Немезида (пер. А. Андреева) - Азимов Айзек - Страница 21

• Предыдущая
• 21/102
• Следующая

Наконец стало возможным точное спектроскопическое определение состава его атмосферы. Юджиния сообщила результат Питту:

— Атмосфера на Эритро чуть плотнее земной. Она содержит шестнадцать процентов свободного кислорода и пять аргона; остальное — азот. Возможно, там имеется немного диоксида углерода, но мы его пока не обнаружили. Главное, в этой атмосфере человек может дышать.

— День ото дня новости все лучше и лучше, — отреагировал Питт. — Кто бы мог предположить такое, когда вы впервые обнаружили Немезиду?

— Лучше и лучше для биологов, а в целом для Ротора эти данные могут быть не очень благоприятными. Заметное количество кислорода в атмосфере — прямое доказательство наличия жизни.

— Жизни? — Эта мысль ошеломила Питта.

— Да, жизни, — подтвердила Юджиния. Казалось, ей даже доставляет удовольствие подчеркнуть все непредсказуемые возможности последнего открытия. — И возможно, разумной жизни. Не исключено, что и высокоразвитой цивилизации.

Ближайшие дни стали для Питта сплошным кошмаром. Теперь к постоянно мучившему его страху перед воображаемыми преследующими их неисчислимыми ордами землян, которые, возможно, уже превзошли роториан в науке и технике, добавился еще больший страх перед неизвестностью. Быть может, они вторглись во владения древней высокоразвитой цивилизации, способной уничтожить их даже без всякого злого умысла, просто под влиянием сиюминутного раздражения. Так человек, не задумываясь, может прихлопнуть назойливо жужжащего над ухом комара. Когда Ротор подошел к Немезиде еще ближе, обеспокоенный сверх всякой меры Питт спросил у Юджинии:

— Не может ли свободный атмосферный кислород образоваться без участия живых организмов?

— Нет, Джэйнус. Это следует из законов термодинамики. На планете, подобной Земле — а Эритро по, нашим данным, очень похож на Землю, — кислород не может существовать в свободном виде. Вероятность здесь не большая, чем свободного парения скалы в гравитационном поле Земли. Если кислород и появится в атмосфере другим путем, то обязательно вступит во взаимодействие с различными компонентами грунта; при этом высвободится энергия. Длительное существование кислорода в атмосфере возможно только в том случае, если на планете постоянно происходит какой-то процесс, который служит источником энергии и обеспечивает регенерацию кислорода.

— Юджиния, это я понимаю, но почему энергообменные процессы непременно должны быть связаны с жизнью?

— Потому что кроме зеленых растений в природе пока не обнаружено ничего, что могло бы выполнять эту задачу. В процессе фотосинтеза растения поглощают солнечную энергию и выделяют кислород.

— Вы говорите «в природе», а на самом деле имеете в виду Солнечную систему. Сейчас же перед нами совершенно другая система со своеобразными светилом и планетой, где царят особые условия. Законы термодинамики, конечно, должны «работать» и здесь, но не может ли тут происходить какой-то неизвестный в Солнечной системе процесс образования кислорода?

— Если вы любите держать пари, я бы вам не советовала ставить на это, — ответила Юджиния.

Питту ничего не оставалось, как ждать доказательств существования или отсутствия жизни на Эритро.

Прежде, однако, было обнаружено, что магнитные поля как Мегаса, так и Эритро чрезвычайно слабы. Это открытие не привлекло особого внимания. В сущности такой результат можно было предвидеть заранее, поскольку и планета, и ее спутник вращались очень медленно. По интенсивности магнитного поля Эритро почти не отличался от Земли, а период его вращения вокруг своей оси (как и период обращения вокруг Мегаса) был равен 23 часам и 16 минутам.

Юджиния была довольна этими данными.

— По крайней мере не надо опасаться вредных эффектов сильных магнитных полей. К тому же звездный ветер Немезиды должен быть гораздо менее интенсивным, чем у Солнца. Это удобно и еще по одной причине: мы сможем обнаружить присутствие жизни на Эритро на расстоянии. Во всяком случае, разумной жизни, достигшей высокого технического уровня.

