Возвращение в Изолиум - Небоходов Алексей - Страница 6

– Где именно нам искать эти документы? – спросил Денис деловым тоном. – Офис наверняка охраняется или закрыт.

Головин извлек из ящика стола металлический предмет – электронный ключ старого образца.

– Это универсальный ключ от всех замков БЭВ, – он положил его на стол. – Что касается сейфа, комбинация простая: две даты. Дата основания банка и дата моего назначения председателем правления. 22051996-18032013. Электронные архивы на минус втором этаже защищены тем же паролем.

Денис взял ключ и спрятал его во внутреннем кармане пиджака.

– Документы будут физическими или цифровыми? – поинтересовалась Даша.

– И то, и другое, – Головин сел, его лицо приобрело отстраненное выражение. – В сейфе – бумажные договоры с подписями и печатями. В электронном архиве – зашифрованные файлы на отдельных носителях, не подключённых к сети. Видеопротоколы совещаний хранятся там же, на выделенном сервере.

Он посмотрел на них оценивающе, пытаясь понять, насколько им можно доверять.

– Я хочу, чтобы вы осознавали серьёзность задачи, – сказал он. – Эти документы могут разрушить всё, что мы создали в Изолиуме. Могут подорвать саму идею упорядоченного выживания человечества. Если их содержание станет известно, последует хаос и, возможно, насилие.

Он сделал паузу.

– А хаос никому не выгоден. Ни мне, ни вам, ни тысячам людей под этим куполом. Стабильность – единственная валюта, имеющая значение в мире после блэкаута. И я хочу, чтобы вы понимали: мы все заинтересованы в её сохранении.

Денис кивнул с выражением согласия, хотя внутри всё кипело от ярости и предвкушения. Головин выдал им ключ к разоблачению всей системы. Документы, которые он стремился уничтожить, могли стать оружием против Изолиума и его лидеров.

– Мы понимаем, – сказал он спокойно. – И сделаем всё, чтобы выполнить миссию успешно. Безопасность данных будет приоритетом.

– Отлично, – Головин постукивал пальцами по столешнице, его глаза сузились. – На поверхность вы выйдете через здание Сената в Кремле. Оттуда близко как до Воздвиженки, так и до Манежной площади. Основную часть пути преодолеете ночью – меньше шансов столкнуться с погашами или местными, которые задают вопросы.

Он активировал голограмму над столом, и в воздухе возникла трехмерная карта маршрута от точки выхода до здания БЭВ.

– После того, как закончите с документами, продолжите путь до археологического музея за артефактами, – продолжил Головин. – Так мы сохраним видимость основной миссии. Нефёндр даст инструкции по поиску предметов культа. Они нам нужны, хотя не так срочно, как уничтожение архивов.

– А если мы столкнёмся с непредвиденными обстоятельствами? – осторожно спросила Даша.

– У вас будет аварийный канал связи, – Головин указал на планшет. – Работает в особом режиме. Но использовать его следует только в крайнем случае.

Он замолчал, глядя на них, пытаясь увидеть за масками исполнительных подчинённых их истинные намерения.

– Есть ещё кое-что, о чём вы должны знать, – добавил он, понизив голос. – Вы будете не единственной группой, отправленной из Изолиума в ближайшие дни. Служба безопасности проводит свою операцию в том же районе. Официально они ищут и ликвидируют опасных погашей. Но я подозреваю, что у полковника Овсянкина есть интересы, связанные с документами БЭВ.

Денис напрягся. Дядя Петя. Человек, который привёл их в Изолиум под предлогом защиты. Неужели и у него есть своя игра?

– Поэтому действовать нужно быстро, – Головин поднялся, показывая, что встреча окончена. – Найти документы, уничтожить их и вернуться с артефактами. Без лишних контактов и отклонений от маршрута.

Денис и Даша встали, сохраняя выражения сосредоточенной готовности выполнять приказы.

– Мы вас не подведём, – заверил Денис, слегка поклонившись.

