Толстый – повелитель огня - Некрасова Мария Евгеньевна - Страница 24

• Предыдущая
• 24/41
• Следующая

– Не знаю, что у вас вчера произошло, но я тут ни при чем.

– Правда? – наивно спросил Ленька.

– Правда, молодой человек.

– Тогда с чего вы взяли, что на вас кто-то думает? – резонно заметил Тонкий.

– С того! – грубо ответил старик. – Я вчера имел неосторожность появиться у вас в лавке с канистрой!

– А сегодня эту канистру нашли в пепелище, – закончил Витек. – Уйди от греха, сосед, а?

Сосед на всякий случай сделал шаг назад. Споткнулся на ступеньке, еле удержался за горелый дверной косяк и вошел обратно на склад. При этом он старательно сохранял невозмутимость.

– Не знаю, что у вас там нашли, но я оставлял канистру для этого молодого человека, – он показал на Леньку.

Неприлично показал – пальцем. Леньку это возмутило:

– Ты, дед, что болтаешь?! Не брал я у тебя никакой канистры! И в деревне-то не было меня!

– Не было, – кротко согласился Валерий Палыч. – А я был. Поэтому не смог отдать вам канистру лично в руки и оставил ее около складского помещения…

– На кой мне твоя канистра?! – не мог понять Ленька. – Ты что, дед?

Витек уселся на закопченный пол, не боясь испачкаться, и нехорошо сказал:

– Ленька – мой друг.

Валерий Палыч картинно пожал плечами:

– А что, бензин вашему другу без надобности?

– Какой бензин?! – не выдержала тетя Лена. – К чему вы клоните, Валерий Палыч?

– Я никуда не клоню, – замотал головой старик. – Говорю же: я принес бензин для этого молодого человека, и поскольку его на месте не оказалось…

– Я не просил у вас никакого бензина! – рявкнул Ленька. – С чего вы вообще взяли, что он мне нужен?!

– Ну вы же ездите на грузовике! – резонно заметил Валерий Палыч.

С такой убийственной логикой спорить было тяжеловато. Ленька обхватил голову руками и тоже опустился на грязный пол. Витек сдержанно кивнул:

– Сань, проводи гостя… А то это сделаю я!

На месте старика Тонкий не стал бы спорить. Обычно улыбчивый и не унывающий, Витек был мрачнее тучи. Сашке не хотелось в этот момент испытывать его терпение. Попробовать себя в роли вышибалы Тонкий, конечно, тоже не мечтал, но лучше и правда выгнать Палыча самому.

Он поставил веник, культурно отряхнулся, подошел и взял старика под локоток:

– Пойдемте, Валерий Палыч.

– Да подождите вы! – Старик капризно отпихнул Сашкину руку. – Да, я виноват! Я совершил подлый поступок, и мне совестно…

– Витя, сиди! – тетя Лена не дала ему договорить.

Видя, что ее сын уже нацелился встать и по-свойски расправиться с поджигателем, она подбежала к нему, раскидывая встречные доски, и повисла на руке.

Поняв, что сейчас его будут бить, Валерий Палыч обрел удивительно звонкий голос.

– Дайте договорить! – рявкнул он.

Его неожиданно послушались. Во всяком случае, Витек сел.

– Так вот, молодые люди. – Сосед откашлялся и дальше говорил уже своим нормальным голосом: – Позавчера ночью, будучи не в силах заснуть, я ворочался и думал…

– Короче!

– Не перебивайте. Я с ужасом представлял, как в шесть утра, когда мне, скорее всего, удастся сомкнуть глаза, кто-то заведет свой проклятый грузовик под самыми моими окнами. – Он посмотрел на Леньку и на всякий случай добавил: – Вы знаете, кто это.

– И? – торопил Витек.

– Пожалуйста, без «И», – не смутился Валерий Палыч. – Я откопал в сарайчике шланг, прогулялся до вашего участка и позволил себе лишить эту адскую машину топлива, дабы спокойно поспать часок-другой.

Ленька задумчиво слушал, с сомнением поглядывая в окошко на грузовик во дворе.

– Видимо, я оказался недостаточно терпелив, чтобы слить весь бензин, – поспешно добавил Валерий Палыч. – Потому что в шесть утра, когда я видел свой первый сон, машина все-таки завелась и уехала.

– Уехала, – нехорошо проговорил Ленька.

– А в пять вечера, – продолжил старик, – я уже возвращался с работы. Была прекрасная погода, мне позвонили с радиостанции… Знаете, на радио бывают преинтереснейшие викторины…

– Короче!

