Скрывая улики. Компиляция (СИ) - Розенфелт Дэвид - Страница 36

Я попросил их немного подождать, пока отведу Тару домой. Когда я появился на пороге, в глазах у Лори светился ужас.

— Что случилось? — воскликнула она.

Когда я в двух словах обрисовал, что случилось, она принялась расспрашивать меня о подробностях. Она не задала лишь одного вопроса, который лично у меня не шел из головы, а именно: «Какого черта там делал Маркус?»

— Похоже, тебя не удивляет, что там оказался Маркус, — заметил я.

— Это я попросила его присмотреть за тобой, — решительно заявила она. — Ты перешел дорогу кое-кому из нехороших парней.

— Ты должна была сказать мне о своем решении.

— А ты бы наверняка отказался. И нынче вечером некому было бы прикрыть твою задницу.

Лори была не в восторге от того, что мне предстоит встреча с Петроне. Еще меньше ее обрадовала моя просьба не вмешиваться в эту историю.

— Не женское это дело, — сказал я, перед тем как закрыть за собой дверь.

Это была шутка, но ни Лори, ни мне самому она не показалась такой уж забавной.

Беда была в том, что я буквально подыхал от страха.

Нельзя сказать, чтобы всю дорогу до дома Доминика Петроне мы непринужденно болтали. Единственной репликой, высказанной вслух, были мои сожаления по поводу того, что им пришлось меня ждать. Впрочем, я не утруждал себя особыми церемониями и просто сказал, что, зайдя домой, успел позвонить «своему другу Питу Стэнтону из полицейского департамента» и на всякий случай сообщить ему, куда я направляюсь.

Однако, как оказалось, моя хитроумная выходка ни на кого не произвела впечатления, а может быть, они просто сделали вид, что это их не волнует. Маркус и Горилла сидели сзади, а я занимал место пассажира рядом с Водилой. Никто из моих спутников даже не подумал спрятать пистолет. На всех, кроме меня, вид оружия действовал успокаивающе. Я же был близок к обмороку.

Умом я понимал, что опасаться за свою жизнь, по крайней мере в течение сегодняшнего вечера, у меня нет особых оснований. Однако сама мысль о предстоящей встрече с Петроне внушала мне чувство несколько более сильное, чем просто приятное предвкушение. Я знал, что он собирается сделать мне предложение, от которого я не смогу отказаться. Между тем, я был твердо намерен отказаться.

Наш путь лежал в западную часть Паттерсона, в тихий уютный пригород, где находились виллы, принадлежащие крупным преступным авторитетам. Об этом знали все, в том числе и я. Ходили слухи, что в этом районе отродясь не было совершено ни одного ограбления.

Дом Петроне производил впечатление солидного и благопристойного жилища. Во всяком случае, таким он казался снаружи. Двухэтажный, построенный в типично колониальном стиле, он выглядел прочным и безопасным. Сад был обнесен узорной чугунной оградой, а возле ворот, к которым мы подъехали, несли вахту три здоровенных охранника, которые в смысле комплекции ничуть не уступали Горилле.

Не спуская глаз с Маркуса, они пропустили нас внутрь. Мы вошли в дом через центральный вход, и я тут же отметил, что внутри все выглядит точно так же, как и в любом нормальном человеческом доме. Двое подростков были увлечены компьютерной игрой, и было слышно, что где-то в соседней комнате люди смотрят телевизор. Краем глаза я заметил в кухонной раковине несколько грязных тарелок и решил, что Клеменца, должно быть, не успела их помыть, после того как приготовила соус для спагетти.

Кабинет хозяина располагался в задней части дома, и, войдя туда, я увидел Доминика Петроне собственной персоной. Пару раз мы с ним встречались на каких-то благотворительных обедах: Петроне любил лишний раз засветиться на публике. Если не знать того, что он бандит, то можно было бы легко принять его за преуспевающего бизнесмена.

Петроне сидел за столом и смотрел по телевизору развлекательную программу. Когда мы вошли, он улыбнулся, после чего одними глазами дал Водиле знак, чтобы тот обыскал нас и забрал у Маркуса пистолет. Не могу сказать, чтобы я получил удовольствие от того, что меня обыскали, но делать нечего, пришлось подчиниться.