– Очень на это надеюсь, – Головин открыл дверь, выпуская посетителей. – Для вашего блага. Успешное выполнение этой миссии обеспечит вам статус привилегированных жителей сектора D&D. Неудача… – он не закончил фразу, но в его глазах промелькнуло холодное выражение, не оставлявшее сомнений в последствиях провала.

Они вышли из кабинета, и дверь закрылась за ними с шипением. В пустом коридоре они шли молча, сохраняя видимость деловитости на случай наблюдения.

Только когда они поднялись в свой пентхаус с панорамными окнами в закрытой зоне, куда допускались избранные с особыми пропусками, Даша рухнула в кресло и закрыла лицо руками.

– Он только что признался в убийстве миллиардов людей, – её пальцы дрожали, голос был тихим. – И говорил об этом как о бизнес-решении.

Денис задёрнул шторы, проверил комнату на наличие камер, затем достал электронный ключ и покрутил его в пальцах.

– И при этом дал нам ключ к доказательствам, которые могут разрушить его мир.

Даша подняла голову. Их взгляды встретились. План менялся. Теперь они не просто искали способ сбежать из Изолиума и предупредить друзей. Они получили шанс разоблачить преступление невиданного масштаба.

Денис сел рядом с ней на подлокотник кресла. За окном искусственное солнце начинало гаснуть по расписанию, погружая купол в сумерки. Завтра они выйдут на поверхность – ближе к задаче, которая теперь казалась почти непосильной. Но они должны были попытаться. Ради тех, кто погиб. Ради тех, кто выжил. Ради мира, который ещё можно было спасти.

Утро в Изолиуме начиналось по расписанию – с механического гудка, означающего смену циклов искусственного освещения и пробуждения вентиляции. Денис и Даша проснулись за час до сигнала. Лежали молча в полумраке апартаментов сектора D&D, глядя в потолок. Мысли занимала миссия – каждый прокручивал варианты развития событий, просчитывал риски. За окном разгорался запрограммированный рассвет – идеальный, без единого облачка, как на рекламной картинке из старого мира. Такой же искусственный, как их положение в подземном городе.

– Пора, – Даша первой нарушила тишину, поднимаясь с постели и направляясь в ванную.

Денис проводил её взглядом, замечая напряжение спины под тонкой тканью рубашки. В последние дни оба жили в постоянной готовности – внешне сохраняя безупречное спокойствие и лояльность системе, но внутренне готовясь к шагу, который мог стоить жизни. Сегодня начиналась экспедиция на поверхность – возможность либо обрести свободу, либо попасть в ещё более страшный капкан.

Через полчаса они шагали по пустым коридорам административного сектора. В это время здесь не было никого, кроме технического персонала – сотрудники начинали день позже. Стерильная чистота вокруг казалась оскорбительной по сравнению с условиями, в которых жили люди на поверхности – друзья, оставшиеся в особняке, все те, кого система считала расходным материалом.

Указатели с логотипом направляли к отделу снабжения – серой непримечательной двери в конце коридора подвального этажа. Чем ниже спускались, тем сильнее менялась атмосфера – чистота уступала функциональности. На стенах появлялись технические схемы, открытые трубы, предупреждающие знаки вместо мотивирующих лозунгов верхних уровней.

Коридор перед отделом снабжения наполнял особый запах – железа, машинной смазки и чего-то неуловимого, что можно назвать беспокойством. Этот запах появляется там, где готовятся к опасности, где каждый предмет означает жизнь или смерть. Денис вспомнил охотничьи магазины из прошлой жизни – там пахло похоже.

– Соколов, Иванова, – раздался голос из динамика рядом с дверью. – Авторизация принята, входите.

Дверь открылась с тихим шипением, обнажая просторное помещение, одновременно похожее на армейский склад и высокотехнологичную лабораторию. Вдоль стен тянулись стеллажи с оборудованием, в центре стояли металлические столы с работающими людьми в серой униформе.

Навстречу шагнул мужчина, настолько худой, что форма держалась на одних костях. Короткая стрижка, запавшие щёки и цепкий взгляд создавали образ человека, привыкшего оценивать других по полезности. На жетоне значилось: «Сержант Мельников, отдел снабжения».