Пенсия для морского дьявола 4 (СИ) - Чиркунов Игорь - Страница 3

Ну ладно, что-нибудь потом придумаю.

Зато у Фефуя чуть ли не слюна потекла, а взгляд расфокусировался. Да мужик, ты уже мысленно эту рыбу наворачиваешь! Я даже вижу, как в твоих фантазиях по твоим же пальцам течёт жирный рыбный сок… Готово дело!

… Щёлк. Щёлк. Щёлк. Закончили упражнение.

Вдохнул, продышался, восстанавливая нормальный газообмен, остановил метроном и словно занавес вокруг открылся — можно опять «включаться» в мир.

Я сидел в кустах недалеко от домика Фефуя, Каналоа — рядом. Заниматься в доме я не захотел, а заниматься надо. Если уж избрал путь подвоха, то тренировка задержки — это считай инвестиции в будущий бизнес. Или хобби? Нет, чёрт побери, всё-таки, как бы ни хотелось, чтоб это было «пенсионерское хобби», в первую очередь сейчас это должен быть бизнес. Дело, которым надо заниматься.

Вот с завтрашнего утра и начнём, а сейчас можно и на боковую.

Мы вернулись в домик, перекусили печёным бататом — я всё-таки настоял, что принесённые вчера рыбины, это мой дар. Так сказать авансовый платёж. Что мне эта рыба? У меня её завтра будет — сколько захочешь!

Я завалился на выделенную мне циновку, и…

— Инина, ты чего?

Блин! Девушка, ни сколько не стесняясь тут же находящихся родителей и младшего брата устроилась, что называется «под бочок». Хотя бы темно в хижине — окон нет, днём свет разве что через многочисленные щели в плетёных стенах проникает, а сейчас уже ночь. Светильниками же здесь не пользуются.

— А что такое? — удивилась Инина. — Я к тебе…

— Блин, Инин… но тут же… мы же ни одни!

— Но я же просто полежать… рядом… Разве нельзя?

Вот чёрт, такой умоляющий голос! Словно ребёнок попросил разрешить в кровать плюшевого мишку.

— Ладно, — смягчился я, поворачиваясь на бок, — иди сюда.

Девушка прижалась, положив голову на мою руку и уткнувшись лицом в грудь. Я обнял её второй рукой и так вскоре провалился в сон.

Спал без сновидений и проснулся как в молодости — без всякого долгого «ну ещё минуточку-у-у». Щёлк, и сознание включилось.

Сквозь щели плетёных стен пробивается свет, значит, рассвет проспал. В «спальне» никого. Звуки?.. Тут не поймёшь: похоже, ветер ещё усилился, и слышно только шум крон, да скрип стволов.

Вышел в «кухню» — на углях в костровой ямке печётся батат, распространяя манящие запахи. Там, с самым серьёзным видом, хозяйничает Инина, а её мама — кстати, надо узнать, как зовут — сидит в сторонке и наблюдает с видом учителя. Понятно — готовятся. И понятно к чему… Блин!

В сторонке восседает Каналоа, навроде почётного гостя, и уплетает бататину. А вот это ты зря! Я аж ухмыльнулся плотоядно. Ща, братан, пожалеешь о набитом желудке.

Но Инина опередила:

— Проснулся? Садись есть, — и словно извиняясь, добавила: — Ты сам сказал, что рыбу нам… Вот отец с Феи понесли её в деревню менять.

Поморщился, да что тут уже сделаешь? Раньше надо было инструктировать. Надеюсь, ума хватит, не говорить, что рыба от меня? Впрочем, теперь — только надеяться и остаётся.

— Спасибо… Инина, — я покачал перед собой раскрытой ладонью, — но я сейчас не буду. И это… нам идти надо… Дела.

— Возьми тогда с собой! — вскинулась она, — Я тебе в лист сейчас заверну.

Непроизвольно вздохнул — и когда в последний раз мне женщина с собой обед собирала? Не вспомню даже.

— Пошли, проглот, — взглянул весело на помощника, — сейчас завтрак из тебя вытряхивать будем.

По-тихому отойдя от посёлка на полкилометра — в чём Каналоа продемонстрировал неплохое умение, мы перешли на лёгкий бег и направились на запад.

И когда, спустя примерно полтора часа, мы добрались до южного склона, туда где были спрятаны вынесенные с базы причиндалы, не только лёгкие Каналоа свистели как старый паровозный котёл, но и я дышал тяжко. Ещё бы! На бегу мы то спускались, то поднимались, двигаясь змейкой вокруг горы и пробежали таким образом, наверно, не меньше пятнадцати километров.

