Сбежать из Академии (СИ) - Хабарова Леока - Страница 4

— Впечатляет, — присвистнул Антон, а я продолжила.

— Прикладные некроманты — факультет с особой атмосферой. Случайных людей они к себе не зачисляют, всегда проводят строжайший отбор: тесты на профпригодность, собеседования, конкурсы. У некромантов старый корпус на отшибе, в тупике Вечного Октября, но это всех устраивает: там полным-полно материала для исследований — призраки, привидения и прочий полтергейст. К тому же, под тренировочное кладбище Которектор целых три гектара выделил. Так что некромантам грех жаловаться.

— Понятно, — неопределённо отозвался мой протеже.

— А ещё у нас есть АД — факультет Артефакторики и документоведения. Его частенько недооценивают: туда всегда недобор. — Я свернула к лестнице, и мы преодолели три пролёта по широким, устланным ковровой дорожкой ступеням. — Иной раз доходит до того, что мы туда мёртвых зачисляем.

— Мёртвых? В смысле — покойников?

— Ну да. А что такого? Набор — не шутки. Чтобы места закрыть, и не на такое пойдёшь. А умертвиям особой разницы нет, где учиться.

Антон неопределённо качнул головой и, кажется, ругнулся.

— Но, как по мне, это ужасная несправедливость по отношению к факультету! — продолжила я. — В АДу прекрасный архив и библиотека, в которой хранятся такие фолианты, ахнешь! Про Некрономикон слышал? Вот. А уж про артефакты я вообще молчу. Копьё Атиллы, мел Тамерлана, чаша из черепа князя Святослава… Ох! Всего не перечислишь! И сплошь подлинники! А ещё ребята каждый год ездят на раскопки.

— Круто! — Антон весьма убедительно изображал заинтересованность. — А четвёртый факультет?

— Это факультет Колдовства и чародейства, к которому мы с тобой непосредственно относимся, — сказала я, минуя центральную галерею, где тут и там белели гипсовые изваяния. — Возглавляет его Мегера Душегубовна Волк, наша многоуважаемая директриса. С ней ты уже познакомился.

— Да, уж… — буркнул Антон, залипая на затейную скульптурную композицию: Пенелопа, разрывающая пасть Одиссею. Наш штатный скульптор — жуткий хулиган. К счастью, Которектор совершенно не разбирается в греческой мифологии. — А почему она не декан, а директор?

— Понятия не имею, — пожала я плечами, бодро шагая в сторону Отдела Кадров. — Раз в два года названия меняют: с деканов на директоров, и наоборот. А почему — никто толком не знает. Вот мы и на месте.

— Мне сюда? — уточнил Антон, кивнув на нарядную дверь с табличкой «Вещий О. Г. Начальник Отдела Кадров».

— Ни в коем случае! — пришлось схватить новобранца за руку, чтобы он не додумался постучать. — Олега Геннадьевича нельзя беспокоить по пустякам. Тебя оформит его замша, Арахнида Тарантуловна. Только я с тобой пойду, а то не дай Бог опять в обморок грохнешься.

— Арахнида Тарантуловна, можно? — осторожно спросила я, сунувшись в приоткрытую дверь. — Я к вам новенького привела.

— Метафизика? — сурово вопросила тучная замша, не отрываясь от бумаг. Она была настоящим виртуозом кадровой работы: знала всё и обо всех. — Давай его сюда. Оформим в лучшем виде.

Я подтолкнула Антона вперёд.

— Здра… — начал он и запнулся. Замер истуканом. Побледнел и выдавил: — с-сьте…

— Здрасьте-мордасти, — буркнула Арахнида Тарантуловна и протянула к нему одну из восьми своих лап. — Ты всегда такой красноречивый?

— Я-я-я… — выдавил парень. — Я-я-я…

— Давай сюда папку, чего обмер! — скомандовала кадровичка, а другие её руки уже шустрили на полках, перебирая размещённые в алфавитном порядке дела. — Громов… Громов… Фамилия грозная, а сам малахольный!

Антон вспыхнул. Я уже подметила, что он частенько краснеет. Интересно, от чего это зависит? Возможно, какая-то генетическая предрасположенность…

— Я не малахольный! — заявил он, и я дёрнулась. Почему-то совершенно не ожидала от него такого взбрыка. — И меня возмущает подобное отношение! С какой такой стати вы меня оскорбляете? Сначала там, теперь тут… Безобразие!

