В объятиях демона (ЛП) - Дероше Лиза - Страница 35

• Предыдущая
• 35/64
• Следующая

Внутри все горит сильнее, чем в раскаленной яме, но в то же время я тону в потоке эмоций, не испытываемых демонами.

Как мне остановить это?

Я не могу дышать. Тут я вспоминаю, что мне и не нужно. Но грудь все равно ноет.

Сосредоточься! И что теперь?

На десятом круге я понимаю, что должно произойти. Как бы это ни рвало меня на части, я должен уйти и оставить это Белиасу. Я позволил себе слишком увлечься.

Еще раз проезжаю мимо дома Габриэля и ощущаю ноющую боль в груди, когда поворачиваю на запад, к своей квартире. Добравшись туда, я перемещаюсь в ад, навсегда уходя из жизни Фрэнни.

Я намереваюсь переместиться за стену ада, минуя врата (приятный бонус для демонов первого уровня). Сегодня я совсем не в настроении иметь дело с привратником.

Но как только мои ноги касаются земли, я понимаю, что, несомненно, оказался за пределами каменных стен и врат. Плохой знак. Привилегии аннулированы.

Когда я приближаюсь к вратам, привратник Минос внимательно изучает меня своим единственным, налитым кровью прищуренным глазом, расположенным в центре вытянутого, плоского змеиного лица. Он сгибает длинное скользкое чешуйчатое туловище, чтобы поближе взглянуть на меня.

— Неужели мы впали в немилость? — спрашивает он, обнажая клыки и самодовольно ухмыляясь. Его писклявый голос режет мне слух, усиливая нарастающую головную боль.

Я слишком удручен, чтобы спорить, и опираюсь на кованые железные врата.

— Похоже на то.

Возможно, он не позволит мне войти. Я влип. На его лице смешались предчувствие дурного и предвкушение. Он отходит в сторону, пропуская меня.

— Мы ждали тебя. Я приду к яме, чтобы проводить тебя.

— Отлично, устроим вечеринку. Шарики за тобой, — бросаю я через плечо, проходя сквозь врата и не оборачиваясь.

Как только я оказываюсь внутри, то сразу же понимаю, что в аду жарче, чем обычно. Что совершенно нелепо, ведь я был здесь всего три недели назад. К тому же плюс-минус сто градусов для обычной двухтысячной отметки роли не играет. В аду всегда жарко. Может, все из-за этой кутерьмы с глобальным потеплением, может, оно коснулось и ядра земли?

Второе, что я замечаю, — я сохранил человеческое обличье... и теперь потею. Ну и ладно. Это тело можно расчленить и выбросить в раскаленную яму так же просто, как и другое мое тело.

Третье, на что я обращаю внимание, — это усиленная охрана. Минос нужен лишь для видимости. Не считая случайных нарушителей, людям обычно не воспрещают входить в ад. Что может быть веселее, чем нарушитель? Усиленная охрана — это Ренориан со своим отрядом, оберегающий высокопоставленных особ внутри. Коренастым туловищем в семь футов ростом он опирается на стену, пристально осматривая меня с головы до ног, как только я ступаю за пределы врат. Алые глаза сверкают на золотисто-смуглом лице, плоском и огрубевшем. Когда я смотрю в сторону демона, на его лице расползается зловещая улыбка, словно он пытается запугать меня и обратить в бегство. Он проводит раздвоенным языком по впечатляющим клыкам и поворачивает в руке трезубец. Адская версия пулемета. Он способен концентрировать огромное количество адского огня в одном взрыве — снова и снова. Это оружие не убьет адскую тварь, практически неуязвимую, но заставит захотеть смерти.

Я вхожу внутрь, неторопливо минуя преисподнюю. Среди вечного пламени вопиют в агонии и умоляют о пощаде еле различимые тени: души проклятых. Демоны-надсмотрщики задорно гогочут, тыкая время от времени в появляющуюся из белого пламени конечность или голову. Один взгляд на это, и я снова становлюсь самим собой. Я внутренне улыбаюсь, наслаждаясь едким запахом паленой плоти, смешанным с ароматами гниения, земли и серы, и упиваюсь видом, звуками и запахами дома. На какое-то мгновение мне даже кажется, что я никогда не покидал этих мест. А последних трех недель и вовсе не было.

Но лишь на мгновение.

