Допрос безутешной вдовы - Каминаси Кунио - Страница 74
- Предыдущая
- 74/81
- Следующая
– Не знаю! – закричал Ивахара. – Спасатели! Или служба безопасности на море! Но только не полиция!
– Вы охраной порядка занимаетесь, вы нам его и ищите! – заверещала в унисон мужичку средних лет дамочка. – Это же непорядок, когда человека дома который день нет!
– Да подождите вы! – рявкнул на них увидевший меня Ивахара. – Сидите смирно!
Он выпрыгнул из-за стола, явно обрадовавшись моему появлению, и, приобняв меня за плечи, вытолкал в коридор.
– Здравствуйте, Минамото-сан! – выдохнул он. – Слава богу, вы меня спасли!
– Что это за народное вече здесь у вас, Ивахара-сан? – кивнул я в сторону плотно закрытой майором двери в его кабинет.
– Это родня Катаямы!
– Какая родня? – не понял я.
– Дяди, тети, братья и сестры!
– Катаямы?
– Ну да! Ато Катаямы – мужа нашей с вами понедельничной Ирины! – Ивахара дико вращал выпуклыми глазами, которые грозили на очередном витке вырваться из-под набрякших от груза лет и ответственности майорских век. – Все взяли сегодня и приехали! Кошмар какой-то!
– Как приехали? Зачем?
– Так сегодня же среда!
– И?
– Что «и»?! – Ивахару явно раздражило мое непонимание критичности сложившейся ситуации.
– Это я спрашиваю: что «и»?
– Того, Минамото-сан, что сегодня в шесть утра полиция Ниигаты официально объявила Ато Катаяму в розыск как без вести пропавшего, вот они и примчались первым самолетом в Читосэ!
– А почему к вам-то? – Я на всякий случай при помощи лицемерного «к вам», то есть в его, майорский Отару, а не «к нам», то бишь на Хоккайдо, находящийся в моей юрисдикции, отрезал себя от него, поскольку приехал в Отару вовсе не для того, чтобы разбираться с многочисленными родственниками обладателя сахалинской красотки.
– Да они все в один голос орут, что эта самая Ирина их Ато в Ниигате убила, на паром в багажнике машины ввезла в виде трупа и в море утопила! Они уже в курсе всего того, что здесь в понедельник было!
– Откуда они могут быть в курсе? Они же в Ниигате были все это время! – Я завертел головой в такт ивахаровским зрачкам.
– Оттуда! – горько вскрикнул майор. – Оказалось, что наша с вами Ямада…
– Ямада?
– Да, Марико Ямада, тот самый божий одуванчик, что позавчера капитана парома…
– Парома?
– Да, «Тохоку-мару-восемнадцать», – напомнил мне Ивахара самое начало всей этой истории.
– На котором Ирина Катаяма приплыла?
– Ну да! Так вот, оказалось, что эта болтливая бабка не только капитана Игараси о предрассветных проделках Ирины информировала. – Почтением к нашим долгожителям Ивахара явно не отличался, сегодня, по крайней мере. – Она тогда же, в понедельник, позвонила своей ниигатской подружке и рассказала о том, что на палубе увидала, та пересказала эту историю еще кому-то… Короче, уже к обеду понедельника вся эта информация в лучшей упаковке была доставлена родичам Ато Катаямы! Ниигата – город маленький, на нашу с вами беду!
– Вот это, Ивахара-сан, и называется в нашем деле, как я понимаю, «оперативно сработать», да?
– Ага! – Глаза Ивахары на мгновение остановились.
– А от вас они хотят немедленно убийцу найти? – подсказал я майору дальнейшее направление его веселого рассказа.
– И это тоже, разумеется, – кивнул майор.
– А чего же вы тогда им заливали только что, что это не ваше дело? – осторожно поинтересовался я, подумав, не собирается ли трусливый и ленивый Ивахара переправить всю эту орущую братию-тётию в Саппоро, к нам в головной офис.
– Да они от меня уже третий час требуют, чтобы мы им тело достали! – Ивахара опять принялся раскручивать свои жемчужные зрачки. – Похоронить они его, видите ли, хотят по-человечески!
– Тело?
– Ну!
– Тело Ато Катаямы? – Я все еще не верил своим ушам.
– Разумеется!
– Они что, уверены, что его нет в живых?
– Конечно! – твердо, с собственной верой в данный печальный факт, ответил Ивахара. – Они утверждают, что он без вести исчезнуть не мог. Говорят, не в его это, дескать, правилах!
– И что тело?
– Достать требуют, проклятые! – Майор в сердцах так сильно тряхнул головой, что я инстинктивно дернулся к нему, чтобы не дать ей упасть на пол, если вдруг она оторвется от такого резкого рывка.
