Пляска смерти - Гамильтон Лорел Кей - Страница 50

• Предыдущая
• 50/139
• Следующая

У меня голова начинала болеть.

— Клодия, у меня шарики заезжают за ролики от этого разговора.

— Только потому, что ты не хочешь продумать это до конца.

— Ты говоришь, что Жан-Клод любит одинаково и мужчин, и женщин, но так как к женщинам я ревную, он в основном берет кровь у мужчин. Поняла я, поняла.

— Спасибо, Клодия, — сказал Жан-Клод.

— Всегда пожалуйста.

— Мне что, перед кем-то извиниться или перед всеми? — спросила я.

— Просто сними халат и залезай в кровать, — предложил Натэниел. — Шелк холодит, если никто тебе его не согреет.

Я улыбнулась ему, покачала головой и стала расстегивать халат. Потом остановилась:

— Все, кто не ложится в эту кровать, — давайте отсюда.

— Если это приглашение… — начал Грэхем.

— Грэхем, заткнись. — Клодия пошла к двери.

Он постоял в нерешительности, но шагнул вслед за ней. Почти всех остальных Клодия уже отпустила раньше, когда ситуация разрядилась. Наверное, послала присмотреть за другими нашими «гостями». Телохранители вышли, дверь за ними закрылась. Мы остались одни.

Мика залез на кровать с другой стороны от Натэниела, оставив место для меня.

— Кажется, ты слишком изысканно одета, — сказал он.

Я развязала пояс, и халат соскользнул на пол, а я забралась на кровать, взявшись за протянутые руки. Натэниел и Мика положили меня между собой, прижавшись обнаженными телами. В какой-то момент мне пришлось закрыть глаза — ощущение их обнаженных тел, скользящей кожи было слишком сильным. Как завернуться в любимое одеяло, обнять любимую мягкую игрушку, и пистолет где-нибудь под рукой. Лежать между Микой и Натэниелом — это было самое удобное, самое безопасное место в мире.

Натэниел меня поцеловал, я автоматически обняла его руками за плечи, и он это принял как приглашение прижаться ко мне грудью. Рука Мики скользнула по моему бедру, остановилась на внутренней его стороне, он поглаживал меня, и я бессознательно подвинула ногу, чтобы он мог еще до чего-нибудь дотянуться.

Я провела руками по спине Натэниела, дошла до талии, ниже, ощупала две ямочки совсем уже внизу спины. Поцелуй перерастал во что-то большее, и тело Натэниела ответило на это обещание.

Он чуть отодвинулся посмотреть, как дрожат у меня веки на полузакрытых глазах.

— Ты моя самая любимая игрушка.

Мне куда труднее было вглядеться в его лицо, чем я готова была бы признаться вслух. Мика все поглаживал мне бедро, и мне хотелось, чтобы он делал это и дальше.

— Я думал, ты устала, — шепнул Мика, и его лицо было прямо над моей шеей, близкое-близкое, горячее-горячее.

— Была усталой.

Голос у меня оказался хриплый, но не спросонья.

— Чего ты хочешь? — выдохнул он прямо мне в шею. От одного этого я вздрогнула.

— Трогай меня.

— Столько желания, — сказал он, приподнимаясь, чтобы заглянуть мне в лицо. И на его лице было то же желание, но и тихое удивление чудом. Он поднял руку, чтобы легко коснуться моего лица. — Как я люблю, когда у тебя такое лицо.

— Какое? — прошептала я.

Он улыбнулся:

— Вот такое.

И наклонился меня поцеловать. Рука Натэниела накрыла мне грудь, а губы Мики нашли мои губы. Он прикосновения Натэниела у меня губы задвигались энергичнее в поцелуе, и поцелуй стал жарче — я впивалась в рот Мики. Язык Мики скользнул мне в рот, пробуя меня на вкус, Натэниел отпустил мне руку и впился зубами. Не настолько, чтобы пустить кровь, но чтобы затанцевать на тонкой грани меж болью и удовольствием. И я такую же полосу царапин оставила у него на спине, и они отпустили меня оба.

Я лежала между ними, стараясь отдышаться, сфокусировать глаза на белых, ватных чертах мира.

— Отлично было, — послышался голос Мики.

— М-м-м! — согласился Натэниел и резко лизнул мне сосок.

Я задергалась на кровати, хватая горстями простыню:

— Боже мой!