— Каким образом? — поинтересовался Питт.

— Крайне маловероятно, чтобы высокоразвитая цивилизация смогла существовать без широкого применения радиочастотного излучения; оно должно распространяться во всех направлениях. Чтобы обнаружить такое излучение, его нужно отличить от естественного неупорядоченного радиочастотного фона самой планеты. Эту задачу решить гораздо проще, если естественный фон невысок, что обычно и бывает при слабом магнитном поле.

— Я думаю, нам это и не понадобится. Я утверждаю, что на Эритро нет разумной жизни, хотя в его атмосфере присутствует кислород, и могу доказать это чисто логическим путем, — сказал Питт.

— В самом деле? Любопытно, как вам это удастся.

— Вот, послушайте! Вы как-то говорили, что приливные эффекты замедляют вращение Немезиды, Мегаса и Эритро и что в результате Мегас отдалился от Немезиды, а Эритро — от Мегаса, правильно?

— Да.

— Значит, в прошлом Мегас был ближе к Немезиде, а Эритро — и к Мегасу, и к ней. Отсюда следует, что температура поверхности Эритро раньше была настолько высока, что жизнь там просто не могла появиться и, вероятно, только сравнительно недавно понизилась до приемлемого уровня. Если это так, то высокоразвитая цивилизация на Эритро скорее всего не успела развиться.

— Разумно, — улыбнулась Юджиния. — Должно быть, я недооценивала ваши познания в астрономии. Разумно, но не совсем точно. Красные карлики живут очень долго, и Немезида вполне могла образоваться на самых ранних стадиях создания Вселенной, скажем, пятнадцать миллиардов лет назад. Вероятно, сначала система Немезиды была более компактной, а приливные эффекты — очень сильными. Тогда процесс отдаления этих небесных тел почти завершился бы через три-четыре миллиарда лет. Сила приливного эффекта уменьшается пропорционально кубу расстояния; следовательно, за последние десять миллиардов лет или около того расстояния между небесными телами в системе Немезиды могли практически не измениться. Этого времени с избытком хватит на создание нескольких сменяющих друг друга высокоразвитых цивилизаций. Нет, Джэйнус, давайте не будем гадать. Подождем, удастся ли нам обнаружить искусственное радиочастотное излучение.

Вскоре Немезиду стало видно невооруженным глазом. На крохотный тускло-красный диск можно было смотреть без всяких опасений. Рядом с ним нетрудно было заметить красно-коричневую точку — Мегас. В телескоп было видно, что освещено меньше половины его диска, так как Ротор, светило и планета находились не на одной прямой. Телескоп позволял увидеть и тусклое розовое пятнышко — Эритро. Постепенно пятнышко Эритро становилось ярче, и однажды Юджиния сказала Питту:

— Джэйнус, у меня для вас хорошая новость. Пока что не удалось обнаружить никакого подозрительного радиочастотного излучения, которое могло бы иметь искусственное происхождение.

— Чудесно, — с облегчением сказал Питт; у него будто гора свалилась с плеч.

— Впрочем, не спешите радоваться, — заметила Юджиния. — Возможно, они пользуются радиочастотным излучением меньше, чем мы предполагаем, или эффективно экранируют его, или даже применяют вместо радиоволн что-то другое.

— Вы это серьезно? — чуть улыбнулся Питт. Юджиния неопределенно пожала плечами.

— Если вы любительница держать пари, я бы вам не советовал ставить на это, — повторил Питт ее слова.

Потом Ротор подошел еще ближе к Немезиде, и Эритро превратился в легко различимое пятнышко. Рядом висел большой диск Мегаса, а Немезида находилась по другую сторону от Ротора. Скорость последнего сравнялась со скоростью Эритро. В телескоп были видны опоясывающие Эритро разорванные спирали облаков; это лишний раз говорило о том, что по температуре и составу атмосферы планета очень похожа на Землю.

— Нет никаких признаков, что на ночной стороне Эритро существуют источники света. Это должно радовать вас, Джэйнус, — сказала Юджиния.

• Предыдущая
• 21/102
• Следующая