– Достать? – Я непроизвольно улыбнулся. – Достать из моря?
– Ну конечно! По их, да и по нашему с вами мнению, тело Ато Катаямы должно действительно находиться в море. Только вот район поисков настолько абстрактен, что даже заикаться о водолазной операции не приходится…
– Понимаю. – Я еле сдержался, чтобы не рассмеяться от осознания перспективы того, как майор Ивахара и его подчиненные типа малахольного Сомы с утра пораньше дружно выходят на байдарках и каноэ в открытое море и начинают бороздить его в тщетных поисках затерявшегося в пучине бренного тела автомобильного дельца из провинциальной Ниигаты.
– Даже если он вдруг всплывет через пару дней, все равно у нас нет таких сил, чтобы организовать в море его поиск! Даже на поверхности! Для этого вертолетов одних три десятка потребуется! – посетовал майор.
– Ну рано или поздно его к берегу прибьет, – попробовал я успокоить разнервничавшегося не на шутку Ивахару.
– Ага, прибьет к берегу!… Как же! Через полгода и к северокорейскому! – съязвил он мне в ответ.
– Да пошлите вы их куда подальше! – посоветовал я ему.
– Пробовал! Не посылаются, проклятые! Кричат хором, что я на их налоги живу и что сейчас наконец-то наступил такой момент, когда они могут за свои налоги получить частичную компенсацию!
– Веселенькая история! – заметил я. – Налогоплательщики наши грустить не дают…
– Обхохочешься! – грустно согласился со мной Ивахара. – Что делать прикажете?
– Да ничего, Ивахара-сан. – Я решил воспользоваться внезапно предоставленной мне катаямовской родней возможностью пошуровать в ивахарской вотчине без него. – Продолжайте заниматься дипломатическими переговорами с этими буйными родственничками. Безусловно, ни о каких поисках Катаямы в море и речи быть не может. Мы даже не уверены до конца в том, убила его жена или нет. А я пока посмотрю здесь за гостями нашей саппоровской конференции.
– Они что, сегодня в Отару? – удивился майор, давая мне понять, что он был готов к их субботней встрече.
– Да, из-за гибели Селиванова-сана, да плюс еще убийства Китадзимы-сэнсэя, заседания сегодня отменили и всем желающим предложили посетить ваш город.
– Понятно. – Глаза Ивахары вернулись на прежнее место. – Я сводки вчерашние читал… Жуть какая-то в Саппоро по русской линии творится! А где, кстати, наша драгоценная Ирина Катаяма?
– Ею капитан Мураками сейчас занимается, но я полагаю, что тоже в Отару.
– Вы думаете, она сегодня уедет в Ниигату? – Успокоившимся глазам майора вернулись наконец-то спокойствие и рассудочность.
– Не думаю… Думаю, что если она приехала сейчас в Отару, то, скорее, для контактов с кем-то из причастных ко всем этим темным историям, – ответил я.
– Задерживать ее будете?
– Еще не знаю. Но пока на всякий случай я вам там одну русскую дамочку доставил! Позаботьтесь о том, чтобы с ней до моего возвращения ничего не стряслось. Я подъеду через пару часов, мы ее вместе с вами расспросим, и я ее в Саппоро отправлю.
– Что за дамочка? – встрепенулся Ивахара. – Хватит с меня этих русских девиц!
– Да она уже не девица, что, впрочем, ее только украшает, – проинформировал я Ивахару. – Мы с ней попозже будем разбираться, как я сказал, через пару часиков, когда я диспозицию с филологами уясню по Отару.
– Она что, тоже имеет отношение к исчезновению Катаямы? – прищурился недоверчивый Ивахара.
– Нет, к Катаяме она никакого отношения не имеет. Я подозреваю ее в соучастии в убийстве Хидео Китадзимы.
– Китадзимы?!
– Да, его.
– У него жена тоже русская, как я по сводке понял…
– Вот именно ее-то я вам и привез, Ивахара-сан!
Соню Ганина во дворе управления мне пришлось будить: сэнсэй спал завалившись на руль своего «галанта», являя тотальное равнодушие к окружающей его суете полицейских будней. До того как самому свалиться на соседнее сиденье, я успел позавидовать его способности отключаться хотя бы на несколько минут в любой ситуации. Моему тонко устроенному организму это почти никогда не удается, из-за чего десятичасовые перелеты, скажем, в Москву или на Гавайи оборачиваются для меня страшнейшей пыткой. А теперь и смотреть на сопящего в обе дырочки Ганина было тоже пыткой, потому как за последние трое суток я задолжал самому себе больше десятка часов благотворного сна. А бессонница, как известно, испепеляет человека, выжигает внутри него все доброе и разумное, оставляя только вечное недовольство и перманентную злобу.
- Предыдущая
- 74/81
- Следующая
