Русские инородные сказки - 4 - Фрай Макс - Страница 47

В дверь постучали.

— Как же я ненавижу эту работу! — вздохнул Добрый Волшебник и крикнул: "Заходите!"

Посетитель оказался молодым человеком неприятной наружности. Волшебник присвистнул.

— Это кто ж тебя так?

Молодой человек неловко потрогал пальцем свою неприятную наружность и оскалил клыки.

— Да ведьма одна… Здесь недалеко живёт.

— Дилетантка, — проворчал Добрый Волшебник. — Заклинание держится еле-еле, снять пара пустяков. Ну-ка, посмотрим, что тут у нас есть? Так, клыки, свиное рыло, зеленая шерсть. Это понятно. Неприятно, конечно, но не смертельно. Я же говорю, дилетантка. Хм, зато сила у тебя теперь как у трех человек… а здоровье? Ага, ты ничем не болеешь. И понимаешь язык животных. Да что эта ведьма, с ума сошла? Она тебя проклинать собиралась или благословлять?!

— Проклинать.

— Халтурщица! Но это по крайней мере, больно было?

— Нет.

— Тьфу! Гнать в шею таких ведьм. Если бы я накладывал заклятие, всё не так бы организовал. Тебе каждая минута жизни в этом теле грозила бы нечеловеческими мучениями! И деталей бы добавил. Гнойных язв, свищей, или вросших в плоть крючьев.

Посетитель сглотнул.

— А… это можно как-то снять? Вы говорили, легко?

— Да никаких проблем. Искупайся в ванне с человеческой кровью — и станешь как новенький.

— А иначе нельзя? Поцелуй принцессы не поможет?

— Слушай, кто здесь Добрый Волшебник — ты или я? Зачем спрашиваешь, если сам всё знаешь?

— Ну просто… Так что с поцелуем?

— Поцелуй тоже поможет. Но ты подумай, ванна с кровью — это же круто!

— Нет, спасибо. Я уж как-нибудь… уговорю какую-нибудь принцессу.

Посетитель попятился и выскочил из избушки Доброго Волшебника.

— Чертова работа, — вздохнул Волшебник. — Как она мне надоела! А всё проклятый пятый пункт. Ну почему нас, светлых эльфов, не принимают на факультет некромантии?!

Дракон уносился к далеким горам, сжимая в когтях законную добычу. За ним, спотыкаясь и путаясь в длинной юбке, бежала по лугу Прекрасная Принцесса.

— Как ты мог?! — кричала она. — Как ты только посмел предпочесть мне — мне! эту… эту овцу!

Дракон не отвечал, он торопился в родное логово. Принцесса безнадежно отставала. Овца уже перестала трепыхаться и висела безвольной тушкой.

Наконец у Принцессы подвернулся каблук и она упала в траву. Обхватив голову руками, Принцесса горько зарыдала.

— Кому я теперь нужна, такая… Какому Рыцарю? Если мной даже дракон пренебрег! О, я несчастная!

Через восемь часов Принцесса поднялась на ноги, всхлипнула и побежала к пруду — топиться.

— Это что? — попятился Дракон.

— Девушка, — угодливо улыбнулся бургомистр. — Как просили.

— Вот это — девушка?

— Безусловно! — Бургомистр протянул Дракону бланк с печатью, — освидетельствована медиками.

— Хм…

Дракон недоверчиво покачал рептильей головой. Все драконьи легенды в один голос утверждали, что самая вкусная еда — это девушки, но по тем же легендам выходило, что это блюдо радует глаз. А то, что привел бургомистр, глаза не радовало. Даже наоборот.

— А вы уверены, что она — самая прекрасная девушка города? — переспросил Дракон.

— Она — самая опытная девушка, — уклончиво ответил бургомистр. — У неё большой стаж.

— А это хорошо?

— Еще бы! Вот вино, например, чем старше, тем ценнее.

— Так то вино…

Девушка застенчиво улыбнулась Дракону, обнажив голые розовые десны с одним-единственным зубом. Дракон передернулся.

— Я, конечно, знаю, что некоторые деликатесы бывают невзрачными с виду. Но это… Вы вообще уверены, что это можно есть?

