливо проговорил Краснов. — Да вслух, вслух читай.

Истомин пролистал несколько страниц. Вот и заключение. Стал читать вслух:

— "Заключение. Учитывая вышеизложенное, прихожу к выводам, что буквенный и цифровой текст в предъявленной на экспертизу записаной книжке выполнен не гр-кой Заикиной Аллой Борисовной, а другим лицом". Что за черт! — Он даже подпрыгнул на стуле от неожиданности. — Этого просто не может быть!

— Как видишь — может. И ещё как может, — сокрушенно проговорил Михаил Дмитриевич. — Нас провели, как каких-то пацанов. Вот тебе и блестящая версия.

— Но как же так, — беспомощно проговорил Валерий, все ещё отказываясь верить в случившееся. — Возможно, эксперт ошибся?

— Нет, Валера, он не ошибся. Здесь все точно, как в аптеке. Это мы с тобой дали маху. Факт.

— И все же я не могу этому поверить. Ведь все говорило за то, что мы на верном пути. И потом, Сергей Иванович не мог ошибиться.

— Вы ему скоро будете поклоняться, будто Богу, — недовольно проворчал Краснов. — Он и не ошибся, аргументируя теми данными, какие были. Просто, Сергей все схватывает на лету и моментально делает выводы. Но, согласись, — все мы, кто раньше, кто позже, но пришли бы точно к таким выводам, что и он. Ведь так?

— Вообще-то, да, я с этим согласен. Версия напрашивалась как бы сама-собой.

— То-то мне и показалось подозрительным — уж больно у нас все гладко получалось. Преступники, будто сами позаботились, чтобы мы на них вышли, оставив нам такую важную «улику», как записная книжка.

— Как же вы догадались провести экспертизу? Я, например, был на сто процентов уверен, что эта записная книжка Заикиной.

— Да так как-то, — довольно рассмеялся Краснов. — Дай, думаю, проведу. Чем черт не шутит.

— Вы титан, Михаил Дмитриевич!

— Да кого там, — махнул он рукой. — Если честно, то я и сам ни на что не рассчитывал, назначая её. Скорее, сделал я это от безысходности. А потом, ты ведь знаешь, её рано или поздно все равно пришлось бы проводить — Он почмокал полными губами, тяжко вздохнул. — Дела, как сажа бела! Неделя прошла, а в голове ни одной завалящей мысли. С чего начать — ума не приложу. У тебя есть какие соображения на этот счет?

— Если бы, — развел Истомин руками. Действительно, в его голове была торричеллиева пустота, атмосферный столб вытолкнул из неё все мысли и идеи, и они теперь плавали где-то на недосягаемой для него высоте над уровнем моря. Рухнула такая версия! Казалось, ещё чуть-чуть, стоит лишь дождаться курьера, и все придет к логическому концу. Но это было вчера. А сегодня из всего этого получился сплошной конфуз. Больше недели они занимались ни тем, чем должны были заниматься. Столько времени упущено и столько сил потрачено зря! Прав Краснов — преступники провели их, как мальчишек.

— О-хо-хо! — Михаил Дмитриевич встал, прошелся по кабинету. Новая форма висела на нем мешком.

— А вы никак похудели, — решил Валерий его порадовать и отвлечь от мрачных мыслей. Он, всегда стремился похудеть и часто говорил об этом.

— Кого там, — махнул рукой Краснов. — Это я форму с запасом сшил. Не успеваю, понимаешь, их менять... Вот что, Валера, собирай на два часа всю нашу команду. Будем кумекать, что нам делать дальше.

* * *

Истомин пошел к себе в городскую прокуратуру. Надо было, как бы сказал Иванов, «причесать мысли», обмозговать ситуацию. Главное — как наверстать упущенное? Позвонил ребятам, сообщил о предстоящем совещании.

Итак, преступники, подсунув записную книжку, пустили следствие по ложному следу. Это ясно. Но для чего им это было нужно? Чтобы скрыть истинные мотивы убийств и тех, кто за всем этим стоит? Скорее всего, что так. Непонятно только — зачем они избрали столь сложный путь? Ведь процент раскрываемости заказных убийств невысок и, наняв опытных киллеров, они могли быть относительно спокойны за свою судьбу. Считали, что следствие, «выйдя на наркомафию», тут же отбросит все другие версии и сосредоточит все силы только на этой? Если это так, то они достигли желаемого результата. Следовательно, к убийствам Заикиной и Литвиненко наркомафия не имеет никакого отношения? Или они преследовали какую-то иную цель? Попробуй разбери. Ясно только одно — преступники затеяли какую-то сложную, многоходовую игру, цель которой — скрыть истинные причины убийств.

После обеда Истомин, Колесов, и оперуполномоченные отдела по борьбе с наркотиками Андрей Ветлужский и Леонид Панов собрались в кабинете Краснова. Заключение почерковедческой экспертизы привело ребят в уныние.

— Значит, все это время мы тянули пустышку?! — в сердцах проговорил Ветлужский.

— Выходит, — кивнул Краснов.

— Как же так! — Андрей обвел всех растерянным взглядом, пожаловался: — Ведь столько задействовано оперативников, затрачено сил. Столько уже отработано наркоманов. А получается, что все напрасно. Так что ли?

— А сам-то ты как считаешь? — вопросом ответил Михаил Дмитриевич.

— Выходит, что напрасно, — сокрушенно вздохнул Ветлужский. — А ведь такая красивая была версия!

— Версии — все красивые, — усмехнулся Колесов.

— Это точно, — вздохнул Краснов. — Но, как бы она не была красива, а с ней придется расстаться. — Он обратился к Ветлужскому и Панову: — Спасибо вам, ребятки, за помощь, но она теперь нам не нужна. Можете быть свободны и заниматься своими делами.

На протяжении всего этого разговора Истомина не покидало ощущение, что сейчас они вновь совершают ошибку, но в чем именно она состояла, понять не мог. До этого преступники заставили лишь их совершать ошибки, сами же не сделали ни одной. Более того, они были убеждены, что рано или поздно, но следствие обнаружит аферу с записной книжкой. И что же? А то, что и этот вариант ими досконально продуман, учтен и спланирован. И сейчас Краснов все делает по их варианту. Стоп. Если это действительно так, то где допускают ошибку и в чем она состоит? А что если?! У Валерия от волнения вспотели ладони.

— А что если преступники это предвидели? — сказал он.

Краснов недоуменно посмотрел на Истомина.

— Не понял? Объясни.

— Мы уже убедились, что имеем дело с неординарно мыслящими оппонентами. Подсовывая нам дезинформацию, они преследовали две задачи. Во-первых, направить следствие по ложному следу, создав уверенность, что убийства — дело рук продавцов наркотиков. И это им блестяще удалось.

— Ну, а что во-вторых? — нетерпеливо спросил Краснов.

— Они были уверены, что рано или поздно, но мы обнаружим подлог. Скажу больше, они на это очень расчитывали.

• Предыдущая
• 31/77
• Следующая