– Словом, мне стало совестно, что я лишил человека дорогостоящего бензина.

– Купил бензин, залил в канистру и принес, – закончил за соседа Витек. – И я этому должен верить?

– Дело хозяйское, – покорно ответил Валерий Палыч. – Я рассказал, как было. К сожалению, вчера вечером я не смог дождаться этого молодого человека, чтобы отдать бензин ему лично. Мне нужно было ехать в Москву, на радиостанцию…

– Где вы подрабатываете ночным диджеем, – ехидно прокомментировал Витек.

– Не смейте хамить, молодой человек! Я рассказал вам все, как было, а вы можете верить или нет. Не смею больше задерживать. – Он развернулся и сам ушел.

Бабушка, Ленька, Витек и тетя Лена, повисшая у него на руке, с полминуты смотрели в опустевший дверной проем.

А Тонкий думал, что сочинить такое хитрое объяснение бесхитростному чудаковатому Палычу, должно быть, не под силу. Он бы сказал, что канистру у него украли или что-то вроде того. Хотя с другой стороны: в то, что среди ночи Валерию Палычу стукнуло в голову слить из бака бензин, Тонкий поверил бы, очень даже.

А вот в то, что старик усовестился и приволок Леньке бензин в канистре, – уже нет! Сосед всегда считает себя правым и ничуть не стесняется своих выходок. К примеру, палить из пневматички средь бела дня – этого ему было не стыдно. Он даже не побоялся заявить Сашке на днях: «Готовьтесь к войне!» И после этого Палыч утверждает, что его загрызла совесть из-за слитого бензина?!

К тому же грузовик уехал и ночные бдения старика прошли впустую. Палыч должен был злиться, молчать и придумывать новые козни, а никак не бежать на бензоколонку с нелегенькой, вообще-то, канистрой.

– У него своя машина есть? – спросил Тонкий в наступившей тишине.

Похоже, все пытались переварить услышанное и, как Сашка, думали: верить или нет?

Ленька помотал головой:

– Нету. И я бы не сказал, что у меня с ночи поубавилось бензина: катался себе спокойно весь день, к вечеру только на заправку поехал, и то…

– Врет, значит! – отрубил Витек.

Ленька дернул плечом:

– Может, и не врет. Может, и слил он на землю пару литров – я этого не заметил. Вполне в его духе: затеять гадость и сделать кое-как, не до конца. Петарды помнишь?

Витек вяло улыбнулся и объяснил незнающим:

– Летом это было. Надыбал наш сосед где-то петард. И решил, видимо, нас взорвать. Я выхожу с утра – весь двор в каких-то цветных палках. Поднимаю – петарда, другая… – Он выжидательно посмотрел на Тонкого и, не увидев реакции, объяснил: – Накидать-то он их накидал, да только не поджег. Обстрелял по высшему разряду! – Витек было посмеялся, но быстро перестал. – Все равно не верю я ему, Лень. Тем более ты говоришь – топлива хватило.

– Что же он, по-твоему, пришел бы в открытую с канистрой? Если бы хотел нас поджечь? – возразила тетя Лена.

– А кто его знает, полоумного! – Витек встал, отвернулся и, светя черным пятном копоти на штанах, принялся с удвоенной энергией переламывать ненужные доски.

Тонкий с веничком пошел выметать остатки муки. Бабушка и тетя Лена собирали мусор в тачку и вывозили. Ленька тоже занимался досками.

Склад выгорел капитально. Сгоревший шкафчик у самого входа выбросили целиком: там не осталось ни одной целой дощечки. Стены – отдельная песня. Под горелыми досками находился еще один слой горелых досок, дальше – уцелевший слой опилок. Витек отрывал доски, и этот уцелевший слой высыпался на пол – почти уцелевший. Пол надо было бы не выламывать, а выскребать.

Зато до дальних углов огонь не добрался. Целыми остались добрых три четверти склада. Пекарню вообще только закоптило чуть-чуть в одном углу. Витек не хотел прибирать ее сегодня, так и сказал: «Оставим на сладкое».

…А Тонкий вспомнил сейчас Ленькино: «Он ведь затеет гадость и не доделает до конца» – и опять подумал о Валерии Палыче.

Да и как о нем не думать! Неважнецкий поджигатель поработал, слабенький. Допустим, сорвать замки – не фокус. На улице висит пожарный щит, там хватает ломиков и прочего добра. Сорвал, плеснул бензину в угол пекарни, поджег… Там же кирпич! Прогорело бензиновое пятно, и ничего не схватилось!

• Предыдущая
• 24/41
• Следующая