Единственная для верианского принца - Шакирова Алия - Страница 11

Я просидела несколько часов, бессмысленно листая брошюру, в каком-то странном, чувственном ступоре.

Разглядывала диковинных рыб морей Миориллии. Они походили то на плоских хомячков без лапок, то на змей, то на плеяду наших коралловых обитателей.

Пролистала до невероятных птиц, с опереньем всех цветов радуги. Некоторые из них наглядно доказывали теорию земных ученых, что пернатые – дожившие до наших дней мини-динозавры.

Полюбовалась растениями. Одни смахивали на гигантские хвощи, с одуванчиковым пухом, другие – на оранжевый бамбук, укутанный сладкой ватой, третьи – на морских моллюсков, вылезших из раковин.

Все на Миориллии напоминало земное и неуловимо отличалось.

Должно быть, как и мы с Рэмом.

Я успокоила себя тем, что отсижусь в каюте. Верианин обещал не ломиться сюда, не тревожить. Просто не приду на обед, и всем станет ясно, что мои намерения изменились.

В дверь громко постучали.

Ну кто еще? Так и рвалось с языка. Вместо этого я устало спросила:

– Да?

– Милена Вейнен? – уточнили за дверью приторно-вежливым тоном.

– Она самая, – фамилию придумывала сама. Старая надоела до жути. К тому же лет сто назад земное законодательство расщедрилось на разрешение для араччи время от времени брать новые имена, фамилии. Еще бы отчества на аджагаровных всем поменяли…

– У меня для вас посылка. Могу войти?

Нынче собеседники неизменно ударялись в две крайности. Либо мерзко хамили, либо разговаривали так, словно мы на приеме у давно покойной английской королевы.

– Да, – разрешила я. Бедный курьер должен выполнить работу. Небось, деньги уже получил. Не возвращать же.

Я нехотя встала, открыла замок…

В комнату влетел невысокий землянин, лет сорока, в зеленой форме обслуги корабля. Поставил у ножки стола фруктовую корзину таких размеров, что легко уместился бы туда сам и выскочил вон. Я хотела было уточнить – от кого посылка, но паренька и след простыл. Нынче земляне жили лет до 200 или чуть меньше, так что мой незваный гость считался почти юным. Я сосредоточилась на корзине. Под тяжелыми, ароматными гроздьями винограда торчал листок картона в виде крыла… Интересно.

Я осторожно вытащила открытку, уронив мандарин. Подняла фрукт, положила на стол и развернула послание. Первое, что бросилось в глаза – герб королевского дома Нонкс, внизу – то ли птица, то ли рыба. Может это рыба-птица с золотисто-голубым опереньем, в точности как одежда Рэма?

Что поразило – послание было написано на… русском языке! И если закрыть глаза на несколько ошибок, написано очень даже неплохо.

«Милена. Не знаю, придешь ли ты завтра. Возможно, прочитав про меня в брошюре, передумаешь. Поэтому хотел бы подарить тебе этот маленький презент. Сверху – фрукты Земли, а на дне – Миориллии. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя связанной словом с существом другой расы, о которой на момент, когда это слово давала, не знала почти ничего. Но буду ждать тебя. Пойму, если не придешь.

Рэммильер Брилльен Нонкс…

П.С. Мне очень нравится, как ты произносишь – Рэм. Из брошюры ты, наверняка, должна понять хотя бы одну вещь – я никогда не обидел бы тебя и не совершил того, чем угрожали хорры. Хотя внешне по мне этого нельзя было сказать».

Я перечитала открытку вновь. Почему-то было приятно держать ее в руках и смаковать слова, фразы, написанные каллиграфическим почерком на родном языке.

Я добыла из встроенного в стену ящика пластиковую емкость, на вид достаточно вместительную, чтобы выгрузить верхние фрукты. Виноград, бананы, персики, крохотная дынька, мандарины, памело, манго и ананас переселились туда. С трудом пристроив с краев еще и яблоки, принялась с интересом рассматривать неземные плоды.

Один напоминал желтого морского ежа, с тонюсенькими колючками, на ощупь нежными, словно пух. Второй походил на виноград, с вишнями вместо ягод. Третий – на грецкий орех размером с грейпфрут, намного мягче самого спелого персика.

Четвертый – идеальный эллипс, заостренный с двух сторон, не рождал никаких ассоциаций. Но сладковатый, освежающий аромат его доставлял истинное наслаждение.

