Единственная для верианского принца - Шакирова Алия - Страница 12

Ты ощущаешь это как слабое недовольство готовой работой, но поправить не в силах. Во всяком случае, пока.

Я отложила мелки и прислушалась к требованиям куратора.

– Милена! Ты давно нам не помогала! Давай уже!

– Куда мне отправиться? – спросила нехотя.

– Недалеко, осилишь за счет ауры, – заверил Путник. – Входи в транс, я проведу.

Обычно мы трудились над сохранностью родной планеты.

Но в редких случаях помогали чужим, похожим на нашу, иной раз, почти как две капли воды. Если верить куратору, в разных уголках Вселенной существуют миры-клоны. Их география, биология, история повторяют друг друга, но у каждого – своя изюминка. Какая-то особенная раса, ключевая фигура, чье появление изменило ход истории. Иногда изюминок как в кексе.

Вот хотя бы клоны моей Земли в разных ветках параллельных миров. Одни населяли те же расы, что у нас. Вторые – существа, похожие на эльфов, с особенным силовым полем, которое называли магической энергией или магией крови. Третьи – оборотни. Самые настоящие полулюди-полузвери, благодаря все тому же силовому полю, мгновенно меняли одну ипостась на другую.

Вначале «переварить» все это было очень тяжело. Но Путник лично водил нас по разным веткам – чтобы увидели собственными глазами, прониклись. Временами странствовали «порталами». Все теми же кротовыми дырами, что корабли телепорта, только открывали их сами, тратя уйму энергии. Именно поэтому мы куда чаще заглядывали в чужие миры при помощи силового поля. Уж больно долго восстанавливать ауру после дальнего перехода в физическом теле. Ослабление же ее грозит болезнями, немощью, приковывает к постели на недели, а то и месяцы.

Если честно, я так до конца не поняла сути «аурного путешествия». Вроде бы часть нашего силового поля отделялась, перемещалась, связанная с оставшейся частью прочным энергетическим каналом. Мы видели другие миры и даже воздействовали на них, но физически оставались в родном. «Аурные путешествия» тоже отнимали немало сил, но все же меньше, нежели полноценное перемещение.

Сегодня куратор, похоже, решил пощадить учеников и проводить на чужую планету этим способом.

Я закрыла глаза и сосредоточилась на силовом поле. Разные араччи видят его абсолютно по-разному. Мне аура напоминает гигантский голубой шар вокруг тела, из которого в районе лопаток растут два диска с ладонь толщиной. Некоторые сородичи утверждают, что наше силовое поле имеет форму дракона. Диски – крылья, шар – тело, они замечают лапы, и даже усы с хвостом. Я ничего подобного не наблюдала, лишь несколько «аурных шлангов» вокруг рук, ног, вдоль позвоночника.

Я прошла по контуру силового поля, медленно погрузилась внутрь, ощутив, как диски за спиной затрепетали, и впрямь напоминая крылья. Готово!

В следующую минуту передо мной возникла фигура Путника.

Такого не забудешь.

Габариты куратора превосходили размеры всех встреченных мною рас.

Трехметровый гуманоид сложен так, будто всю жизнь таскал тяжести, а в сободное время тягал гири в спортзале.

Но самое примечательное в кураторе не его квадратная фигура, а костюмы, фасоны которых повторялись один в один. Только оттенки менялись – от темно-коричневого до кирпичного.

На Путнике, как всегда, точно влитые сидели кожаный жилет, брюки, сапоги, до колен и плащ, полы которого покрывала крупная бахрома. Казалось, она трепещет на ветру, словно гирлянды, вырезанные школьниками из оберточной бумаги.

Длинные волосы куратора разделял ровнейший пробор. Часть прядей отливала снежной белизной, часть – угольной чернотой. И те, и другие смешивались в шахматном порядке.

На Путника стоило полюбоваться хотя бы раз. Я искренне жалела полукровок, которым не повезло познакомиться с куратором лично.

Таких насчитывалось немало. Путник не очень-то любил дефилировать перед учениками, и встречался лишь с «ремонтниками миров». С теми, кто не только латал мизерные бреши в материи планет, не покидая уютную квартиру, но и, подобно сантехнику, взваливал на плечи самую тяжелую, грязную, неблагодарную работу. Восстанавливал полуразрушенную ткань пространства, залечивал язвы, воссоздавал силовые поля планет.

