Двойня от чужого мужа - Гейбатова Мила - Страница 9

– Стой! – испуганно кричу так, что несколько прохожих оборачиваются в шоке. – Извините, я не вам, – бросаю в сторону и продолжаю говорить в смартфон. – Маша, не нужно этого всего. Я сама тут разберусь, разобралась уже, – путаюсь во временах. – Я не хочу, не надо, Маша. Нервы дороже.

– Какие нервы, Настя?! Ты в своем уме? Какой–то урод отказывается от ответственности, а я должна думать о своих нервах?!

– Сейчас все твои коллеги будут в курсе происходящего со мной, – замечаю недовольно.

– У меня отдельный кабинет, меня ж повысили. Правда, красиво звучит только на бумаге, но сам факт! – хвалится сестра, но быстро возвращается к основной теме разговора. – И ты мне зубы не заговаривай!

– Машенька, не заговариваю, но, правда, ты заставляешь меня жалеть, что я тебе сразу все выложила. Была ведь мысль признаться только по приезду, – подступаюсь с другой стороны.

– Ладно, – сестра делает глубокий вдох–выдох, – не все готовы расписываться по залету, понимаю. Да и к чему привязывать себя к мужчине, с которым нет ничего общего, кроме ребенка. Он может и деньгами помогать на расстоянии, тоже приличный вариант.

– Э, – зависаю на полсекунды, думая, как бы ответить, – может, конечно, ты права.

В итоге выбираю обтекаемую формулировку.

– То есть он и от этого отказывается, понятно, – Маша не ведется на мою детскую уловку. – Может, он уверяет, что ты беременна не от него?

– Ой нет, в этом у нас нет противоречий, просто Власов аборт предлагает. И даже на работу обещал взять. Только я не хочу, – рассказываю таким тоном, словно не произошло ничего особенного, словно моя жизнь полна одних только светлых красок.

– Ясно, – со стороны Маши слышится новый тяжелый вдох–выдох. –Ладно, сколько времени ты будешь готовиться к переезду? Какой у тебя срок? Несмотря на пополнение, я к Мише пока что не побегу, на первой поре ты одна не вывезешь орущего младенца, а мне будет несподручно жить на две квартиры.

– Машенька, ты такая хорошая, такая понимающая, всепрощающая! Мне очень повезло, что ты у меня есть!

Теперь мои глаза застилают слезы нежности и умиления от осознания, что моя сестра лучшая на свете.

– Погоди ты, я ничего не сделала. Лучше дай мне информацию по существу, – перебивает она мою похвалу с легким раздражением.

– Срок у меня совсем небольшой, примерно десять неделек. Переехать смогу, – задумываюсь, – через две–три недели, максимум через месяц. Хочу поговорить с хозяйкой кофейни, может быть, все же удастся как–то оформить пособия там всякие. Ох, я даже не знаю, как все эти дела правильно называются.

– Давай не затягивай, не оформит она тебе ничего. Пришли мне скан–копию своего паспорта и диплома, я попробую устроить тебя к нам стажером, – в словах Маши снова пробивается раздражение. Но я не сержусь, это она так справляется с собственными переживаниями за меня. Внешне ругаясь, внутренне очень боится и расстраивается. – И сама тогда в две недели все заканчивай, чтобы не подводила меня. Заработная плата будет не ахти какой, но хоть что–то. Потом тебя на всякие пособия запишем, это ты не знаешь их названия, а у Миши сестра в соцзащите работает, подскажет. Квартира твоя на сколько оплачена?

– Ой, там Власов платил, еще на полтора месяца, кажется. В любом случае я успею съехать, а дальше не мои проблемы.

– Хоть какая–то от него польза. И деньги на аборт бери, не дури. Ему необязательно знать, что ты не согласна. Все, я пошла работать. Пиши, звони, не пропадай, – договаривает Маша и отключается.

А я перевожу дух. Все–таки хорошо, что я ей сразу созналась. Сейчас она перемелет в себе отрицательные эмоции, и потом будет милой и доброй, а не танком, под который страшно попасть, случайно проходя мимо.

Заранее сочувствую Машиным детям, если она надо мной держит такое шефство, то над ними будет трястись, не отвлекаясь ни на минуту.