Улыбка сама просилась на лицо. Не знаю… Обо мне так давно никто не заботился. Скорее заботы требовали от меня. Пра-пра… невесть сколько раз правнуки… друзья, товарищи, планета, за которой должна следить потому, что созданА араччи. А сейчас… этот ненавязчивый жест Рэма напомнил о тепле, уюте… И… как ни странно о чем-то близком, родном, давно утерянном в веках.

Я пробежалась взглядом по записке еще раз. Надо же! Никогда не поверю, что Рэм знал русский язык. Но умудрился написать текст почти грамотно!

Конечно же, есть электронный переводчик. Загружаешь текст в компьютер, жмешь на кнопку – и готово. Одна проблема – нужно мало-мальски знать язык, верно построить фразы, подобрать слова. Иначе – получается дичайшая абракадабра. Можно взять трудолюбием – раз за разом прогонять текст туда-сюда, пока обратный перевод не выдаст что-то благозвучное, понятное.

Но записка Рэма содержала фразы и обороты, которые ни один самый умный компьютер не изобретет.

Наши ушные мини-лигнвисты действовали иначе. Перекидывали слова в образы и обратно. Но срабатывали только, если текст уже начитывался на чужом языке. Значит, либо Рэм консультировался с носителем моего наречья, либо переводил электронно раз пятнадцать, не меньше. Скорее всего, первое. Делегация вериан несколько месяцев гостила на Земле, познакомилась с местными. Почему бы среди этих людей не найтись хотя бы одному русскому? В любом случае, над запиской Рэм потрудился немало.

Я провела рукой по бархатистой поверхности открытки и… в воздух взмыли четыре изображения зверьков, которых недавно приметила в брошюре. Что-то вроде очень больших белок-летяг. Они пронеслись по каюте, как ожившие «мультяшки» и пропали. Я слышала об этой технологии, но ни разу не видела воочию. Открытка, должно быть, немало стоила. Впрочем, Рэм – принц, и вся королевская казна к его услугам… Хотя-я-я… Я еще раз открыла брошюру на главе про первого принца Нийлансы.

«Рэммильер Брилльен Нонкс владеет четырьями провинциями собственного королевства, ведет торговые дела. За время его правления провинции вошли в число богатейших на планете, завязали торговые отношения со многими городами соседних государств».

Ух ты! Рэм зарабатывал своим трудом, а не только безбашенно тратил то, что досталось по праву рождения.

Чем больше я о нем узнавала, тем меньше хотелось бежать, и тем интересней становился для меня принц.

Судя по описанию, именно Рэма чаще всего посылали с делегациями на неродные планеты. Среди иноземцев он прослыл одним из самых деликатных и вежливых вериан… Хм… Вот уж не подумала бы… в нашу первую-то встречу. Хотя… В тот раз он впервые испытал влечение к женщине… Пожалуй, я смотрела на Рэма слегка однобоко.

Если отбросить его реакции на меня, как на единственную, пользуясь терминологией гуманоидов Миориллии, принц умел красиво говорить и вел себя как джентльмен. Убрал за мной коврик, оттащил тренажер, который человек с места не сдвинет, пропускал вперед, не заходил в каюту без приглашения.

Даже странно, что эти детали ускользнули от моего внимания.

Эх-х-х… Ладно, решу завтра утром. А пока передохну, еще почитаю брошюру. Скоро ужин подоспеет.

…

– Милена! Давай уже присоединяйся! – потребовал куратор – гуманоид-учитель полукровок с силовым полем аджагар. Страшно подумать – в скольких мирах он побывал, скольких невероятных существ видел. Скромные знакомства людей с инопланетниками блекли по сравнению с опытом Путника – так он любил представляться. Куратор шестимерен, и на маломерных планетах, вроде моей, четырехмерной, надолго не задерживается.

Однако если подумать о том, что он – практически единственный, кто тренирует, учит, работает с полукровками… дух захватывает, и понимаешь – откуда взялось полуимя-полукличка.

Я только-только закончила картину. Еще раз вгляделась в изгибы, линии, тени, перекатывая между пальцами тонкий циллиндр пастели. Лица девушки и мужчины выглядели объемными, глаза – живыми, взгляд – осмысленным. И все же… что-то мне не нравилось. Бывает такое… Вроде бы и форма, и трехмерность в порядке, и цвета на месте, и штриховка получилась точеной, мягкой. Но нечто неуловимое ускользает от взгляда художника.