Скуф. Маг на отдыхе 3 (СИ) - Токсик Саша - Страница 2

— А-а-а-а, — многозначительно покивал дед.

Даром что путь был близкий, он просто не мог упустить шанс побухтеть при представительнице молодого поколения — такого странного и непонятного; сплошь в татуировках, да ещё и с выбритым виском.

— А вот во времена моей молодости психологов не было, — сказал он.

— Правда?

— Ну… Наверное. Во всяком случае я о них не слышал.

— А к кому же вы тогда ходили со своими проблемами? Ну… ментального характера?

— Да ни к кому мы не ходили, — улыбнулся дед. — Не было никаких проблем. Тогда ведь ещё депрессию не изобрели толком. Ни выгораний у нас не было, ни даже панических атак. Представляешь?

— М-м-м.

— Хы! — хохотнул дед. — Я бы ежели своим курам заявил, что не в ресурсе и работать не могу, так они бы и передохли уже на следующий день. Это у вас, молодёжь, времени лишнего слишком много. Изнежились совсем. Как что не так, сразу бежите к… как там было-то? — Макар Матвеевич начал вспоминать заученную фразу. — К душевному другу с почасовой оплатой, во!

Шестакова улыбнулась, глядя в окошко на поле. Улыбнулась, подумала чуть и не смогла сдержаться от конфликта поколений:

— А про психиатров во времена вашей молодости вы слышали?

— Конечно, — не задумываясь ответил дед. — Уважаемая профессия, между прочим, — но тут же смекнул, что над ним подшучивают. — А это ты сейчас к чему?

— К тому, что раз вы не слышали про психологов, но слышали про психиатров, возможно, это не совпадение? Возможно, существует некая корреляция между недостатком первых и востребованностью вторых?

Макар Матвеевич нахмурился, пытаясь расшифровать мудрёные слова. А как расшифровал, спросил:

— Подъ***аешь, что ли? — и весело прихрюкнул.

— Не без этого, Макар Матвеевич.

— Вот засранка-то. За словом в карман не лезешь…

* * *

А вот, собственно говоря, и экспедиция.

Когда я впервые привёз сюда Белич и профессора Снарского, то оставил их посередь чистого поля. Теперь же тут вырос настоящий палаточный городок. Неорганизованный, правда; сразу видно не армейский.

Палатки все разные и как попало стоят. Больше на тряпичные фавеллы смахивает. Или на табор. Или на бардовский фестиваль, вот только без алкоголя и бородатых людей. Так вот… жилые палатки, получается, россыпью, а по центру городка два шатра стоят. Один явно что штаб — на нём даже табличка соответствующая висит — а вот второй странный. Слишком уж высокий и большой, больше цирковой напоминает. Во всяком случае я бы в поход без необходимости такую дуру не взял. Неудобно это, да и накладно.

Что ж…

Кто их, геологов, поймёт?

Городок жил своей жизнью. На вездесущих натянутых верёвках сушится бельё, откуда-то приятно несёт костерком, и студентики туда-сюда бродят.

Парами почему-то и почему-то без лопат. Зато с компасами и какими-то приборами, очень уж сильно похожими на те, которыми меня ногастые аспирантки Державина проверяли. Фон магический проверяют, что ли?

— Стоять, — выдернул я наугад одного очкастенького. — Как зовут?

— Ангел.

Сперва я подумал, что парень издевается, но… Ангел, так Ангел. Может, у него кликуха такая? Сказал бы «позывной», да только язык не повернётся, не того он сорта. Никнейм? Вот это уже ближе.

Если уж товарищ и годится для боевых действий, то только в виртуальном пространстве.

— Чем занят, Ангел?

— Ищу.

— Что ищешь?

— Точку.

— Какую точку? — тут я нахмурился и на один процентик выпустил свою ауру, так чтобы очкастому чуть неуютней стало. — Говори по существу, когда тебя старшие спрашивают! Что за точка⁈ Зачем ты её ищешь⁈ Ну! Ответил быстро!

— И… И… И, — начал заикаться Ангел, но тут ему на помощь пришла курносая сокурсница:

— Мы ищем место с наиболее благоприятным магическим фоном, — пояснила девчонка. — И вот, ходим замеряем. Профессор Снарский дал задание найти вокруг лагеря несколько таких точек на примерно одинаковом удалении друг от друга.