После этого Горилла и Маркус уселись друг напротив друга по разные стороны комнаты, а Петроне вышел из-за стола, чтобы тепло меня поприветствовать.

— Рад видеть вас, Энди, — сказал он. — Спасибо, что нашли время заглянуть ко мне.

— А я-то как рад вас видеть, Доминик! — ответил я. — Я тут был неподалеку и решил: дай, думаю, зайду. Посмотрю, как устроился старина Петроне.

— И правильно сделали! — кивнул он. — В самом деле, мне ужасно приятно. Садитесь, прошу вас.

Он усадил меня в кресло напротив своего рабочего стола, а сам сел за стол.

— Знаете ли, я тут смотрел новости, а там только и разговору про то, как вы упомянули в суде мое имя.

— Считайте, что я сделал вам бесплатную рекламу.

— Честно говоря, мне это совсем не понравилось.

— В таком случае советую допустить мысль, что я просто защищал своего клиента.

Обдумывая мои слова, он надолго замолчал, и в комнате воцарилась гробовая тишина. Наконец Петроне заговорил.

— В этом мире не так уж много людей, которыми я дорожу. Человек, может быть, десять, если не считать членов моей семьи. Остальные меня вообще не волнуют, мне на них плевать.

Он опять замолчал, и я тоже не придумал, что сказать.

— Однако Линда Падилла принадлежала к числу тех людей, которых я очень ценю. Я никогда и ни за что не сделал бы ей ничего дурного. И мне не нравится, когда кто-то публично утверждает обратное.

Все-таки до какой степени люди порой склонны заблуждаться! Похоже, он и в самом деле уверен, что я перестану упоминать в суде его имя только потому, что он дал мне понять, насколько ему это неприятно. Он возомнил себя всемогущим. С другой стороны, нельзя не признать, что ему и в самом деле достаточно только взглянуть на своего охранника, и я немедленно распрощаюсь с жизнью.

Я решил, что настало время поразить его своей осведомленностью.

— Вы еще скажите, что не знакомы с человеком по имени Томми Лэсситер.

По его лицу скользнула тень удивления, и я почувствовал, как напрягся за моей спиной тот, кого я мысленно называл Водилой.

— Круто! — пробормотал Петроне.

— Постойте-ка, неужели я ошибся, и вы вовсе не нанимали его?

— Нет, я его не нанимал.

— И вы не знаете, где он сейчас? — упорствовал я.

— Похоже, что это я ошибся, и вы на самом деле не такой крутой, как мне показалось. В противном случае, вы бы знали одну вещь. Если бы мне было известно, где искать этого человека, то сейчас мы говорили бы о нем в прошедшем времени.

— А вам известна причина, по которой он мог убить Линду Падилла?

— Боюсь, нас с Лэсситером нельзя назвать лучшими друзьями. И не спрашивайте меня почему. Вас это не касается. И вообще, мне уже начинают надоедать ваши вопросы.

— У меня остался только один. Зачем ему понадобилось убивать остальных женщин?

— Карпентер, я привез вас к себе в дом только для того, чтобы сказать, что не имею никакого отношения к этим убийствам и требую, чтобы вы прекратили утверждать обратное. Если вы перестанете трепать мое имя, я готов помочь вам выиграть этот суд.

Это уже было что-то новенькое, и к тому же слишком заманчивое, чтобы я мог пропустить его замечание мимо ушей.

— И каким же образом?

— Вы сразу это поймете. Могу только сказать, что у меня есть кое-какие рычаги влияния.

Он не собирался посвящать меня в подробности, и я решил не настаивать.

— Не могу вам ничего обещать, — сухо сказал я. — Жизнь моего клиента под угрозой.

— Дело ваше, — кивнул он, после чего сделал едва заметный жест в сторону Маркуса. — Только имейте в виду: в случае чего даже этот человек не сможет вас защитить.

Давая понять, что разговор окончен, Доминик просто-напросто вышел из комнаты. Водила за компанию с Гориллой отвезли нас обратно. Они молча высадили нас с Маркусом напротив моего дома, не давая себе труда поговорить немного о погоде и пожелать нам спокойной ночи.