Единственная для верианского принца - Шакирова Алия - Страница 2

– Добро пожаловать на борт, – бесцветные губы креанца снова растянулись в обязательной улыбке, а маленький, будто приплюснутый нос, слегка поморщился.

Проводник сделал широкий приглашающий жест ладонью с восемью пальцами и тремя фалангами на каждом.

Двери кабинки раздвинулись, открыв зеркальную стену – сердце перехода. Так оно выглядело везде, даже просто в пространстве. Я шагнула сквозь серебристую гладь, вынырнув на корабле, рядом со своей сороковой каютой. Удобно и не надо тащить багаж через все судно, если временное жилье далеко от якоря.

Приложив палец к маленькой, голубой пластинке под ручкой, услышала щелчок, и комната открылась.

Здесь была кровать, холодильник, кабинка для получения пищи, если нет желания выходить из каюты до конца путешествия, и санузел с ванной, раковиной, унитазом. Все, как в турпрейскуранте. Отлично!

Свежее постельное белье – темно-фиолетовое с белыми иероглифами – пахло мятой.

Вместо окна на полстены раскинулся экран, транслируя планеты, звезды, туманности, мимо которых вились туннели червоточин.

Я планировала прожить тут автономно шесть дней и выйти только по прибытию.

С соседями по кораблю встречаться не жажду. На новые расы содружества планет уже нагляделась.

Не удивляли даже раграрии – черви, размером с человека, с семью парами конечностей, безносым лицом и чешуйчатой «рыбьей» кожей кирпичного оттенка. Куда там гуманоидам.

Я повидала их десятками.

Вечно галдящих взрывных хорров, с черной, как гематит, кожей и двумя парами трехпалых рук. Грациозных эрисов, чьи «эльфийские» уши с кисточками почти полностью скрывали длинные, будто хорошенько отглаженные, пряди волос. При ярком освещении они напоминали тонкие стеклянные нити. Суровых полуящеров заурров – хамелеонов среди гуманоидов. Скакни влажность, атмосферное давление или температура – их змеиная кожа изменит оттенок: с зеленого на желтый, с желтого на голубой.

Редкие гости на Земле и популярных курортах, вроде линнов, эмейев, раитян, ригнолий еще притягивали взгляд, но ненадолго. Все они тоже были гуманоидами, а значит, ничем особенным от нас не отличались.

Араччи, вроде меня, и те куда более диковинная раса.

Века назад пояснение нашего существования звучало бы сродни магическому фэнтези, сказке для взрослых… Только не сейчас, когда люди наконец-то открыли третье силовое поле. Его так и назвали, к сожалению, не слишком-то красиво. Порой используют термин «аура». Правда, трактуют его несколько иначе, нежели восточные религии.

Легенда о нас звучала так.

Где-то там, во Вселенной живет раса аджагар. Восьмимерные ящеры добровольно взвалили на плечи охрану целостности миров. Внешне аджагары похожи на драконов, как их видят фантасты моего мира. Может после мимолетной встречи с ними люди и выдумали мифологических чудищ?

Аджагарам тяжко находиться на планетах малой размерности, вроде моей. Вот они и задумали таких, как мы, наделили даром реанимировать ткань Галактики собственной энергетикой.

Согласно все той же легенде, ящеры превращались в аборигенов какой-то планеты и спаривались с их женщинами. Те принимали аджагар за мужей, любовников и, если в ближайший месяц беременели от собственных мужчин, дети рождались такими, как я.

Современная наука выяснила – любое живое существо во Вселенной обладает пресловутым третьим силовым полем. Чем оно больше, сильнее, тем разумней владелец. Самое мощное силовое поле у аджагар. Наши творцы умудряются с его помощью переводить одну материю в другую, материю в энергию, энергию в материю. Удивительные превращения материи в энергию в ядре атома, ящеры совершают одним лишь велением мысли.

Щелчком пальцев получают из апельсина – лейку, из рыбы – книгу, из дерева – водопроводную трубу, из стального клинка – черепаху. К сожалению, «волшебство» забирает уйму энергии.

Отчасти таким даром наделены и мы, получившие от аджагар силовое поле, а от родителей своей расы – физическое тело.