Вроде бы и слова все знакомы, а понятней не стало. То есть… стало бы понятней, если бы я допустил, что эти детишки решили начертить какой-то гигантский магический символ и поиграться с маной.

Вот только они явно неодарённые, так что вопрос:

— Зачем? — сохранил свою актуальность.

Девушка в ответ лишь плечами пожала.

— С нами несколько геомантов приехали, — сказала она. — Это они вам лучше объяснят.

Геоманты?

Во дела.

Самый непонятный для меня дар. Да и не дар, если уж разобраться, а так… небольшая предрасположенность к магии. Как, например, у ассистентов стоматологов в дорогих клиниках. Это я сейчас про тех самых, которые вместо анестезии рядышком сидят и за руку пациента держат. Ну и не только это, само собой… десну сращивают ещё, например, как только врач зуб выдернет. И за тем, чтобы импланты прижились следят.

По мелочи лечат, короче говоря.

Развиться в полноценного полевого целителя им не дано, вот и приносят пользу насколько могут. Ну и зарабатывают заодно, конечно же.

Но!

Мы сейчас не о стоматологах, а о геомантах. А это, по сути, такие же слабосильные одарённые, только со склонностью к стихиям. Ко всем, кроме огня, естественно; огонь здесь вообще не при делах.

Эти чертяки не столько магичат, сколько с цифрами заморачиваются и учатся на это чуть ли не всю жизнь. Соотносят магический фон со сторонами света, движением звёзд, направлением ветра, сочетанием первоэлементов и прочего-прочего-прочего…

Вот только я впервые слышу, чтобы геомантов задействовали в промышленных целях. Они ведь в основном в оборонке тусуются и необходимы при осадных манёврах. В наступательных гораздо реже, потому что… потому.

Мы когда по Европе шли, много всякого видали. Но вот что я хорошо запомнил: разница между разрушенными и осаждёнными городами состоит в наличии в гарнизоне геомантов.

А вот литий искать…

Хм-м-м…

С одной стороны, логично звучит, а с другой — пока они расчётами своими что-нибудь найдут, это сколько времени пройти должно? Земли-то вон сколько дохрена! Это какое-нибудь задрипанное Монако можно вдоль и поперёк просканировать, но никак не наши просторы.

— Странно, — вслух высказался я.

— Да! — тут же отмер очкастый. — Вот и я говорю, что странно! Нам шурфы копать надо и пробы грунта брать, а не вот этим вот заниматься!

А хотя…

Это во мне сейчас подозрительность говорит. А подозреваю я — пока что непонятно в чём — одну лишь только Нинель Аскольдовну. Остальные-то не при чём.

Может, придумали что-нибудь новенькое для геомантов и геологов? Сплавили профессии, так сказать. Очень может быть. Прогресс, ети его мать, на месте не стоит. Державин вон какую приблуду у себя в институте соорудил — я про экзоскелет сейчас — так вполне может статься так, что и тут на помощь артефакторика пришла?

— Эй! Очкастый! А ну подь сюда, помоги разгрузить!

За своими размышлениями, я даже не заметил, как рядом с моим джипом припарковался Макар Матвеевич. Дед открыл клетку — да-да-да, он в своём фургоне козлов возит — и выставил на обозрение продукты.

— Прошу прощения, — извинился Ангел и рванул к продуктам.

Студент.

Голодный.

Вот она — железная логика и проза жизни; меня даже тревожность отпустила. Но на всякий случай:

— А отведи-ка меня к начальнику экспедиции, — попросил я девчушку, которая осталась стоять рядом со мной.

— К Снарскому?

— К Снарскому, — кивнул я…

* * *

Василий Иванович тут как тут, а затеряться в толпе кадету Шаме было не суждено.

Слишком уж приметна; одни волосы чего стоят.

Именно поэтому, как только дед Макар остановил машину, она выпала из кабины и скрылась в траве. Будто розовый татуированный уж, Шестакова ползком обогнула весь лагерь. Ну а по пути ей, конечно же, встречались блуждающие в поисках нужной магической точки студентики.

Студентики замечали шуршащую и сопящую Шаму.