Куратор протянул мне руку – его кожа чем-то напоминала кору, только очень тонкую, нежную. Моя ладонь утонула в пятерне Путника, и мы понеслись по разноцветному коридору.

Переход напоминал полет сквозь мириады радуг, где-то бесконечно далеко встречающихся в одной точке. Выход – увесистый пинок сзади, после которого кубарем летишь наружу.

Наученная горьким опытом, я выставила вперед одну руку и приняла «позу героя». Это такая поза йоги – ноги широко расставлены, одна согнута в колене, другая идеально прямая. Именно так мне было легче всего сохранить равновесие, коснувшись ладонью земли.

Первое, что увидела, когда выпрямилась – нетронутую цивилизацией природу. Густое разнотравье полей волнуется на ветру, словно море, сквозь лесные чащи с трудом протискиваются упрямые полоски солнечного света. Где-то вдалеке, закутанные в одеяла облаков громоздятся массивные горы.

Я с удивлением оглянулась на Путника, который уже вел навстречу знакомых араччи.

Эйлен потирала глаза – видимо, соплеменницу опять вытащили из постели. Ничего не поделаешь, на ее континенте ночь тогда, когда у меня лишь середина дня. Женщина приветливо поздоровалась. Мы с Эйлен почти одного возраста, чуть старше пятисот лет. Остальные же араччи, с которыми в последнее вылазки сводил нас для «работы над ошибками в мирах» Путник, неизменно оказывались намного младше. Как шутила соплеменница – из «последнего драконьего помета».

Эйлен быстро подошла ко мне, старательно избегая высокой травы, щекотавшей голые ноги – ее льняное платье, чуть ниже колен, трепетало на легком ветру. Я оделась куда более подобающе случаю – в свободные синие брюки и блузу в обтяжку. Да и обувь выбрала удобней – кеды в тон гардеробу. Босые ноги Эйлен защищали от жесткого дерна лишь несколько тонких полосок изящных кожаных сандалей. Казалось бы – какая разница, ведь мы тут не физически. Но если пораниться во время аурного путешествия, вернувшись, найдешь травмы и на теле тоже. Иногда один в один, иногда даже более серьезные.

Должно быть, этот принцип использовали древние знахари, делая над больным пасы руками. Изменяли силовое поле, а следом за ним поправлялся и человек. Уверена, отсюда растут корни: порчи, сглаза, морока. Кто-то мастерски повреждал ауру, и все ее искажения переходили на тело.

Эйлен нервно откинула за спину длинные рыжие волосы – визитную карточку араччи с силовым полем огненных или золотых аджагар.

У молодой, сорокалетней Делли с ее черными, словно вороново крыло локонами, покрывавшими спину, аурный папа – черный аджагара, один из сильнейших. Жгучая восточная красавица с неизменными широкими черными стрелками вокруг глаз, как и в предыдущие разы, нарядилась в шаровары и топик из тонкой, но плотной ткани. Кроссовки на ее ногах вызвали заметную зависть на миловидном, немного детском лице Эйлен.

Тима, Аргуса и Матео Путник вытащил из дыры почти одновременно. Шатен и два блондина – светло- и темно-русый оделись куда практичней нас всех вместе взятых: в джинсы и футболки. В своих ботинках на толстой подошве они явно могли шагать и по более неприветливой местности.

Ветер швырнул в лицо запахи меда, пряностей, росы.

Мне тут очень нравилось. Даже странно, что такое чудесное место может разрушаться. Ничто вокруг не предвещало беды.

Обычные предвестники разлома – бреши в ткани мира – дурные погодные условия, гибель природы или странные катаклизмы.

Слышала, цунами вдруг накрывало с небес опешивших жителей города, где нет ни одного водоема. Или гейзер лавы обрушивался на коттеджные поселки, где нет ни единого вулкана, да и зародиться он не может.

Здесь же все цвело, благоухало, росло…

Я оглянулась на Путника.

Тим пригладил рукой короткий ершик каштановых волос, по которому любой полукровка безошибочно угадывал, что его отец коричневый аджагара. Двое других мужчин, дети бежевого аджагары, лет пятидесяти, насколько я знала – (полукровки всегда выглядят на двадцать пять-тридцать, тридцать пять максимум) – подобно мне, с удивлением взирали на нерукотворное великолепие вокруг.