Время наточить ножи, Кенджи-сан! 4 (СИ) - Волков Тим - Страница 42

Вокруг стояли охранники — каждый из них смотрел, казалось, насквозь, внимательно следя за каждым движением клиентов. На стенах — несколько старых гравюр с изображениями самураев, деревянные панели, потемневшие от времени. Здесь царила атмосфера денег и риска, замешанных на безмолвной угрозе.

Охранник перед нами не задержался ни на секунду, уверенно ведя нас через зал к массивной деревянной двери, которая почти скрывалась за рядами игровых автоматов. Толкнув дверь, он пригласил нас внутрь — в более уединённую, тихую комнату, обставленную с неожиданным вкусом.

Здесь, за низким столом, сидел человек, которого нельзя было перепутать ни с кем. Это был Аки, известный в криминальном мире как Самурай. Он был крепким, с коротко стрижеными волосами и тяжёлым взглядом, который выдавал возраст и жизненный опыт. На левой руке — несколько татуировок, одна из которых изображала змею, оплетающую меч. На плечи была накинута тёмно-синяя, почти чёрная куртка, а под ней виднелась белоснежная сорочка безупречной чистоты, как будто он только что сошёл с обложки журнала. Глаза его были тёмные, острые, как нож.

Самурай оглядел нас с головы до ног, но не торопился заговорить. Его взгляд был настолько пронизывающим, что я почти чувствовал, как он вникает в каждую деталь моего внешнего вида, словно пытаясь вычислить мои намерения до того, как я их озвучу. В его глазах не было ни страха, ни сомнения, только холодный интерес, который часто предвещает опасность.

Мы с Волком стояли, не отводя взглядов, ожидая, пока он даст знак начать разговор.

Самурай откинулся на спинку кожаного кресла, сложил руки перед собой и медленно произнёс, почти с усмешкой:

— Кенджи Мураками, — проговорил он, чуть растягивая каждое слово, — я слышал о тебе, но не ожидал, что ты придешь ко мне. Чем обязан? Ко мне просто так не ходят.

Он бросил на меня взгляд, в котором было больше любопытства, чем угрозы, хотя напряжение висело в воздухе, как натянутая струна. Вокруг нас царила полная тишина, как будто вся суета казино осталась за этой дверью. Я знал, что от того, как я сейчас поведу разговор, зависело многое.

— Ты прав, Самурай, — ответил я, стараясь сохранять твёрдый голос и прямой взгляд, хотя внутри меня всё кипело. — Я пришёл сюда не просто так. Мне нужны ответы, и мне нет времени играть в церемонии. Мой руководитель — господин Ямато — отравлен. И у меня есть все основания полагать, что яд достала для этого его собственная дочь, Рен. Я знаю, что она имела с тобой дела. Знаю, что у неё был доступ к тебе. И мне нужно узнать, что именно она у тебя купила, чтобы я мог найти противоядие и спасти господина Ямато. Вот за этим я и пришел сюда.

Самурай замер на мгновение, его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах мелькнул интерес. Он выслушал меня, ни разу не прерывая, и едва заметно улыбнулся, как будто моё выступление его забавляло. Он слегка приподнял бровь, глядя на меня так, словно оценивал, что из этого может выйти.

— Ты даже не колебался, а просто вломился сюда и выложил всё начистоту. Это похоже на дерзость, Кенджи. Немногие осмеливаются заходить ко мне с такими вопросами, а уж тем более — в лоб. Но знаешь что? Мне это нравится. — Его глаза прищурились, как у хищника, готовящегося к броску.

Я понял, что это было или хорошим знаком, или предвестием того, что он вышвырнет нас с Волком отсюда с одного своего движения.

— Скажем так, — продолжил Самурай, поигрывая своими кольцами на пальцах, — ты уже в комнате и требуешь информацию. Может быть, даже что-то и услышишь, хотя многое будет зависеть от того, что именно мне с этого будет. — Он наклонился вперёд, его взгляд стал более жёстким. — А что мне с того, если Ямато выживет или нет?

— Ты не понимаешь, — ответил я, стараясь удержать его внимание. — Господин Ямато — это не просто человек. Это система, это имя, которое держит людей в страхе и вместе с тем — в равновесии. Его смерть принесёт хаос и проблемы, которые затронут всех. Даже тебя.

