Непокорная для тирана (СИ) - Марика Ани - Страница 5

Чёртов Лютый поджидал меня. Я даже не успела из машины нормально выйти, зажал в темноте с очередным «уникальным» предложением. И почти затащил в свою машину, чтобы показать, от чего я отказываюсь.

Эти мудаки все одинаковы. Саид от Лютого недалеко ушёл. Разве что с угроз и насилия не начинал.

Машина сворачивает в светлый и яркий двор элитного района и останавливается возле уже знакомого подъезда. Саид молча выходит из авто и, обойдя, распахивает дверь.

— На выход, — приказывает опять. Достал. Поджимаю губы, скидываю его пальто, но мужчина успевает перехватить. Выползаю, ноги дрожат, тело всё еще скованно и испуганно случившимся.

С меня грубо срывают полушубок, на плечи падает тяжёлое мужское пальто. Запахивает на груди и, схватив за локоть, толкает в сторону дома. Вырываю конечность из захвата.

— Без капризов, куколка. Хочешь уйти — вызывай такси и вали! — рычит Саид.

— Я вполне в состоянии сама дойти, — бурчу, прикусив язык, и гордо прохожу мимо консьержа.

Мужчина останавливается, забирает огромную кипу почты и что-то тихо спрашивает у местного работника. Не расслышать. Да и плевать мне. Лифт вызываю, не хочу, чтобы осматривали меня всякие.

Саид догоняет, когда двери лифта распахиваются. Подталкивает опять в кабину. Бросает в сторону коробку с корреспонденцией и зажимает меня в углу. Кабина довольно просторная, но с его габаритами уменьшается в несколько раз. Разворачиваюсь к нему лицом, вскидываю голову выше, готовясь дать отпор. И любые возмущения тонут в напористом поцелуе.

Он, словно дикий зверь, набрасывается на губы. Вгрызается. Языком глубоко толкается, не даёт отстраниться, да и некуда. Меня в совершенно другую дрожь бросает. Тело помнит этого мерзавца и вмиг наполняется жаждой. Жар расползается по внутренностям, заставляя меня саму теснее вжиматься в твёрдую грудь.

Мужские пальцы корябают тонкую полоску голой кожи ног между платьем и сапогами. Цепляют подол и тянут выше. Протестующе мычу и ногтями впиваюсь в его кисть.

Саид прерывает поцелуй, взглядом возбуждённым обжигает. И скалится.

— Не там и не то ты трогаешь, киса, — цедит сквозь зубы, опаляя губы горячим дыханием.

— Я не буду спать с тобой!

— Пока не получишь деньги. Я тебя услышал.

— И хватит придумывать мне клички. Или я начну придумывать их тебе.

— Удиви меня, — усмехается Саид, перехватывает мои руки и, подняв их над моей головой, одной рукой прижимает к стене.

— Мудак, — выпаливаю прямо в губы, дёргая конечностями.

— Не удивила, — с рыком он вновь набрасывается на губы.

Жёстче целует. Бородой своей колючей сильнее впивается и кусает. А свободной рукой легко скользит под подол.

Сжимаю ноги и мычу. Неосознанно дёргаюсь навстречу, когда он давит пальцами прямо на клитор. Трёт через бельё, сильно, болезненно. И так остро. Наказывает и наслаждается моей агонией.

Прервав поцелуй, смотрит. Ловит моё тяжёлое дыхание, хищно так улыбается. И двигает пальцами.

— Саид! — вскрикиваю от яркой вспышки удовольствия, в которое меня утягивают его манипуляции. Впиваюсь в плечи. Не заметила, когда он выпустил мои руки.

Мужчина останавливается на самом краю пропасти, в которую я готова упасть. Пальто своё запахивает на груди и отступает, лишая опоры.

— Ты!.. — дышу загнанно и разозлённо.

— Наш этаж, — обрывает, поднимая почту с пола, двери лифта как раз разъезжаются в стороны, и он выходит первым.

— Мудак, — повторяю как попугай, сама кутаюсь в мужскую вещь, потому что подол всё ещё задран и поправлять его на обозрение камер не собираюсь.

Вскинув выше подбородок, прохожу мимо мужчины в квартиру. Сталкиваюсь в просторной прихожей с его девушкой. Чёрт, я и забыла, что она его дома ждёт. Интересно даже, устроит ли скандал своему благоверному?

— Добрый вечер, — улыбаюсь самой красивой улыбкой, на которую способна.

Вручаю пальто в руки незнакомки. Поправляю без зазрения совести платье и прохожу в ванную комнату. Прекрасно ориентируюсь, хотя была здесь всего несколько часов и кроме спальни нигде не задерживалась.

