Тень дракона - Золотько Александр Карлович - Страница 68

• Предыдущая
• 68/79
• Следующая

О чем? Шатов посмотрел на телефон, лежащий на ладони. О чем подумать? О бренности бытия. Им обоим не выиграть… Что имеет ввиду Дракон?

Не предлагает же он… Ничья?

– Ты предлагаешь ничью?

Дракон засмеялся, и смех у него получился болезненный и невеселый:

– А ты мне поверишь, если я предложу?

– Не… Не знаю, – честно сказал Шатов.

Ничья с Драконом… Чушь, абсурд. Забыть все, простить все… И только ради того, чтобы…

– Ты готов сказать мне, кто твои дрессировщики? – не веря себе, спросил Шатов.

– А ты готов мне поверить?

– Нет.

– Вот видишь, значит, не судьба.

– Подожди, – Шатов почувствовал, как першит в горле, – подожди.

– А чего мне ждать? Пока ты поверишь? И что после этого? Даже если ты поверишь мне, то поверю ли тебе я? Вот ведь вопрос какой. И что ты потом будешь делать? К кому пойдешь? Постараешься найти их самостоятельно? Тут не хватит даже твоего везения, Шатов. Я не уверен, что ты сможешь обратиться за помощью и не подохнуть. Мои… – Дракон сделал паузу, потом вздохнул и продолжил, – дрессировщики – слишком серьезные люди, чтобы полагаться только на меня. И слишком уж меня нарочито ищут. Не согласен?

– Я не знаю, – почти выкрикнул Шатов.

Он действительно не знает. Он не мог себе даже представить, что его разговор с Драконом вдруг заведет в такие дебри. Чего от него хочет Дракон? Чтобы Шатов спас ему жизнь? Чтобы Шатов защитил его от дрессировщиков? Он действительно сумасшедший. Безумец. Убийца, возомнивший себя сверхчеловеком, а потом попросивший защиты у Шатова.

Это настолько безумно, что может быть правдой. Может?

Шатов застонал. Еще несколько часов назад все казалось простым и ясным. Пожертвовать собой и уничтожить Дракона. Пожертвовать и уничтожить. Теперь все выглядит куда как сложнее. Принять решение… И к чему оно приведет? Кем сделает – жертвой или соучастником? И даст ли что-нибудь вообще…

Он заставил себе забыть о том, что Дракон может убивать невинных людей, прежде чем его настигнут дрессировщики. Он решил, что за уничтожение Дракона можно заплатить такую цену. А Дракон предлагает другую сделку и просит другую цену.

Выйти на тех, кто стоит за Драконом, для кого этот ночной кошмар только орудие, только средство достижения неизвестной цели. С точки зрения которых и сам Дракон, и Шатов, и сотни других людей – только мельчайшие жучки, на которых можно не обращать внимания, которых можно давить сотнями только одним движением ноги. Растоптать.

– Что ты хочешь от меня, Дракон? – спросил Шатов. – Защиты?

Дракон снова засмеялся:

– Я предлагаю встретиться и поговорить. Обсудить. Выход должен быть. Просто обязан быть выход.

– Да, например – моя смерть. И для тебя все становится на свои места. Ты снова можешь жить. Так, Дракон?

– Это интересный вариант. Но он, кажется, не устраивает тебя.

– Не устраивает.

– Тогда возьми с собой своих друзей-ментов. Они тебя прикроют.

– Один раз ты уже такое предлагал. Ляльке. Она тоже могла взять с собой приятеля. И взяла старшего лейтенанта Рыжова.

– Да. Но тогда я выбирал место. Сейчас место выберите вы. Любое, в черте города. Но там можешь быть либо ты один, либо ты и группа Сергиевского. Если я увижу чужого, или не увижу тебя, то не выйду. И перестану тебе звонить. И мы посмотрим, сколько фигур уцелеет в эндшпиле. Согласен?

– Любое место?

– Назовите несколько вариантов, так, чтобы до каждого из них можно было бы добраться из любой точки города в течение получаса. Я выбираю, и через полчаса вы должны будете быть там. Я подойду чуть позже. Осмотревшись.

– И ты не попытаешься обмануть?

– А ты попробуй. Что ты теряешь? Жизнь? Так я все равно тебя настигну. Или это буду не я… Но ты все равно умрешь. Если вы меня схватите – получите только меня. И я вам ничего не скажу. Во всяком случае, до тех пор, пока меня от вас не заберут. А там… Люди умирают и в камерах предварительного заключения.