Каналоа порадовал — не блеванул ни разу, видимо не успел много батата умять.

— Смотри сюда, боец, — Мы остановились на крутом склоне, на сравнительно ровном прогальчике в джунглях. — И делай как я!

Руки вверх через стороны на вдохе, растягивая межрёберные, наполняя лёгкие вкуснейшим, видимо из-за лёгкого похолодания, воздухом. И расслабляясь, выдыхая руки вниз. Фу-у-ух!

— Я сейчас сдохну.

Ого! У Каналоа проснулся юмор?

— Что? — не удержался я от усмешки, — Мало гонял вас отец войны? Не бегали совсем?

— Зачем бегать по джунглям? — всё ещё с трудом проговорил бывший воин.

— Тут ты отчасти прав, — я даже чуть приостановил упражнение, благо дыхание приходило в норму.— Пловцы не любят бег, поскольку очень разные группы мышц работают… Но мы же с тобой не просто пловцы⁈ — подмигнул я в конце.

— Я не пловец, — хмуро ответил парень. — И бегать по лесу — глупо.

Пот градом катился по лицу, он периодически смахивал его с бровей.

— Разговорчики, — шутливо нахмурился я. — Если б я не тренил бег, вы б меня в первые дни легко поймали.

— Мы собираемся от кого-то убегать?

— Хм… Кто знает?.. А может… — хмыкнул я, — может нам кого-нибудь догонять придётся…

— Мы не воины…

На это я ничего не ответил.

Разминка, пять циклов круговой. А всё-таки неплохо я раскачал своё, когда-то тщедушное тельце — тридцаточку уже отжимаюсь, и с приседаниями неплохо, пусть даже ноги после бега гудят! Хотя всё ещё недостаточно. Под занавес дал команду:

— Давай боец, пять раундов рукопашки. Не забыл ещё, за всеми нашими приключениями?

И неожиданно напоролся на возражения.

— Скажи, Скат, зачем?

— Блин, за шкафом, — вскипел я. — Что значит, зачем? Я, кажется, объяснял. Или с памятью проблемы?

— Нет у меня проблем с памятью, — пробурчал Каналоа, — ты говорил, что тогда я смогу справиться с вооружённым человеком. Но скажи, ты в серьёз думаешь сражаться с людьми войны?

Я вздохнул. Задумался.

— Как бы тебе объяснить, боец… Это умение, уже считай само по себе оружие в опытных руках… Оружие, которое никто у тебя не отберёт и никто тебе не запретит…

Как нарочно в голову полезли воспоминания, что вообще-то, иногда запрещают. Надеюсь, тут такого не будет.

— А зачем мне оружие? Я же не воин… — парень взгрустнул. — Теперь.

— Эх, голова ты садовая… Оружие хорошо для того, у кого оно есть. Ведь ты можешь им и не пользоваться.

— Тогда зачем?..

— Повторяю, — стал терять терпение я. Ну ведь взрослый же парень! — Оружие хорошо, для того, у кого оно есть. А у того, у кого его нет…

— Плохо?

— Вот именно, — буркнул я. — Это как… — с чем сравнить то⁈ Почему-то в голову лез запасной парашют. И почему⁈ — Короче, — не стал заморачиваться я, — это как что-то, что может и не понадобиться, но если вдруг всё-таки понадобится… то лучше, чтоб это всё-таки было!

Не уверен, что парень меня понял.

Потом провели ревизию вынесенного с прежней базы.

Не густо. Несколько бамбуковых древков для гаваек… Ну этого-то добра можно в любой момент нарубить ещё.

Моток скрученной Каналоа бечевы, как раз на линь. Хорошо, но нужно ещё. Линя надо много, это тоже расходник, особенно при таком-то качестве.

Наконечники из каменного дерева, тоже «мэйд бай Каналоа», три штуки, один — с уже установленным на конце микролитом. Мало.

Форма для латекса. Скорее — деревянное корыто. Хм, пока сойдёт и такое.

Станка для проката застывшего латекса нет. То, что от него осталось так и бросили на бывшей базе. Всё равно, самое ценное там — валики, а их надо делать заново. Так что «прокатный стан» так же записываем в ближайшие задачи.

Ну и три стакана с брагой. Понятно, что водяные затворы транспортировки по почти вертикальному откосу не пережили, придётся восстанавливать. Но судя по запаху процесс идёт… Только не понятно, сколько ещё ждать… Впрочем, ладно, пока работает сырой каучук, буду пользоваться им.