Чья-то рука погладила мне щиколотку. От этого тихого прикосновения у меня открылись глаза, я посмотрела вниз и увидела у своих ног стоящего на коленях Жан-Клода. Все еще в халате, туго подпоясанном. И лицо приятное, замкнутое.

— Мика пригласил меня тебя коснуться, но я знаю, что нужно твое приглашение.

Перевод: иногда посреди кучи мужчин я вдруг злилась, если кто-нибудь трогал меня без моего предварительного согласия. То, что кто-то один из них меня касается, еще не означает, что остальные тоже должны или могут. Где-то же должна девушка провести границу?

— Ты ведь не способен на половой акт, пока снова не напитаешься, — напомнила я.

Он улыбнулся:

— Как это по-американски. Есть другие способы доставить женщине удовольствие.

— Но ты ведь не сможешь сам…

Его рука скользнула вверх по моей икре деликатнейшим из прикосновений.

— Я буду вполне удовлетворен, ma petite.

— Можем остановиться сейчас, — сказал Мика, — если хочешь.

Это было хорошо.

Мика улыбнулся ему — блеснули белые зубы на загорелом лице.

— Я пойду к Ашеру, — сказал Жан-Клод и стал слезать с кровати.

— Не уходи, — попросила я.

Он посмотрел на меня — очень испытующим взглядом.

— У меня нет терпения двух твоих котов, ma petite. Они поили кровью меня и Ашера не один раз, а потом смотрели, как мы соединяемся с тобой.

— Нам тогда надо было приберечь их для ardeur’а на следующий день или ночь, — напомнила я.

— Oui, но я не такой вуайерист, как Ашер, и если мне не удастся сегодня быть с вами полностью, я лучше уйду. Это не жалоба, ma petite, просто правда.

— Мне все же кажется, что не стоит тебе уходить далеко, — сказал Мика. — Я по-прежнему опасаюсь Белль.

Жан-Клод улыбнулся:

— Мудро и правильно. — Он развел руками. — Если бы это был просто секс между вами тремя, я бы вполне мог посмотреть и был бы доволен потом с вами пообниматься. Но тут есть эмоциональное наполнение, из которого тяжело быть выключенным.

Я наморщила лоб:

— Не совсем поняла.

— Я знаю, что ты любишь меня, ma petite, но мои руки не дают тебе такой полноты… чего-то трудноопределимого. А с Микой или Натэниелом эта полнота эмоций, полнота… счастья есть. — Он поднял руку, предупреждая, будто кто-то попытался что-то сказать. — Это правда. Я не жалуюсь, тем более в свете новостей, которые сегодня мы узнали. Тебе нужна будет эта связь, но ее… — он покачал головой, — обидно наблюдать, зная, что ты в нее не включен.

На это я не знала, что сказать. Ну что сказать мужчине, которого ты любишь, когда он вдруг поймет, что двух других ты любишь больше, и скажет тебе об этом?

— Кроме того, ma petite, ты выразила насчет меня сомнение. Ты говоришь, что получила удовольствие от нашего сеанса с Огюстином, но твои действия свидетельствуют об обратном. Я думаю, сегодня тебе нужны твои коты, ma petite, а не воспоминания о…

Он по-галльски пожал плечами и встал с кровати, оправляя халат; он, когда нервничал и не следил за своими жестами, оглаживал одежду. Один из очень немногих по-настоящему человеческих жестов, который сохранился за столетия после смерти. Мне нравилось, когда он это делал, и нравилось, что это было бессознательно, потому что, когда он замечал, руки останавливались, становились такими же неподвижными, как его лицо.

Тот небольшой секс, что был только что с Микой и Натэниелом, прочистил мне мозги.

— Ты считаешь, я хуже о тебе думаю, поглядев на тебя с другим мужчиной?

— Ты дала это понять, — ответил он голосом почти нейтральным.

Я приподнялась на локтях.

— Да, наверное, но я этого не имела в виду. Мне кажется, я подумала, что мне должно быть это неприятно, а оно не было. Я хотела себя уговорить, что мне неприятно, а на самом деле… — Я села, скрестив ноги по-турецки. — На самом деле, Жан-Клод, мне нравилось смотреть, как ты целуешь Огги, не знаю насчет остального, а вот это мне в тот момент было очень даже ничего, так почему мне сейчас должно быть неприятно? — Я мотнула головой. — Не стану я себе сама внушать комплексы, которых у меня нет.

• Предыдущая
• 50/139
• Следующая