Но я ворчу по–доброму, наконец принято еще одно решение. И сестра у меня хорошая, просто моя не до конца исчезнувшая подростковая натура взбрыкивает при осознании, что меня воспитывает человек всего на два года старше. Вот и все.

Ой, я ведь забыла уточнить, что малыша два. Ладно, не буду звонить вдогонку, да и после опыта общения со странноватой узисткой, я, пожалуй, в третий раз через недельку–другую схожу на прием, чтобы точно убедиться в количестве детей.

Я окончательно выдыхаю и снова обращаю свое внимание на цветущие деревья вокруг, уже начиная верить в то, что сегодняшний день – лучший за последний месяц. Но тут мне прилетает ответное сообщение от Власова…

«Как сможешь, напиши, пожалуйста, на номер», – далее идут цифры, и на этом рекордно лаконичное сообщение Алексея заканчивается.

Он там совсем погряз в секретности? К чему другой номер, год справлялся со своим родным, а тут не получается?

Из вредности звоню ему на старый номер телефона, но меня довольно быстро сбрасывают. А дальше идет совсем странное сообщение: «Я задерживаюсь, не знаю, когда получится освободиться, тут аврал. Сейчас еще денег вышлю. Пока ничем больше помочь не смогу».

И тут же я получаю сигнал от приложения банка о переводе от Алексея В. Щедрое пополнение, платил бы он так алименты, вырос бы на пару сантиметров в моих глазах. Но только на пару.

Звоню, чтобы выразить свои мысли, но телефон выключен, сообщение тоже не хочет отправляться. Тогда я пользуюсь другим номером из первой смс–ки, но звонок сбрасывают, зато сразу приходит сообщение с новым текстом: «Давай встретимся в пятницу в двенадцать часов дня у входа в парк Горького под часами».

– Хм, интересно. Ты ведь только что писал, что занят и неизвестно когда приедешь, а тут уже в пятницу готов. Но зачем тогда деньги прислал? – бормочу под нос, разглядывая экран смартфона.

И тут меня осеняет догадка, со второго номера мне пишет вовсе не Алексей.

Снова звоню по нему, но меня сбрасывают, это продолжается несколько раз.

– Я занят, котик, в пятницу поговорим? – читаю новое сообщение. – Нет, это точно не Власов. Я никогда не была котиком, даже в конфетно–букетный период.

Самое очевидное: отправленную фотографию с узи увидела супруга Снежана, написала мне свой номер, а у Власова смс–ки подтерла. Их родители тесно связаны по работе, может, эта Снежана летает с Алексеем в командировки.

Хотя с огромным пузом можно и разродиться в полете. Но опять–таки, все женщины разные, это я бы побоялась, а ей, возможно, привычно.

Или мне писала не Снежана, а кто–то из их родителей!

Если они связаны рабочими отношениями, они тем более могут быть в одной командировке. Это тоже логично.

Довольная собой наконец–то заканчиваю прогулку и поднимаюсь в квартиру. Видимо, этот загадочный кто–то хочет на меня посмотреть, узнать из первых уст что у нас с Алексеем, да как. И едва ли это его родители, ведь они меня видели один раз мельком.

С другой стороны, откуда им знать, что это именно я та самая девица. А родители этой Снежаны устроили бы скандал зятю, зачем им устраивать спектакль с сообщениями.

По поводу самой Снежаны у меня нет стопроцентных предположений. Супруга, которой изменили, может поступить как угодно: от разбивания тарелок об голову неверного мужа до игнорирования проблемы. Плюс она еще и беременная, там гормоны скачут, верно? Я за собой пока не замечала, но всякое может быть дальше, отнекиваться не буду.

В общем, одни догадки, а наверняка я смогу узнать только в пятницу. Мое любопытство не даст пропустить столь судьбоносную встречу. Власов, на минуточку, мне по работе подгадил. Тут никакими откупными на аборт не отделаешься.

Но пока у меня есть дни до встречи, надо собрать вещи, возможно, что–то отправить транспортной компанией, получить расчет в кофейне и обещанную еще полгода назад премию. Деньги имеют свойство быстро заканчиваться, я не буду гордой, попытаюсь выбить из всех, кто дает, по максимуму. Но, главное, нужно купить билет!