Он набычился и выступил вперёд. Однако! Я-то думала, Антон человек мягкий, тихий и не особо конфликтный. В общем, типичный ботаник. А тут такой поворот. Интересно!

Арахнида Тарантуловна застыла, недоумённо уставившись на новобранца. Одна из многочисленных ладоней разжалась, и папка с тихим «плюх» шлёпнулась на пол. Я бросилась поднимать документы. Не знаю, что там Антон себе удумал, а мне здесь ещё работать. Ну, по крайней мере, ближайшие полгода точно, пока аккредитацию не пройдём. К тому же, портить отношения с Отделом Кадров додумается только законченный имбецил.

— Лукьянова! — паучиха выхватила бумаги из моих рук. — Ты где такого дерзкого откопала?

— Он к нам на замену приехал, — сообщила я. — Из Томска.

— А-а-а! — протянула Арахнида, и румяное лицо её озарилось улыбкой. — Ну, тогда всё ясно. Характер сибирский сразу видать, это тебе не Москва всякая. Что ж, добро пожаловать в команду, земляк!

Метафизик удивлённо уставился на неё.

— Я из Красноярска, — пояснила паучиха и, подмигнув, добавила: — Всё лучшее в мире сделано в Сибири!

— С этим не поспоришь, — согласился Антон и улыбнулся. Добродушно и на редкость обаятельно.

Похоже, не такой уж нерд этот физик. Ну, то есть, метафизик.

— Что, даже не спросишь, откуда у меня столько рук? — Арахнида Тарантуловна лукаво вскинула бровь.

— Предполагаю, со временем всё прояснится само собой, — пожал плечами новобранец, и кадровичка хмыкнула, обращаясь уже ко мне.

— А парень-то не промах. С начальством виделся уже?

— Виделся.

— И?

Я бросила взгляд на Антона, прикидывая, как бы ответить так, чтобы никоим образом не принизить его достоинство.

— Антон Сергеевич был слегка обескуражен пламенным приёмом, — подыскала, наконец, нужный эпитет.

— Обескуражен, значит, — фыркнула Арахнида Тарантуловна. Две её руки стремительно набирали что-то на клавиатуре, третья рылась в сейфе, четвёртая и пятая ставили на документах размашистые автографы, а остальные с бешеной скоростью заверяли копии разнокалиберными печатями. — Хорошо, если так. Обычно от её вида люди в обморок падают.

Антон выразительно посмотрел на меня. Я ответила едва заметной полуулыбкой.

— Что ж, поздравляю вас, Антон Сергеевич! — паучиха с торжественным видом протянула новобранцу синюю корочку. — Вот ваш пропуск. Теперь вы полноправный член нашего замечательного дружного коллектива. Уже завтра вас подключат к программе Замедления Старения, а сегодня до пяти надо успеть оформиться в Каке.

— Где⁈

— В корпоративном комплексе, — спешно разъяснила я. Аббревиатуру «КК» каждый коверкал на свой лад, однако чаще всего выходила чудесным образом склоняемая «КаКа». — ЗГУ предоставляет жильё иногородним сотрудникам.

— А-а-а… — протянул Антон, засовывая пропуск во внутренний карман. — Очередной местный бонус?

Я кивнула.

— Проводишь?

— Разумеется.

— Только поторопитесь, — напутствовала Арахнида, вскинув три руки. На каждом запястье красовались часы, причём все показывали разное время. — Комендант комплекса — настоящий зверь. Опоздаете хоть на минуту — ночевать придётся на улице.

Если обойти Центральный корпус с юга, можно пролезть через пространственную щель во внутренний двор. А оттуда до Корпоративного комплекса рукой подать. Особенно, если срезать по тренировочному кладбищу Прикладных некромантов.

В этом направлении я и дёрнула, едва мы покинули обитель наших начальников-небожителей.

— Постой! — Антон схватил меня за́руку. — Мне на вокзал надо.

— Куда? — пришлось притормозить. — На вокзал? Зачем это ещё?

— Я там вещи свои оставил.

— Какие ещё вещи? — нахмурилась я.

— Обычные! — Метафизик поправил очки. Он явно вымотался: вид у него был неважный: лицо осунулось, под глазами залегли круги, а морщины на лбу обозначились резче. — Чемодан, а в нём одежда. Джинсы, свитер, носки и… ещё кое-что. Или, может, ЗГУ и бельё сотрудникам предоставляет?