Включаю холодную воду и умываюсь. Стараюсь восстановить душевное равновесие и настроиться на нормальный диалог. Ну и скинуть чёртово напряжение, что оставил несносный дикарь. Решил показать свою власть надо мной? Ха! Обломишься!

Когда я выхожу из ванной, женщины в квартире уже нет. Саид стоит на балконе, курит. В руках крутит стакан с виски. Уверенно иду к нему. Не к чему тянуть. Нужно обсудить нашу дурацкую сделку и вернуться в свою маленькую квартирку. Выпинать из неё Кирилла, налить себе рюмочку водки и поплакать. Как сильная и независимая женщина.

— Итак… — надо же, голос звучит вполне уверенно.

— Итак, — повторяет Саид и разворачивается. Осматривает меня и губы недовольно поджимает. — Зайди обратно.

Покорно возвращаюсь в комнату. И даже не огрызаюсь. Пусть оценит. Запрыгиваю на барный стул, вытягиваю чистый стакан и наливаю себе алкоголя из початой бутылки. Мужчина ничего не говорит. Тушит сигарету в пепельницу, глотает янтарный напиток и садится в кресло. Ноги широко расставляет, пальцы в замок скрещивает и разглядывает мои босые ноги. Ну да, не привыкла я в обуви ходить по квартире. Пришлось сапоги снять.

— Озвучивай свои условия, — переходит к делу довольно сухо.

— Хорошо. За сто тысяч я готова провести с тобой десять ночей. Никто не должен знать о нас. Обо мне. Ты заранее звонишь, и если я не занята, буду приезжать к тебе. Как только десять ночей истекут, мы забываем друг о друге навсегда.

Сама не верю, что обсуждаю секс за деньги. Давлюсь крепким алкоголем. Руки трясутся. Выуживаю из пачки сигарету.

— Не то ты в рот тянешь, куколка, — останавливает меня Саид, буквально взглядом передаёт, что сделает со мной, если я закурю. Вообще-то я не курю, разве что когда выпью или когда в задницу жуткую попаду. Как вот сейчас.

— Мы сделку обсуждаем, а не мои привычки, — бурчу, щёлкая зажигалкой.

Не успеваю затянуться, Саид подскакивает, выдёргивает из губ сигарету, за челюсть хватает, удерживая между пальцев зажжённую сигарету. Тлеющая часть буквально в миллиметре от моего глаза. Испуганно замираю, не дёргаюсь, боясь обжечься.

— Десять штук за ночь. Десять ночей. Быстро считаешь, отличный навык, куколка.

— Не знаю, на что ты намекаешь…

— Не страдаю бабскими загонами. Это по вашей части. Как есть говорю. Но шлюха мне не нужна.

Замахиваюсь, желая вцепиться ногтями в лицо, но руку перехватывают. Мужчина удерживает довольно жёстко. Затягивается моей же сигаретой.

— Месяц, Кристина. Я покупаю тебя на месяц. Ты живёшь по моему графику. Без капризов выполняешь все мои приказы. Гардероб меняешь и выкидываешь эти тряпки… Как только истекут тридцать дней, разойдёмся. И, как ты хочешь, забываем друг о друге. Будешь послушной и покорной, наше соглашение принесет нам обоим пользу.

— Рабство отменили в 1865 году, если ты не слышал, — каждое слово с ненавистью выплёвываю в губы. В груди просто кипит от его так называемых условий. Ему не женщина нужна, а цирковая собачка.

— В России не было рабства, куколка, — улыбается хищно Саид.

— Ну тогда… в 1861 крепостное право тоже отменили!

— Плевать, — отмахивается мужчина, разливает виски в два бокала и, подхватив свой, возвращается в кресло. — Не слышу положительного ответа, Кристина.

— И не услышишь, — бурчу себе под нос, глотая алкоголь. — Ну зачем я тебе на целый месяц? Сразу говорю: готовить не люблю, убираюсь из рук вон плохо, да и в постели не так опытна, как эти твои…

Сдуваюсь, машу в сторону двери, намекая на ту блондинку с четвёртым размером груди и губами-варениками.

— Всё просто. Я хочу тебя. И в лифте мы выяснили, что ты тоже хочешь меня.

— Это всего лишь реакция тела, — вспыхиваю, вскидывая голову выше. Нарываюсь на иронично выгнутую бровь и губы поджимаю.

— Что ж. Мы не пришли к согласию. Брату привет. Выход знаешь где, — хмыкает надменно.