Я продолжаю неторопливо двигаться на юг, обходя на расстоянии раскаленную яму, и настроение заметно улучшается. Крики, раздающиеся из-за высоких стен, совершенно иного рода. Из глубины доносятся стоны демонов, перешедших черту или упавших в глазах начальства. Проходя мимо ямы, держа путь к огненному озеру, я замечаю каждого демона, особенно надсмотрщиков ямы, гнусно ухмыляющихся в мой адрес. Для демона нет ничего лучше смерти и разрушения.

Затем я вижу неспешно приближающегося со стороны ямы Мархосиаса, чья крапчатая багровая кожа переливается в мерцающем алом и фиолетово-синем свете. В сверкающих красных глазах демона бушует пламя. Поглаживая хвост и цокая по застывшей лаве копытами, как у сатира, он направляется ко мне.

Первое желание — убежать, но я остаюсь на месте. Мархосиас и есть надсмотрщик ямы, но он не может забрать меня, пока я не буду призван и приговорен. К тому же если у демонов и есть друзья — что очень спорно, — тогда Мархосиаса можно считать моим товарищем. Сейчас он состоит в собачьем патруле, поскольку у него есть огромный черный адский пес, слушающийся его.

— Думал, что можешь вот так проскользнуть, без остановок? — На плоском, осунувшемся лице появляется ухмылка. Когда демон приближается, я непроизвольно делаю шаг назад. Мало кто, кроме самого владыки Люцифера, с такой силой излучает зло, как Мархосиас.

— Надеялся на это.

Адский пес, ростом почти с меня, сидит у ног Мархосиаса, источая запах гниющего мяса, затмевающий острый запах серы.

— Как давно ты здесь?

— Недавно.

— Как ты оказался в моем списке?

— Ни малейшего понятия.

— Хм... — Он смотрит через огненное озеро на пламенеющий остров и виднеющийся вдали черный массив Пандемония: высокие стены замка и остроконечные башни, возвышающиеся над всем адом.

— Единственная причина, по которой ты протянул так долго, это то, что Бехерит занят спасением собственной шкуры.

Я чувствую, как по телу пробегает дрожь, но будет ошибкой показать слабость.

— Что стряслось?

— Просто избегай Пандемония. Владыка Люцифер сейчас на встрече с советниками. Там просто кровавая баня, — Глаза Мархосиаса светятся зловещим огнем, а белоснежные клыки блестят в ужасающем оскале. — Ходит слух, что твой босс на острие ножа. Наверху назревает что-то серьезное. Бехерит провалил задание, — Оскал превращается в зловещую ухмылку, — Ты ведь ничего об этом не знаешь...

— Нет, — лгу я, ведь демоны именно так обычно и поступают.

Но кроме этого, меня внезапно обуревает отчаяние из-за того, что таково мое привычное существование. Это все, что есть в моем мире. Наш единственный источник радости, если демоны способны на это чувство, — боль, муки, смерть и разрушение.

— Расскажи, что ты слышал.

— Владыке нужен какой-то смертный, а отряд Бехерита, — ухмыляется он, — проваливает задание.

— И что такого в этом смертном?

— Ходит молва, что этот человек необычайно одарен.

Фрэнни необычайно одарена? Уверен, есть другие люди — поважнее.

— Как именно одарен?

Истинное зло, отразившееся на лице демона, заставляет меня надеяться, что мы имеем в виду разных людей.

— Подчинение, — шипит он.

Значение этого слова обрушивается на меня подобно глыбе, совершенно ошеломляя. Не может быть! Фрэнни обладает лишь предвидением. Мне даже не хочется думать, что случится со смертным, имеющим способность подчинять себе мысли и чувства других, здесь, в подземном царстве. До этого было только двое, и для того, кто оказался в аду, все закончилось очень трагично. Пребывая словно в тумане, я возобновляю шаг, но Мархосиас хватает меня за руку, чуть ли не пронзая когтями плоть моего человеческого тела.

— Ладно, увидимся позже, — Его глаза полыхают красным огнем, а рот искривляется в безжалостной ухмылке, демонстрируя белые клыки.

— Совершенно верно. Но не слишком обольщайся, — говорю я, удаляясь.

Наконец мысли мои проясняются. Я добираюсь до своего убежища: островка ада, изображенного на моей настенной фреске. Иду вдоль крутого берега огненного озера, пока не достигаю самой южной точки, где озеро граничит со стеной ада, а река Стикс несет свои воды с юга. Отголоски воплей проклятых и безжалостный смех адских тварей смешиваются и эхом отдаются от высоких стен, звуча нестройным хором. И это мой собор.

• Предыдущая
• 35/64
• Следующая