— Не хотите — не надо! — бургомистр состроил оскорбленную рожу. — Мы к Вам со всей душой, а Вы…

Дракон виновато опустил голову. Действительно, нехорошо получается. Может, всё-таки пересилить себя и откусить хоть кусочек, на пробу? Он искоса глянул на скрюченную как креветка девушку, и тут же поспешно отвел глаза. Нет, это уже слишком. Такого ему не осилить.

— Знаете, что-то у меня аппетита нет, — честно признался Дракон. — Может, обойдемся без девушек?

— Желание клиента — закон, — пожал плечами бургомистр и хлопнул в ладоши. — Эй, там, унесите главное блюдо. Подавайте холодный десерт.

— Ай! Всё, сдаюсь, пусти! Ну больно же! Ой, мамочки! Ты мне хвост сломаешь!

— Сдаешься? — уточнил рыцарь.

— Ой-ой-ой, да! Сдаюсь!

Рыцарь выпустил лапу дракона из болевого захвата и тот сел, потирая плечо.

— Я тебя сразил в честном поединке, — заявил рыцарь.

— Но нечестным приемом, — проворчал дракон.

— Неважно. Главное, сразил. Где мой приз?

— Щас вынесу.

Дракон поднялся и, прихрамывая, ушел в пещеру. Через недолгое время он появился снова, ведя за руку принцессу.

— На. Вот твой выигрыш.

— Ты что, смеешься? — завопил рыцарь. — Что мне делать с этой бабой? Я же тамплиер, служитель Церкви! Где Святой Грааль?

— А я почем знаю?

— А кто должен знать?

Дракон пожал плечами и охнул, когда левое отозвалось болью.

— Ну, парень, это уж твои проблемы. Берешь её?

— Тьфу на тебя!

Рыцарь грязно выругался, собрал разбросанное оружие, сел на коня и ускакал.

— А если бы он за мной пришел? — спросила принцесса.

— Ну, тогда бы я ему вынес Грааль, — хмыкнул дракон.

Старая ветряная мельница была очень одинока. И не только потому, что стояла на холме поодаль от деревни. Просто у неё даже мельника не было. Много-много лет назад его не то повесили, не то сожгли — мельница уже запамятовала. С мельниками такое нередко случается, ведь тот, кто живет на отшибе, да еще и заставляет работать на себя ветер и воду, не иначе как с чертом компанию водит! Во всяком случае, именно так думают обычно люди. Да и часть политого потом хлебушка отдавать за помол жалко. Ишь, устроился: все вокруг пашут, а он один богатеет! Точно — колдун.

Впрочем, насколько помнила Мельница, никаких особых богатств у ее покойного хозяина после казни не обнаружилось. Так, денег полушка да зимний тулуп. И никаких колдовских книг, конечно. Мельник-то, если честно, читать так и не выучился.

Вот и осталась Мельница без присмотра. На рискованную должность ее хозяина больше никто не претендовал, а в деревне мололи хлеб ручными жерновами, что было, конечно, тяжело, долго и неудобно, зато бесплатно и безопасно. Только ребятишки иной раз, сбившись в тесную стайку и подначивая друг друга, осторожно пробирались к Мельнице. Глазели на нее, замирая от страха, и, дождавшись, когда ветер качнет ее неуклюжие деревянные лопасти, разбегались врассыпную с воплями ужаса.

Со временем в деревне эту старую постройку, нелепо торчащую на холме, иначе, как «Чертова каланча» уже и не называли. Мельница и рада была бы завести хоть одного, самого завалящего чертика, чтобы ей не было так скучно и тоскливо, но черти, как видно, предпочитали края потеплее и не спешили селиться в пыльной заброшенной комнате рядом с грохочущими жерновами. Мыши — и те давным-давно уже сбежали оттуда, где когда-то вовсю жировали на дармовом зерне.

Мельница старела, постепенно рассыхалась и дни напролет дремала, вспоминая веселые времена, когда мучная пыль теплым белым облаком висела в воздухе, огромные мешки стояли на полу, а хозяин хохотал и спорил с деревенскими мужиками, скрепляя каждую сделку гулкими хлопками ладоней. Да, тогда Мельницу любили и заботились о ней, смазывали и заменяли прогнившие доски… А когда однажды тощий сумасшедший рыцарь на полудохлом коне ни с того, ни с сего напал на нее и проделал своим дурацким копьем изрядную дыру в одной из лопастей, хозяин так горячо вступился за своё имущество, что едва дух из этого психа не вышиб. Как же давно это было!