2012 - Михайлов Владимир Дмитриевич - Страница 35

• Предыдущая
• 35/44
• Следующая

Откровенно говоря, такого поворота событий полковник Курилов не ожидал. Военный комендант станции не только не согласился ускорить продвижение эшелонов дивизии на запад, к Москве, но даже отказался дать нужные локомотивы. Сказал:

– Получено соответствующее приказание министра о переброске вас на юг. Отправку начнём через два часа, так что вам следует пребывать в полной готовности к движению, личный состав из вагонов не выпускать. И ещё: мне докладывают, что вместе с вашим соединением передвигаются и какие-то гражданские лица. Вы прекрасно знаете, что это не положено. Никоим образом. Поэтому предлагаю вам немедленно удалить штатских из расположения вверенных вам войск. Просто высадить; здесь не тайга и не пустыня, они не пропадут. Вы меня поняли? Честь имею.

Курилов повернулся так энергично, что вихрь возник в комендантском кабинете. Вышел, громко стуча каблуками.

Идиотское положение. Наверху – явно стычка. Генштаб – одно, министр – другое.

Да к тому же и это: просто взять и выкинуть из вагона Котовского и его сопровождающих. Согласен: некоторое нарушение в этом есть. Однако, как ещё император Пётр указывал, – в уставах правила есть, а примеров в них нет. В этом роде было сказано. То есть – правила надо приноравливать к реальной обстановке, а не наоборот.

В моём распоряжении – два часа. Москва уже не так далеко. Связь, надо полагать, осуществится без проблем. Напрямую. Хорошо бы – Лосев оказался на месте.

Лосев оказался. И ответил, не дав даже договорить:

– Мы в курсе.

– Мне – следовать прежним маршрутом? Или?..

– Прежним.

На подступах к аэродрому дорога оказалась осёдланной пехотой из местного гарнизона. Курилов со штабом шёл во главе колонны. Завидев препятствие, подозвал командира полка:

– Продолжаем движение. Если дорогу не освободят, комбату-один на дистанции пятьдесят метров развернуть первую и вторую роты влево и вправо в боевой порядок. Если противник откроет огонь на поражение – отвечать. Если устрашающий – не реагировать.

Колонна продолжала движение. Заградители не стреляли. Когда до колонны оставалось уже метров пятнадцать, прозвучала команда, и занимавшие дорогу солдаты – безусые, обношенныё, даже оружие державшие как-то не очень уверенно, – мгновенно, словно бы с радостью, освободили и асфальт, и обочины, ушли за кюветы и там остановились неровными шеренгами, провожая проходивших взглядами. Командовавший ими капитан приложил руку к козырьку. Курилов и его офицеры ответили тем же.

Навстречу спешили офицеры с аэродрома – разводить войска по машинам, уже гревшим моторы, так что командовать приходилось в полный голос.

В штабе Котовского в Москве назавтра с самого утра волновались всё сильнее. Известно было, что он втихомолку освобождён. Что с ним было двое адвокатов. Замечены в городке, даже сняли номер в гостинице. И – исчезли.

Однако плохая молва, как говорится, на крыльях летит. И прилетела быстро.

Собственно, даже не информация. Информация, как известно, – это лишь сообщение о событиях. А тут прилетело само событие.

Явилось оно в облике нескольких гражданских господ и ещё дюжины других, в камуфляже и при стрелковом оружии.

Оказалось, что их тоже весьма волновала судьба исчезнувшего Котовского. Им дозарезу нужно было увидеть его как можно скорее. В то, что здесь никто не знал, где он сейчас обретается, гости не поверили. И пригласили всех, находившихся в штабе, проследовать за ними – в официальное учреждение, где, как они сказали, память у забывчивых людей быстро начинает работать в полную силу. А чтобы в отсутствие работников в штаб никто посторонний не забрался бы с дурными целями, гости прихватили, кроме людей, и винчестеры всех имевшихся тут компьютеров, и всякого рода документацию и бумажную переписку, а также ту, что была на дисках и дискетах. Всё это было размещено в казённом, привычного уже облика автобусе и без какого-либо сопротивления и иных происшествий доставлено туда, куда следовало. Операция закончилась, когда уже совсем стемнело.

Если только не считать происшествием то, что до учреждения довезли на одного человека меньше, чем предполагалось.

Не хватало Насти. И не случайно. Она всю ночь была на ногах, нашла всё-таки Лосева, вернулась под утро домой и проспала. Подъехала сюда, когда гости уже выходили вместе с трофеями и задержанными.

Нетрудно было понять, что произошло и что теперь делать. Не зная за собой, да и всеми коллегами по штабу, никаких преступлений или хотя бы проступков, Настя прекрасно понимала, что это никого не интересует, и если уж дана была команда – пресечь их деятельность, то их изолируют на столько времени, на сколько захотят, даже если сейчас на помощь придут лучшие столичные правоведы. Значит, надо было скрыться. Где?

Вблизи собственного жилья показываться явно не следовало. Обладая общепринятым (хотя на деле значительно преувеличенным) представлением о всеведущих органах, она не сомневалась в том, что её уже хватились, установить её адрес никакого труда не составляло, и посланные доберутся туда куда быстрее, чем сможет она сама. У подруги Ларисы? Её, к сожалению, в Москве сейчас не было. А вот Тим должен был находиться тут, в пору предвыборной кампании служащие в его конторе отпусков не получают. Правда, отношения их в минусе, но всё-таки приютить на ночь он вряд ли откажется. Скорее даже обрадуется.

Однако Тима дома не оказалось. А телефоны не работали: второй уже день без тока, дома уже и вода не шла.

Оставалась дача в Благодати. Теоретически. На деле добраться туда невозможно. И не только потому, что сорок километров пешком – дистанция нешуточная. Информация, полученная ею за ночь, свидетельствовала о том, что город был окружён, так что даже если доберёшься до Кольцевой, то перейти её не удастся.

И всё же двигаться надо именно в том направлении. Хотя бы чтобы убедиться в том, что оставленную без призора машину уже угнали, или раздели догола, или же (на что Настя в глубине души рассчитывала) никто на развалюху не польстился, и она так и стоит сиротливо у тротуара. Машина – «вторая квартира», как называют свою тачку многие, – тоже может послужить пусть не очень надёжным, но укрытием, обладающим, кстати, способностью менять местоположение.

• Предыдущая
• 35/44
• Следующая