Кто-то из сородичей усердствует на ниве созидания миров, кто-то – нет. Я иногда включаюсь в работу, иногда прячусь от нее. В моем мире араччи нынче не редкость. Когда-то, столетья назад нас было наперечет. Теперь же, число полукровок преумножилось, а люди узнали о нас, как о соседствующей с ними расе. Нам выдали особые удостоверения, запротоколировали, просветили, изучили.

Грянула эра телепортов, и мы затерялись среди новых рас, с далеких планет, вроде той, куда отправляюсь сегодня.

Благо деньги не считаю – хоть годами развлекайся.

Когда-то мои выставки притягивали редких зевак, надумавших «культурно убить время». Экспрессионистские полотна покупались из рук вон плохо. А спустя половину столетия, ни с того, ни с сего, взлетели на вершину популярности. За несколько лет я заработала больше, чем за весь предыдущий век. Уродись я человеком, посмертная известность не исправила бы прижизненную бедность, но… повезло.

По виртуальным сетям – потомкам доисторического интернета – за секунду можно продать хоть тысячу, хоть миллион произведений. Человек смотрит в трехмерной проекции, думает, решает. Если теряется в выборе, приставляет картину к стене, двигает, примеряет. Чудеса техники упростили жизнь и творцам и ценителям прекрасного.

Слава богу, нам больше не требуется встречаться лично!

Теперь для меня это – единственная доступная радость.

Хочется глотнуть одиночества. Наскучили дежурные приветствия. Набили оскомину улыбки – наследство некогда великой Америки, ныне – части мирового государства с русским и английским языками. Утомили разговоры, раздражали любые близкие контакты.

Я напоминала себе яблоко из папье-маше. Оно манит зрителя лакомыми бочками, сочным блеском. Но напрасно. Нет у бумажного плода ни сладко-кислого до упоительности запаха, ни хрустящей под пальцами спелости. Пустота внутри гулко вторит постукиванию.

Казалось, я как это бумажное яблоко. И все прекрасное, незабываемое, бесценное, что есть в жизни – давно позади. Впереди же – только искусственное будущее без ароматов, мелодий, красок настоящей жизни.

Миновали мои юные деньки, когда в веселой компании друзей не замечала – град на улице или метель. Миновали времена второй молодости.

Как и многие бессмертные я инстинктивно ощущала – впереди столетия.

Малыша завела по тем представлениям очень поздно – ближе к сорока. Миновали будни молодой мамочки, растившей двух сыновей и дочку. Да, да, потом я родила еще двоих.

Отгремели и те шальные дни, когда ходила с внуками на дискотеки, притворялась их модной старшей спутницей – предметом зависти товарищей. Все это осталось далеко позади… Теплые воспоминания греют душу, сердце, что особенно ценно сейчас.

Нынче затрудняюсь даже подсчитать – сколько поколений моих потомков живет на Земле. Увы! Ни один из них не родился араччи, как я.

Я потеряла всех, кого близко знала, кого любила, кем дорожила больше всего на свете. От бесприютного одиночества душа застыла, как застывает жук в янтарной капельке. Красивый и будто бы живой.

Будто бы – вот главное слово.

…

Два дня пролетели незаметно.

Кабинка для еды, над столом снабжала меня горячими завтраками, обедами и ужинами.

Я читала любимые романы, тонизировалась йогой, наслаждалась созерцанием планет и звезд.

Порой удивительно прекрасных, порой безобразных, а порой напоминавших о родной Земле.

Одни походили на кусок камня, тяжелый и мертвый, другие – на удивительный, идеальной формы кристалл, голубой или зеленый. Скорее всего, живой… Третьи – на загадочные руины с глубокими жерлами кратеров, острыми пиками скал. Четвертые опоясывались радужными кольцами или туманными облаками.

Все это я уже видела в предыдущих путешествиях.

Сама не ожидала, но четыре стены каюты и еще четыре санузла довольно-таки быстро наскучили. Я немного поколебалась и решила наведаться в общую смотровую. Экраны там занимали две стены, позволяя любоваться участками космоса, которые ускользали от обзора в каюте.