– А если мы вызовем подкрепление?

– Я уже говорил – ты не можешь гарантировать, что наверху никто не играет за дрессировщиков.

– А ты уверен, что я обращусь за помощью в официальные структуры?

Дракон задумался.

– Можешь, хоть я и не представляю к кому именно. Меня возьмут… Меня попытаются взять. А вот смогут ли… У тебя есть час. Думай. Кстати, за вашим особняком я наблюдал из дома напротив.

– Четыре трупа, – выкрикнул Климов, – в доме – четыре трупа: мать, отец и двое детей. А ты сидел и трепался по телефону, давая возможность ему уйти. А ведь делов-то всего было – попросить сержанта, чтобы он вызвал людей. Понимаешь? Ты меня понимаешь?

И Климов прав, подумал Шатов, Дракон был совсем рядом. Когда Барановский выстрелил в первый раз, и когда его тело рвала автоматная очередь – Дракон слышал все. Он ушел не торопясь, спокойно переговариваясь с Шатовым по телефону. А Шатову даже и в голову не пришло, что достаточно протянуть руку, чтобы дотянуться до ненавистного горла. Чтобы вырвать тухлое драконье сердце. Чтобы…

И все бы прекратилось. Абсолютно все.

И не пришлось бы сидеть сейчас на стуле, горбясь под тяжелыми взглядами. И не пришлось бы ломать голову, искренне говорил Дракон, или просто тянул время. Просто издевался над Шатовым.

– И, тем не менее, – задумчиво сказал Сергиевский, – нам нужно что-то решать.

– А что тут решать? – резко обернулся к нему Климов. – Решать тут нечего. Наша песня хороша – начинай сначала. Будем искать дальше.

– Нет, Дима, дальше в любом случае искать будем не мы, – Балазанов развел руками. – Дальше его будет искать кто-нибудь другой.

– Это точно, – поддержал Пирог. – Группу после всего этого расформируют к ядреной Фене.

– И что?

– И ничего… Ты своих долго прятать будешь? – спросил Пирог у Климова. – Думаешь, на всю оставшуюся жизнь к ним охрану прикрепят? Хрена лысого! Дракону нужно только подождать с месяц – и все. Ты же знаешь, что происходит с делами, работа над которыми не приносит сразу этих гребаных результатов?

– Вы предлагаете идти к Дракону?

Как легко они стали произносить это слово. Поначалу они называли его сволочью или уродом. Потом – с легкой неловкой улыбкой, не забывая произносить: «Как его называет Шатов»… А теперь вот так просто – Дракон.

«Как вы его называли?» – вспомнил Шатов вопрос, прозвучавший в кабинете, словно мхом обросшем скукой и упрямством. Выходит, очень важно, как ты называешь своего противника. Дракон.

– Я предлагаю решать, – майор припечатал ладонь к крышке письменного стола, – идти до конца, или…

В кабинете их было пятеро. Гремлин так и не появился. Выходило, что решать им предстоит пятерым. Четверым, поправил себя Шатов, с ним они советоваться не будут.

– Если мы сейчас сообщим в Управление о стрельбе и еще четырех убитых, то больше ничего решать не придется. Сюда приедут очень важные люди и очень надежно усадят нас за составление тысяч рапортов и отчетов. Нам предложат сообщить, как это мы проморгали Барановского.

– Не мы одни проморгали, – поднял голову Пирог.

– А объяснений потребуют у нас, – спокойно произнес Сергиевский.

– Но нам в любом случае придется увидеть парней из внутренней безопасности и вести с ними длинные разговоры, пытаясь объяснить, что мы не верблюды, – Балазанов с хрустом размял пальцы рук.

– Это завтра, – напомнил майор. – А сегодня у нас еще есть возможность… Последняя возможность.

Он уже решил, понял Шатов, он уже сделал свой выбор и теперь ждет решения остальных. И, независимо от этого решения, Сергиевский будет действовать. Как бы все это ни выглядело. Даже если он и контачит с Хорунжим, то и в этом случае майор сегодня будет действовать самостоятельно.

– Он еще может не перезвонить, – напомнил Пирог.

– Может, – кивнул Сергиевский.

Пирог стукнул кулаком по колену:

– И как все это будет выглядеть?

– Точно – не знаю, – майор потер руки. – Выберем место, лучше открытое. Пойдет Шатов… В бронежилете. С ним пойду я.

• Предыдущая
• 68/79
• Следующая