Самурай молчал, раздумывая, словно взвешивая, не лучше ли мне самому расстаться с такой прямотой.

— А ты, Кенджи, рассуждаешь, как бизнесмен. Или тебе самому не терпится проверить свои силы в этой игре? Готов ли ты рискнуть всем ради спасения своего господина? — он говорил это почти спокойно, но взгляд был холодным и пронизывающим. Я ощущал на себе вес этого вопроса.

— Я не ищу рисков, — ответил я твёрдо. — Я ищу противоядие, и время на исходе. Что тебе нужно, чтобы помочь?

Самурай замолчал, задумавшись, а затем усмехнулся, с явной долей иронии.

— Ладно, — произнёс он, — такой яд действительно у меня был, и я его отдал Рен. Его формула хитрая, сложная, и противоядие к нему тоже не из лёгких. Но вот беда… У меня есть кое-какие контакты, которые могут знать, как его приготовить. — Он усмехнулся ещё шире, видимо наслаждаясь тем, что держит меня на крючке. — Правда, это дело не быстрое, а сама смесь не из дешёвых.

Я оставался спокоен, хотя внутри меня росло напряжение. Мы обменялись взглядом, и он, казалось, прочитал решимость в моих глазах.

— Хорошо, — сказал я, — я готов к любым условиям. Но если это противоядие существует — я его получу.

Самурай кивнул, глядя на меня уже без прежней насмешки.

Самурай с лёгкой усмешкой провёл ладонью по столу, где лежала колода карт, и внимательно посмотрел на меня, как будто оценивая мою реакцию на его предложение.

— Я ценю смелых людей, Кенджи. Но знаешь, одна лишь смелость ничего не стоит, пока она не проверена. — Он посмотрел на меня пристально, его взгляд потемнел. — В этой комнате сейчас есть одна возможность для проверки. Если ты готов рискнуть — садись за стол и сыграй со мной. Мы разыграем всё на картах.

Он сделал паузу и я понял, что сейчас будет озвучена цена. И скорее всего она мне не понравится.

— Если победишь — получишь тот самый яд, и сможете найти к нему противоядие. Но если проиграешь, — Самурай даже привстал с места, подавшись ближе ко мне, — то придётся выпить яд самому. Так что ответишь, смелый Кенджи Мураками?

Я замер, его слова прозвучали как вызов, как мост к единственному пути вперёд, где шанс спасти Ямато зависел от умения держать себя в руках и играть. Но с этого моста можно было очень легко упасть.

Наступила тишина, в которую, казалось, можно было погрузиться, как в глубокое озеро. У меня не было иллюзий относительно этого человека. Он сделал предложение не ради забавы, а ради удовольствия испытать меня, возможно, в каком-то смысле даже сломать. Его слова о смелости были лишь наживкой, намёком, что за чертой, за гранью риска, кроется что-то большее. Но я не мог позволить себе отступить, как бы я ни чувствовал себя стиснутым его холодным взглядом. Я уже сделал шаг. И назад дороги нет.

Лицо Самурая расплылось в самодовольной улыбке, будто он наслаждался вкусом долгожданной победы. Его глаза прищурились, сверкнув весёлым, но холодным блеском, как у хищника, который только что заманил добычу в ловушку. Мелкие морщинки возле глаз и уголков рта, казалось, добавляли лицу возраста и глубины, подчеркивая искушённость, накопленную годами на грани риска.

Он выжидательно наклонился вперед, скрестив пальцы под подбородком, словно давая мне время осознать своё поражение. Каждая черта его лица излучала уверенность — гордую, неподдельную. Самурай наблюдал за мной так, как игрок наслаждается последними мгновениями удачной партии, зная, что уже ничто не сможет поколебать его победу.

В этот момент его выражение было не просто удовлетворённым. Оно словно говорило: «Я ожидал от тебя большего, Кенджи. Но именно поэтому ты и проиграл».

— Хорошо, — наконец произнёс я, стараясь сохранять спокойствие. — Я приму твой вызов. Но скажи мне одно: ты ведь и сам понимаешь, что такой исход выгоден только тебе?

Самурай кивнул, едва заметно, с выражением лица, в котором проскользнуло одобрение.

— Именно, — ответил он спокойно, — это и есть смысл игры. Здесь ты играешь на мои правила, но с твоей целью. И только от твоего мастерства зависит, сможешь ли ты обойти меня в моём же ремесле.